Грех
Шрифт:
Ему было хорошо там, на улице. Свобода щекотала нервы. К тому же, как ни странно, ему было приятно осознавать, что в доме наверняка царит паника. Пусть подергаются! Это его месть за их вранье и притворство. Обманщики! Сколько раз они подчеркивали, что любят и его и Филю одинаково. Зачем они так часто это говорили? Уговаривали самих себя, что к найденышу и родному сыну нужно относиться равно? Они ему лгали. Лгали изо дня в день. Он хотел освободить их от каждодневной обязанности притворяться, тем более у них скоро появится еще один ребенок. Неужели им не хватало двоих? Какие любвеобильные! Им нужны родные дети. Зачем они его разыскивали? Найденыш – он и есть найденыш. Нашли и потеряли, делов-то.
Слезы матери не трогали его сердца. Коля не сказал ни одного слова в свое оправдание. Отца он принял так же молча.
– Мы поговорим, Елена, если ты не возражаешь? Один на один. – Иван пристально посмотрел на нее. Она молча кивнула.
Елена слышала голос мужа. Он говорил, что все в этом доме любят друг друга. Взволнованно доказывал, что сыновья значат для них с матерью все. Иван пытался убедить сына, что его чувства понимают, разделяют. В какой-то момент создалось впечатление, что отец оправдывается. Елене было тяжело это слышать. Она не хотела слушать дальше, а потому ушла на кухню. Там ее ждал Филипп. Обняв сына, поцеловала его в пахнущую шампунем макушку.
– Иди спать, маленький. Теперь все хорошо. Мы снова вместе.
– Навсегда? – Филипп поднял на нее огромные, полные слез глаза.
– Навсегда! – не раздумывая, ответила она.
– Я люблю тебя, мама.
– И я тебя, милый. Иди ложись. Поздно уже.
– А ты?
– И я.
Минуты ожидания тянулись невероятно долго. Она ждала Ивана. Ей было обидно и больно, что он сейчас разговаривает с сыном, а не она. Николай выбрал отца. Пусть, главное, что сын дома.
– Ваня! Ну что? – Она поднялась с постели, едва Иван появился на пороге.
– Я давно не был так красноречив, – потирая виски, признался Иван. Он выглядел измученным. Прикрыв дверь, сел на край кровати. – Просто почувствовал себя оратором. Как будто от того, что я скажу, зависит чья-то жизнь или смерть…
– Так оно и есть, ведь речь идет о нашей семье. Ты молодец, если сумел найти нужные слова.
– Мы нашли общий язык. Думаю, все будет хорошо.
– Молодец! – По тону мужа она чувствовала, что он горд собой.
– Лен, давай договоримся, что больше не будем возвращаться к этому. Никогда!
– Хорошо, только…
– Что? – вскинулся Иван.
– Он не захотел разговаривать со мной. Смотрел на меня с такой ненавистью.
– Тебе показалось. Леночка, перетерпи! У него возраст такой. Не мне тебе объяснять. Главное, мы снова вместе. Ты согласна?
– Да, да, конечно. Мы снова вместе, снова…
Было уже за полночь. Иван сказал, что он услышал от Николая слова сожаления. Это было важно. Елена немного успокоилась, но в то же время поняла, что прежних отношений не будет. Хорошо, будут новые. У них с Иваном нет иного выхода. Нужно искать самый верный, пусть не самый легкий.
– Устала? – спросил Иван.
– Не то слово.
– Поздно уже. – Муж поцеловал ее. – Ты-то как?
– Нормально. – Она была благодарна ему за то, что он все-таки спросил об этом.
– Ты прости.
– За что?
– Ты знаешь… Я был несправедлив к тебе. Забудь, что я говорил. Ты ни в чем не виновата. Ты нужна нам!
– Всем, кроме Коли? – Она никогда не забудет того, что произошло.
– Мы ведь договорились, что не будем возвращаться к этому никогда.
– Резкое и неоправданное слово.
– Ты нужна нам. Мы нужны друг другу. Мы одно целое, навсегда. Были и будем. Ты веришь в это? – Он поцеловал ее в щеку, но Елена крепко сомкнула веки. – Если не верить, все разрушится.
– Ты снова все сводишь к моей вине? – Елена горько усмехнулась. – Как ты похож на моего отца!
– У тебя претензии и к нему?
– Я не такая сильная, как мама. Она может долго и упорно бороться, а я нет. Меня нужно поддерживать, любить.
– Я люблю тебя. – Иван осторожно положил руку на ее живот. – Вот оно, доказательство.
– Перестань. – Елена мягко отвела его руку.
– Опять не то? Я не понимаю тебя.
– Прости.
– Что же мне сказать, чтоб тебя порадовать? – В голосе Ивана звучало плохо скрываемое раздражение.
– Что-нибудь… Ты знать должен.
– На сегодня я исчерпал мое красноречие. Слишком много для одного дня. Спокойной ночи.
– Всего-то?
– Леночка, ради бога. Тебе давно пора отдыхать.
Тяжелый день. Наконец-то он закончился, вместе с ним что-то потеряно безвозвратно. Елена едва не расплакалась. Именно сейчас меньше всего она хотела показаться слабой. Чувство обиды успело укорениться. У Ивана для нее не нашлось теплых слов. Они больше не одно целое. Может быть, не стоило и пытаться склеить то, что разбилось на мелкие осколки? И этот ребенок. Он не соединит их, не спасет их брак, но родится. Скоро у них будет три сына. Елена уверена, что носит мальчика. Еще один Деревской. Вариантов нет.
– Спокойной ночи, Ваня, – помолчав, шепнула она и натянула одеяло повыше.
Ей снова захотелось отдельной постели или хотя бы отдельного одеяла, чтобы завернутся в него, отгородиться от мужа. Прикосновения к его телу были ей неприятны. Как это ужасно – делить постель с мужчиной, который тебя раздражает. Ничего. Это пройдет. Обязательно пройдет. Они вместе столько лет. Все не заканчивается вот так, в единый миг. Долгие годы равнодушия делают свое дело. Еще немного, и она больше не сможет притворяться, что у них все в порядке.
Боясь пошевельнуться, чтобы не разбудить Ивана, Елена вслушивалась в тишину. Кажется, ее сердце стучит слишком громко. Она осторожно поднялась. Малыш беспокойно зашевелился, давая о себе знать. Он тоже не спит, тоже переживает. Елена вышла из спальни. Не о том она сейчас должна думать. Сын нашелся – вот главное! Ей придется снова доказывать ему свою любовь. Быть может, раньше она делала это недостаточно убедительно? Она найдет в себе силы хотя бы потому, что этот мальчик появился в их семье по ее желанию. В первую очередь это она в ответе за его жизнь. Она ближе к нему, чем кто бы то ни был. Страх потерять эту любовь заставил Николая бежать из дома.