Греческая любовь
Шрифт:
Тритон прихватил её палец губами и втянул его в рот.
— М-м-м, десерт.
В следующее мгновение он уже усадил её так, чтобы она его оседлала, халат пояса внезапно ослаб, и София поняла, что он его развязал.
— Обожаю десерт.
Тритон стянул с себя футболку и бросил её на пол, а затем его руки скользнули под халат Софии и притянули её к нему. София всем телом почувствовала, как перекатываются под ней твёрдые мускулы. И как будто его намерения и так были не ясны, он теснее прижал её попку к своему паху.
— На этот раз
София потянулась к его шортам, расстегнула пуговицу, затем молнию. Нижним бельём он не озаботился. Что, учитывая её нетерпеливое желание почувствовать его самого, было просто замечательно.
Она обхватила ладонью член и в полной мере ощутила его впечатляющий размер. Тритон застонал, дав понять, как сильно ему нравятся её прикосновения. София приподнялась и спихнула его шорты дальше вниз, чтобы обеспечить себе лучший доступ.
Затем нашла в кармане халата положенный туда заранее презерватив, надела его и, направив член к своим влажным складочкам, медленно опустилась, принимая в себя один великолепный дюйм за другим. Это было лучшее из всего, что она когда-либо делала. Наслаждение от медленного проникновения, скольжения плоти о плоть, словно взрывными волнами сотрясало её тело.
Руки Тритона легли на её бёдра, не ускоряя, а наоборот, удерживая. Его дыхание стало тяжёлым, она чувствовала, чего ему стоило не двигаться и не войти в неё до конца.
— Ты меня убиваешь, — выговорил он сквозь сжатые зубы, — но я наслаждаюсь каждой секундой.
Он позволил ей вести. Впервые за всё время, что София занималась сексом, она ощутила собственную значимость и уверенность в себе. Понимание того, что Тритон хотел доставить удовольствие прежде всего ей, как доказал это недавно, заводило больше, чем всё испытанное ею раньше.
Она продолжала опускаться, его жёсткая длина, уже наполовину в ней, наполняла, растягивала её лоно. София нашла губы Тритона, впилась в них поцелуем, и наконец он вошёл в неё полностью, до самого основания. Тритон застонал, теперь уже он целовал её.
София поймала свой ритм, и он легко его подхватил. Она глубоко принимала его в себя, затем приподнималась и опускалась опять, снова и снова. Его бёдра толчок за толчком встречали каждое её движение. Его язык имитировал движения члена, проникая в её рот, и тут же отступал, призывая следовать за собой.
У Тритона был солоноватый привкус океана, а его запах напоминал о жарком солнечном пляже. Он сочетал в себе её любимые вкусы и запахи, и она никак не могла им насытиться. Никогда она не ощущала себя такой дикой и безрассудной. София отбросила всякую осторожность ради шанса получить максимум наслаждения в объятиях человека, которого почти не знала. Наслаждения, которое он мог дать ей, и уже доказал это. А сейчас она хотела разделить удовольствие с ним.
Переход к интимным отношениям всегда давался ей непросто, но с Тритоном это казалось таким естественным. Почти полностью ослепнув, она будто заново открыла для себя другие
А Тритон заставил её ощутить себя нужной, любимой, желанной.
— Чувствовать тебя так хорошо, — пробормотал он ей в губы, прежде чем поцеловать в шею. — Не могу насытиться тобой.
От его слов внутри распространилось какое-то незнакомое тепло. Его голос, затуманенный страстью, звучал так искренне, что в её сердце будто что-то щёлкнуло и приоткрылось, совсем на чуть-чуть. Мог ли он быть её мужчиной? Возможно ли, что в самый чёрный из своих дней она встретила того, кто предназначен ей?
Она не получила шанса ответить себе на вопрос, потому что Тритон завладел всем её вниманием. Его рука опустилась между их телами, и большой палец теперь выписывал маленькие круги вокруг её клитора.
— Кончи со мной, — попросил он, и больше ей ничего не было нужно.
София позволила ему сводить себя с ума, прикасаться, ласкать её, извлекать наслаждение из её тела. Каждое поглаживание его пальца, каждое движение члена распаляли её всё сильнее. Кожа стала влажной от пота, от температуры тела взорвался бы любой градусник, а руки были заняты, касаясь его, требуя всё большего, более тесной близости и глубокого проникновения.
Её дыхание стало прерывистым, сердце билось неровно, но ничего не имело значения, кроме понимания, что он возносит её всё выше и выше. В бешеном ритме соединялись их тела, его член проникал в её тесное лоно, в поцелуе сплетались их языки, в объятиях — руки.
— О боже, да! — слова вырвались, когда на неё обрушился оргазм. Секундой позже, Тритон приподнял бёдра в последнем, резком движении, и София почувствовала пульсацию его члена, пока он кончал. Звук его хриплого дыхания заполнил комнату.
Когда София без сил упала на него, Тритон сразу же её обнял и, вместо того чтобы выйти из её тела, оставался глубоко внутри.
— Дай мне несколько минут, и мы попробуем снова, — выдохнул он возле её уха.
Она лишь слегка усмехнулась, слишком утомлённая, чтобы смеяться в полную силу.
— Снова?
Тритон не пошевелился.
— Не будь я настолько вымотан прямо сейчас, отшлепал бы твою маленькую милую попку за этот сомневающийся тон. Конечно, снова. — Он пальцем коснулся кончика её носа. — Я же не дурак и понимаю, когда мне везёт. И вообще, я только начал.
Глава 26
Тритон со спины обнимал спящую Софию, лёжа в её постели. Её голова покоилась на его руке. И что-то было серьёзно не так в этой картине. Он был совсем не из того типа мужчин, которые проводят всю ночь в обнимку с женщиной, после того как получат, чего хотели, то есть секс. Если бы это была не София, он сбежал бы из её кровати несколько часов назад. Но он почему-то всё ещё здесь.