Гражданин галактики. Между планетами
Шрифт:
Офицер выдохнул клуб дыма в открытые ноздри. Дым потянуло туда — значит, дракон дышал.
Он был жив. Веки всех его глаз напряглись. Подбородок начал задираться вверх, и Дон, все еще державшийся за него, оторвался от пола. Затем дракон чихнул, Дона отбросило далеко в сторону, и он долго барахтался в воздухе, прежде чем сумел ухватиться за какой-то поручень. Пилот потирал запястье.
— Это чудище царапается, — пожаловался он. — Больше никаких экспериментов с ним я делать не намерен. Думаю, у него и так все в порядке.
Сэр Исаак что-то печально просвистел, и Дон ответил ему свистом. Офицер взглянул на него.
— Вы умеете говорить на этом странном языке?
— Да, немного.
— В таком случае скажите ему, пожалуйста, чтобы он включил свое переговорное устройство.
Дон сказал:
— Сэр Исаак, воспользуйтесь, пожалуйста, вашим водэром.
Венерианин попытался сделать это. Его щупальца зашевелились в поисках клавиш прибора и наконец нашли их. Но водэр не издал ни единого звука. Дракон направил на Дона один глаз и что-то просвистел.
— Он с сожалением сообщает нам, что аппарат неисправен, — перевел Дон.
Офицер вздохнул.
— Боже мой, зачем я только бросил свой бизнес, свой бакалейный магазин! Но если удастся снять с него эту штуку, ее можно будет починить?
— Попробуем, — сказал Дон и протиснулся в пространство между головой дракона и палубой. Он увидел, что водэр четырьмя кольцами прикреплен к чешуйкам, покрывающим тело дракона.
Дон попробовал отстегнуть устройство, но у него ничего не получалось. Щупальца дракона коснулись его рук, мягко отвели их в сторону и сами отстегнули прибор и передали Дону. Тот вылез из-под дракона и отдал офицеру.
— Похоже, он так и лежал на нем, — заметил Дон.
— Вдребезги, — согласился офицер. — Передайте ему, что мы попытаемся отремонтировать прибор. А сам он ничего себе не повредил во время взлета?
— Спросите сами, он понимает по-английски.
Он посмотрел на венерианина, который тут же что-то пронзительно просвистел.
— Что он говорит?
Дон прислушался.
— Он говорит, что очень ценит ваше участие, но, к сожалению, не может согласиться с тем, что чувствует себя хорошо. Он говорит, что ему совершенно срочно необходимо… — Дон умолк, с недоумением посмотрев на дракона, затем просвистел просьбу повторить еще раз.
Сэр Исаак ответил ему. Дон продолжил:
— Он говорит, что ему совершенно необходим сахарный сироп.
— Да?
— Так он говорит.
— Хорошо. Но сколько?
Дон пересвистнулся с драконом и ответил:
— Он говорит, что ему нужно четверть… м-м-м… не подберу слова… в общем, поменьше половины барреля.
— Вы хотите сказать, что ему нужно полбарреля сахарного сиропа?
— Нет-нет, только четверть или, скорее, восьмую часть барреля. Сколько это примерно будет в галлонах?
— Я не могу сосчитать без карандаша, боюсь запутаться. И я не уверен, есть ли у нас на борту сахарный сироп.
Сэр Исаак издал свист, в котором ясно слышалось отчаяние.
— Но если у нас нет сиропа, я попрошу повара, чтобы он сделал его. Скажите ему, чтобы не волновался и немножко потерпел.
Он улыбнулся дракону и быстро вышел. Дон зацепился за один из стенных зажимов и спросил:
— Как вы себя сейчас чувствуете? Дракон ответил, что ощущает потребность временно вернуться в яйцо.
Дон замолчал и стал ждать. Появился сам капитан корабля, чтобы оказать внимание больному пассажиру. Корабль двигался по свободной траектории, направляясь к орбитальной станции, поэтому присутствие капитана в рубке управления не было необходимым до двенадцати часов по нью-чикагскому времени. Он прибыл в сопровождении корабельного доктора и человека, тащившего большой металлический бак.
Оба сразу заговорили с драконом, не обращая внимания на Дона. Однако никто из них не понимал свистящих ответов дракона, и Дону пришлось выступить в качестве переводчика. Сэр Исаак еще раз попросил сахарный сироп. Капитан замешкался.
— Я где-то читал, что от сахара они пьянеют, он действует на них так же, как на нас алкоголь.
Дон перевел это венерианину и выяснил, что требуемая доза принимается в медицинских целях. Капитан повернулся к доктору.
— А вы что думаете, док?
Доктор уставился на дракона.
— Капитан, это настолько далеко от моих обязанностей, что может быть сравнимо, скажем, с отбиванием чечетки.
— Понятно, черт побери! Но я спрашиваю ваше официальное мнение по этому вопросу.
Доктор посмотрел на него.
— Ну, сэр, если этот пассажир умрет только из-за того, что вы отказали ему в сахаре, это будет выглядеть очень и очень непривлекательно.
Капитан закусил губу.
— Вы правы, но я не хочу, черт возьми, иметь на борту многотонного пьяного дракона. Выдайте ему необходимую дозу.
— Я, сэр?
— Да, вы, сэр.
Поскольку корабль находился в свободном полете, было невозможно вылить сироп в какую-нибудь посуду, из которой венерианин смог бы лакать его. Невозможно было использовать и пластиковую упругую бутыль, которой люди обычно пользуются для питья в невесомости. Но об этом уже позаботились. Бак, в котором принесли сироп, был из тех, какими пользуются на корабельной кухне для приготовления супа или кофе в невесомости. У него был ручной насос и длинный шланг. Было решено, с согласия Сэра Исаака, засунуть конец шланга как можно глубже в его горло. Но оказалось, что желающих выполнить это не находится. Хотя было известно, что Draco Veneris Dilsonii — цивилизованная раса, но всовывать голову по плечи между рядами этих зубов… Эту работу вызвался выполнить Дон, но тут же пожалел об этом, когда все с готовностью согласились. Он доверял Сэру Исааку, но помнил случаи, когда Лэйзи нечаянно наступал ему на ноги. Он надеялся, что дракон лучше контролирует свои двигательные функции, в противном случае извинения будут бесполезны, поскольку трупу они ни к чему.
Крепко держа в руке конец шланга, он задержал дыхание и порадовался, что перед полетом сделал укол против дурноты. Сэр Исаак не имел огненного языка, которые обычно бывают у сказочных драконов, но ощущение при прогулке в его пасть все равно было малоприятным. Дон с облегчением вздохнул, когда вылез обратно.
Сэр Исаак через Дона поблагодарил всех и выразил уверенность, что скоро поправится. Казалось, он заснул прямо посреди одной из своих свистящих фраз. Доктор приподнял ему веко и посветил в глаз карманным фонариком.