Грехи империи
Шрифт:
Он прикусил щёку, ожидая драки. Никому не нравится, когда отнимают право командовать.
Майор Гастар окинул его долгим холодным взглядом. Некоторые из его людей открыто ощетинились, но Гастар просто сказал:
– Извините, полковник, но мы штуцерники. Мы не подчиняемся командам иностранных офицеров. Если только леди Флинт не скажет об этом напрямую.
– Может быть, прочитаете приказы, – предложила Ибана.
Гастар сломал печать. По мере чтения его глаза расширялись. Когда он снова поднял голову, его рот был слегка приоткрыт.
– Вы тот самый Бен Стайк?
– Во плоти, – ответил Стайк.
Впервые за долгое время это лёгкое благоговение в голосе не казалось пощёчиной тому, кем он когда-то был. Отрадно.
– И вы теперь штуцерник?
– Мы все; просто у нас ещё нет формы, так что сгодятся и эти старые фатрастанские мундиры. Это майор Ибана жа Флес. Она непосредственно командует «Бешеными уланами». Вас я оставлю командовать драгунами и кирасирами штуцерников. Вы оба отчитываетесь передо мной.
Гастар отсалютовал.
– Сэр. Есть, сэр. Мне будет приятно служить под вашим началом.
– Скажете это ещё раз после того, как я прикажу атаковать пикинёров, – ответил Стайк. – Мы нужны в Лэндфолле. Ибана догонит вас по дороге. Все должны быть готовы отправляться через полчаса.
– Они будут готовы через пятнадцать минут, – сказал Гастар. – Подъем, ребята, у нас есть работа!
Стайк глубоко вздохнул, ощутив дым от костров, на которых готовили еду, запах лошадей, тошнотворно-сладкий аромат навозных куч и кислую вонь немытых солдатских тел. Его лёгкие жаждали всего этого, а ещё – трупов на поле боя, свежего запаха примятой травы и порохового дыма после перестрелки.
Он указал на Гастара:
– Думаю, ты мне понравишься.
Глава 51
Влора появилась в парадной приёмной для зарубежных гостей Капитолия на следующее утро после того, как приняла командование обороной Фатрасты. На ней была парадная адроанская форма: синяя с серебряными галунами и алыми манжетами. Слева на груди красовалась эмблема наёмного отряда «Штуцерники» со скрещёнными мушкетами, а справа – две дюжины медалей за подвиги, о которых она давно позабыла.
Приёмная для зарубежных гостей представляла собой большой сводчатый зал, украшенный белым и жёлтым мрамором и освещённый тремя огромными люстрами. Из высоких окон открывался вид на край Лэндфоллского плато и на море. Напротив окон располагались в несколько ярусов сидения для фатрастанской элиты, а в самом центре зала стоял огромный овальный стол из железного дерева, окружённый десятком стульев с высокими спинками.
В зале с сотнями сидячих мест, где могло поместиться больше тысячи человек, находились только Влора и леди-канцлер Линдет.
Линдет сидела за столом, на котором были разложены бумаги и стоял стакан кофе со льдом. Она подняла голову, когда на мраморном полу раздались шаги Влоры, и одарила её короткой надменной улыбкой. Влора не стала принимать эту улыбку близко к сердцу. Насколько она понимала, Линдет ко всем относится с надменностью.
– Леди Флинт, – произнесла леди-канцлер. – Приятно наконец-то с вами познакомиться.
Слова прозвучали спокойно, любезно и так, чтобы не разноситься эхом. Влора обошла стол и остановилась напротив Линдет – там, где, наверное, вскоре будет сидеть делегация дайнизов, – и прислонилась к одному из стульев.
– Леди-канцлер, – слегка наклонила она голову, – разве посол дайнизов не должен вот-вот прийти?
Линдет сверилась с карманными часами.
– Ещё тринадцать минут.
– Разве этот зал не должен быть... полон?
В коридоре Влора прошла мимо множества фатрастанских сановников, которые взволнованно болтали, сгорая от нетерпеливого предвкушения. Выход Дайнизской империи из изоляции стал самым волнующим событием после провозглашения Фатрастой независимости от Кеза. Для предпринимателей и политиков, ждущих снаружи, едва заслуживал упоминания тот факт, что дайнизы прибыли с военным флотом.
К несчастью, это делало военный флот полностью проблемой Влоры.
– Впущу их, когда буду готова. – Просмотрев лежащий перед ней документ, Линдет подписала его и отодвинула. – Я так рада, что вы приняли предложение Джеса.
– Нам посулили столько денег, что мои люди могут спокойно уйти в отставку, когда всё закончится, – ответила Влора.
– Корыстолюбие вполне в духе наёмников, – произнесла Линдет с лёгкой улыбкой. – Уважаю.
Конечно, дело было не только в деньгах. Джес тактично указал, что если город окажется в блокаде, то «Штуцерники» не смогут его покинуть. Также он заметил, что если дайнизы проявят враждебные намерения, то не связанный контрактом отряд наёмников легко можно счесть врагом государства и черношляпникам придётся обернуться против Влоры. Из более личных соображений Влоре была по душе идея в кои-то веки защищать народ Фатрасты, а не подавлять мятежи.
Всё это Влора оставила при себе, ограничившись кивком.
– Если дайнизы собираются напасть на Лэндфолл, мои люди будут его защищать. Признаюсь, я удивлена, что вы поставили меня во главе обороны города.
Удивлена – это ещё мягко сказано. Ей вручили гарнизон в четырнадцать тысяч человек, пять фортов и ещё шесть тысяч вспомогательных войск. Если она не ошибалась в политике – а ошибаться вполне могла, – то она стала одной из самых могущественных людей в Лэндфолле, подотчётной только Линдет.
– Вы протеже фельдмаршала Тамаса, ветеран двух войн и бессчётных кампаний. Есть ли в городе ещё кто-то более опытный?
– Нет, – согласилась Влора.
Линдет подписала ещё один документ.
– В самом худшем сценарии дайнизы приплыли для вторжения. На этот случай я обеспечила ещё одну бригаду пехотинцев вместе с заслуженным полководцем и устранила возможность того, что вас наймёт враг. В лучшем сценарии, если дайнизы просто решили совершить увеселительный круиз всем флотом, я связала вас четырёхлетним контрактом как защитников нашего побережья. Как ни крути, выгода со всех сторон.