Гражданка
Шрифт:
Тишина…. Тишина перед грозой, готовая взорваться матом, криком, топаньем ногами и в данном случае ещё и словесным поносом, вперемешку с угрозами. Но ничего этого не последовало. Надо отдать должное начальнику штаба округа, которому не часто приходилось слушать отповедь в ответ на свои рассуждения. Он помолчал, с любопытством разглядывая меня, и принял решение.
– Командир полка…
– Я…, – рядом поднялся Андрей Владимирович.
– Кандидатуру подполковника заменить на другую. Совещание закончено. – Взял рабочую тетрадь и вышел из помещения. Следом за ним поспешно вышло дивизионное начальство, даже
Я тоже вышел, при полном молчании присутствующих и отчуждении командира полка.
Весь оставшийся день до совещания прошёл под знаком поганого настроения и ожидания развязки. Перед совещанием я узнал, что вместо меня начальником сборов был назначен командир кадрированного зенитно-ракетного дивизиона с 324 полка. Ну и сразу надо было так поступить. В дивизионе у него ни одного солдата, только три офицера в подчинении. Само совещание прошло в рабочем порядке. Лишь в конце, командир сказал: – Начальник артиллерии, зайдите ко мне в кабинет.
В кабинете он сразу же протянул мне чистый лист стандартной бумаги.
– Товарищ подполковник, пишите рапорт на увольнение.
– Основание?
– Не выполнение приказа командира полка.
– Товарищ подполковник, такого факта не было. На ваш приказ я ответил «Есть» и это могут подтвердить все офицеры, присутствующие на совещании. Я лишь сделал заявление начальнику штаба округа и ваш приказ был отменён вышестоящим начальством. Причём, заметьте, в результате этого с вас, и с полка, сняли головную боль в виде сборов. – И положил чистый лист обратно на стол.
Командир задумался на несколько секунд и предложил следующий вариант: – Борис Геннадьевич, после того что произошло между нами, а если быть точнее между командиром полка и начальником артиллерии, который подверг сомнению приказ командира полка… Вот после этого, я как командир полка, при всём моём уважении к вам, не хочу иметь подчинённого, оспаривающий или обсуждаемый мои приказы. Предлагаю: либо вы пишите рапорт на увольнение, либо о переводе в другую часть, военкомат, вышележащий штаб – короче, куда хотите. Я со своей стороны, как командир полка, дам вам самые хорошие рекомендации.
– Андрей Владимирович, это не только ваш полк, это и мой полк, в составе которого мы, вместе с вами воевали, служили и служим. Но если вы так категорично ставите вопрос, то предлагаю компромиссный вариант. Сейчас я пишу рапорт на месячный отпуск. За этот месяц мы оба остынем и уже с холодным рассудком снова подойдём к этой проблеме и примем решение, выгодное для полка.
– Ладно, я согласен на этот вариант. – И через две минуты подписал мой рапорт на отпуск, со следующего дня.
Первые два дня я отдыхал спокойно, а на третий телефон разразился звонком и раздражённый голос полковника Половинкина забился в телефонной трубке: – Борис Геннадьевич, я не понял – Какой отпуск? Тебя освободили от должности начальника сборов, чтобы ты работал, а ты свинтил в отпуск на целый месяц. А кто будет делать планирование? Твой бестолковый капитан Константинов? Который слово Планирование слышит первый раз в жизни. Кто будет пинать в задницу твои дивизионы? Я что ли? – Были и другие возмущённые обвинения, которые я терпеливо выслушал.
– Ну что ты там молчишь? – Задал уже в спокойном тоне вопрос начальник, выпустив в раздражении весь пар.
– Я вас очень внимательно выслушал, товарищ полковник….
– Ну и….?
– Только я не понял – Благодаря вам меня освободили от сборов? Или меня со скандалом, на уровне округа, отстранили от этой должности? Ещё ведь непонятно, как для меня это всё закончится…
– Цеханович…, – взорвалась трубка новой и доброй порцией злости, – ты не переваливай с больной головы на здоровую…
– Как это не переваливай…, – бесцеремонно прервал начальство, – я к вам пришёл за защитой, за помощью. Думал, что полковник, начальник артиллерии дивизии, офицер в возрасте и с опытом, найдёт рычаги воздействия и только так поставит молодого, неопытного командира полка на место и защитит своего подчинённого. А что получилось? Вот я уверен, только без обид, если на вашем месте был бы полковник Алабин, тот сумел бы отстоять начальника артиллерии РАЗВЁРНУТОГО полка от этих сборов. Да ещё бы оттрахал прилюдно за такое решение командира полка. А вы что мне ответили – Не могу…, не могу… Неужели нельзя было прийти к командиру дивизии или к начальнику штаба, стукнуть кулаком…. Всё объяснить. Ведь если бы сейчас Шпанагель был на месте, представляете, чтобы он с вами сделал – вот за эти сборы?
А так обидно. Никто не защитил, все попинали и прилюдно, боевого начальника артиллерии, награждённого орденами и медалями, в довершении прилюдно обозвали трусом. А после этого предложили написать рапорт на увольнение… И где был начальник артиллерии полковник Половинкин? Ведь если сейчас продавят решение о моём увольнении, вы ведь до лета не увидите на 276 полку полноценного начарта, потому что я буду гулять все не догулянные отпуска. Вам это надо? Когда артиллерией будет рулить либо капитан Константинов, либо один из командиров дивизионов, которых самих надо ещё учить и учить….
– Так, Цеханович, жду тебя через полчаса у себя. Тогда и поговорим.
– Товарищ полковник, не вижу смысла. Выслушать тоже самое, что вы сказали по телефону!? Так я прекрасно слышал. А вот если вы поговорите с командиром полка и убедите его вернуться… Тогда с удовольствием вернусь к исполнению своих служебных обязанностей.
– Ну ты и наглец, Борис Геннадьевич. Но я тебя предупреждаю, когда ты вернёшься на службу…. Ох и оторвусь я на тебе…, – полковник многообещающе засмеялся в трубке зловещим смехом Мефистофеля и отключился. Но я не беспокоился. Пётр Николаевич Половинкин был нормальным командиром и начальником. Да…, слабоват, когда встречал сильного противника с более сильной волей, но он был отходчивым и не злопамятным.
Через три дня он позвонил вновь, но тон его был совершенно другой – обескураженный.
– Борис Геннадьевич, признаю. Я проиграл. Твой командир полка, этот молодой пацан, упёрся рогом. Честно сказать, я…, да и ты сам на его месте заняли бы точно такую же позицию. Не смог я его переубедить. Но ты ведь можешь, даже в отпуске выйти и денька два-три поработать. Хотя бы планирование сделать.
– А оно у вас хотя бы есть? Ваше дивизионное…?
– Есть в общих чертах…
– Хорошо. Я выйду.