Гражданская война в Испании. 1936-1939 гг.
Шрифт:
4 ноября наступление продолжалось без особых успехов, и к 14–00 был получен приказ бросить лучшие пехотные части непосредственно для обороны Мадрида. Таким образом, и этот фланговый контрудар республиканцев не достиг успеха. Наученные опытом Сесеньи мятежники подтянули большое количество противотанковой артиллерии. И хотя взаимодействие танков и пехоты у республиканцев стало лучше, оно еще было далеко от совершенства.
Приказ о переброске всех боеспособных сил непосредственно к Мадриду был вызван тем, что 4 ноября Варела взял аэродром и населенный пункт Хетафе, находящийся в 13 километрах от центра Мадрида. Генерал Мола на пресс-конференции заявил, что отпразднует в городе 19-ю годовщину столь дорогой коммунистам русской революции, и порекомендовал «республиканским шутникам» приготовить ему чашку кофе, которую он выпьет на главной мадридской площади Пуэрта-дель-Соль («Ворота
2 ноября 1936 года коммунисты объявили: «Мадрид в опасности» и начали поголовную мобилизацию членов партии на фронт. Не отставала и Объединенная социалистическая молодежь (ОСМ). На многих его районных отделениях, как и в России 1918–1919 годов, висели таблички «Закрыто. Все ушли на фронт». Из 23 тысяч коммунистов Мадрида на передовой находилась 21 тысяча.
А Кабальеро в это время пытался вовлечь в правительство анархистов, чтобы НКТ и ФАИ разделили с ним ответственность в эту тяжелейшую для республики минуту. И вот, 4 ноября 1936 года, был объявлен новый состав кабинета, в который вошли 7 социалистов. 4 анархиста (министры юстиции, промышленности, торговли и здравоохранения), три левых республиканца, два коммуниста и по одному представителю от Страны басков и Каталонии. Анархо-синдикалистам стоило больших трудов объяснить своим последователям такую странную метаморфозу: ярые противники государства вдруг стали его министрами. Было сказано, что нынешнее государство в Испании уже перестало быть инструментом эксплуатации. Впрочем, много объяснять было и не нужно. Массы анархистов понимали, что время распрей по теоретическим вопросам прошло, и надо был сделать одно — отстоять Мадрид. Президента Асанью, покинувшего столицу еще 22 октября, правда, пришлось уговаривать согласиться на назначение анархистов. В конце концов, глава государства махнул рукой — он все равно уже не верил в победу.
4 ноября 1936 года исполнилось ровно два месяца с того момента, как Ларго Кабальеро сформировал «правительство победы». За это время враг подошел вплотную к воротам Мадрида, который уже не только бомбили немцы и итальянцы, но и обстреливали орудия мятежников. Отряды народной милиции уже просто не могли сдерживать колонны марокканцев, так как у них не хватало боеприпасов и продовольствия. Никто не знал соседей слева и справа, не поддерживалась и связь с командованием Центрального фронта. А в то время, когда поток обессиливших и потерявших надежду бойцов откатывался к городу, лучшие республиканские части и советские танки контратаковали врага на дальних подступах к Мадриду, пытаясь оттянуть на себя лучшие силы Варелы.
И здесь неожиданно на помощь защитникам Мадрида пришли сами мятежники. В их стане возникли разногласия относительно лучшего способа взятия города. Можно было наступать через южное рабочее предместье Карабанчель, а можно через западные богатые кварталы, граничившие с лесопарком Каса-де-Кампо и Университетским городком. Ягуэ и Варела стояли за западный вариант, рассчитывая избежать уличных боев во враждебно настроенном Карабанчеле. Мола принял соломоново решение наступать на обоих направлениях, сконцентрировав все же наиболее боеспособные части в направлении Каса-де-Кампо. 5 и 6 ноября Варела приводил свои части в порядок и совершил, тем самым, крупнейшую ошибку: в эти дни он мог бы занять город практически без сопротивления.
Между тем основным вопросом, который стало обсуждать на своем первом заседании новое правительство Ларго Кабальеро, был отъезд самого правительства из города. Анархисты сопротивлялись, а коммунисты требовали, чтобы населению Мадрида были разъяснены причины этого шага: необходимость для кабинета работать в более спокойном месте. Но Ларго Кабальеро не мог себя пересилить. Трудно было главе «правительства победы» объяснить мадридцам свой отъезд в тыловую Валенсию за сотни километров от фронта. Премьер решил покинуть город молчком. Но об этом сразу стало известно. Когда лидеры ОСМ Сантьяго Каррильо и представитель КПИ Антонио Михе явились к Ларго Кабальеро с просьбой принять перед отъездом срочные меры по обороне Мадрида, премьер, стоя рядом с собранными чемоданами, воскликнул: «А кто вам сказал, что правительство покинет Мадрид?» На самом деле генконсул СССР в Барселоне Антонов-Овсееенко еще в середине октября сообщал в Москву о планах Кабальеро покинуть столицу.
6 ноября Мадрид видел уезжающие вдаль колонны легковых автомобилей. Прието как министр авиации воспользовался самолетом. Некоторые члены правительства, в том числе министр иностранных дел Альварес дель Вайо, были остановлены по дороге анархистскими патрулями, которые, угрожая расстрелом, требовали, чтобы члены правительства вернулись в Мадрид. Прието, приехав в Валенсию, сказал: «Через три дня они будут на Пуэрта-дель-Соль. Еще два месяца и — смерть».
Перед отъездом заместитель Кабальеро Асенсио вручил двум генералам Миахе и Посасу запечатанные конверты с инструкциями, приказав вскрыть их в 6 часов утра на следующий день 7 ноября. Но генералы ждать не захотели и вскрыли конверты сразу же после отъезда правительства. В конверте, адресованном Миахе, оказались инструкции Посаса и наоборот. Смысл состоял в том, что в случае невозможности отстоять Мадрид его защитникам разрешалось отступить под город Куэнку в 120 километрах юго-восточнее столицы. Миахе приказывалось образовать Хунту обороны Мадрида, куда должны были войти представители всех партий Народного фронта. Ключевые посты в этом органе (оборона и безопасность) заняли коммунисты Михе и Каррильо (последний формально представлял ОСМ).
В эту ночь с 6 на 7 ноября защита Мадрида преобразилась. Казалось, что вместе с правительством город покинули неразбериха и бестолковщина. Несмотря на инструкции, Миаха был намерен держаться до конца. Но с какими силами? В инструкции ему было запрещено использовать первые четыре регулярные бригады, находившиеся в резерве к югу от Мадрида в районе реки Харама.
Поэтому на первом же заседании Хунты обороны Миаха обратился к партиям и профсоюзам с просьбой немедленно мобилизовать и направить на фронт 50 тысяч бойцов. На вопрос, где взять оружие, Миаха ответил просто: ждать пока убьют товарищей и подбирать винтовки у них. Генерал в те дни вообще отличался своеобразным юмором висельника, который, тем не менее, вселял уверенность в защитников города. Когда один из командиров спросил генерала, куда отступать в случае крайней необходимости, то ответ был краток: «На кладбище!»
Приказ, который отдал Миаха защитникам города, также отличался краткостью: «Ни шагу назад!»
Мадрид преобразился. Везде появились объявления примерно следующего содержания: «Всем членам профсоюза пекарей (каменщиков, лифтеров и т. д.) немедленно явиться на мобилизационный пункт по такому-то адресу. Никакие причины отсутствия не принимаются». И тысячи мужчин на трамваях, пешком и на машинах двигались на расположенный уже рядом фронт, учась на ходу хотя бы заряжать винтовки. Женщины Мадрида устроили массовый митинг под лозунгом: «Лучше быть вдовой героя, чем женой труса». Пошел на фронт и сформированный коммунистами женский батальон. Конечно, боевой пользы от него возможно и было немного, но рядом с женщинами мужчины просто не имели права сражаться плохо. «Лучше умереть, чем достаться маврам», — говорили женщины своим мужьям, отцам и братьям.
Несмотря на варварские бомбежки, не прекращавшиеся с начала ноября, были заполнены мадридские кинотеатры. Самыми популярными фильмами были советские «Мы из Кронштадта» и «Чапаев». Посмотрев фильм про кронштадтских матросов, их испанский собрат — боец морской пехоты Антонио Коль в одном бою гранатами, идя во весь рост, как в полюбившемся кинофильме, уничтожил два танка, прежде чем его сразила пулеметная очередь. Но Коль сделал основное: он показал, как надо бить танки. Возникло целое движение «антитанкистов», молодых ребят, охотившихся за итальянскими танками с юношеским задором.
5 ноября марокканцы ворвались в мадридское предместье Карабанчель. Пошла борьба за каждую пядь земли, доходившая до рукопашных схваток. В некоторых зданиях мятежники и республиканцы в виде слоеного пирога сидели на разных этажах. Впервые за все время войны марокканцы вели непривычный для них городской бой (раньше они воевали на открытой местности) и несли чудовищные потери. Комитет компартии Карабанчеля решил не отступать и забаррикадировался в своем здании. Патронов было мало, но отступать коммунистам было действительно уже некуда. Но комитет выстоял, и когда на улицах Карабанчеля показались наступавшие республиканцы, в окне здания они увидели девушку, кричавшую из окна, не обращая внимания на свистящие вокруг пули: «Мадрид будет свободным!».