Шрифт:
Редко кто не мечтал в детстве хоть что-то коллекционировать. Марки там, спичечные этикетки, значки. Вот и Мишель – тоже мечтал. А потом потихоньку начал мечту свою осуществлять. Но коллекция Мишеля отличалась не только необычностью, она была уникальна.
Мишель
Понятно, не сразу. По малолетству – только фото, а после интерес перерос в образ жизни.
Не сказать, что парень был красавцем, но женщины липли на него, как мухи на мёд. Может, им нравилось его редкое, на французский манер, имя. Может, шанс, оказавшись ближе, разрешить загадку его души. А может и «трёшка» в центре Москвы. Как знать…
И ведь ни особых чувств, ни каких-либо обязательств Мишель ни с одной из дам никогда не обсуждал. То ли чуйка на неконфликтных барышень у Михаила (да-да, по паспорту он считался Михаилом) была отменной, то ли сами барышни попадались понятливые. А «кумиров в их лицах он не то, что не воссоздавал» – он их в упор не видел.
Вот Мирочку Мишель заметил сразу – прямо на остановке. Она стояла на самом краешке тротуара, торопливо выискивая среди машин водителя той, который клюнет если не на её хорошенькие ножки, то на банкноту, зажатую в кулачке вытянутой руки, – точно.
Мишелю денег было не нужно, – его и работа неплохо «кормила». Миша возил префекта округа, и сейчас, сбросив шефа, ехал в гараж, успев уже слевачить «на хлеб с икоркой». Понятно, что не кабачковой.
А на ловца, как известно, и… Конечно, мимо хорошеньких ножек Мишель проехать не мог.
«Господи… – имя Всевышнего всуе, конечно, было упомянуто зря, – красота-то какая!»
Всуе потому, что и на пороге стоял пусть и упразднённый, но день 7-го ноября. А значит сам бог велел провести его канун в обществе хорошенькой, можно и в сексуально-революционном отношении, куколки.
Уговаривать особенно не пришлось. Основной удар возможного сопротивления взял на себя кожаный салон новенькой «бэхи». Расслабиться помог и нежно льющийся из динамиков голос певца с подходящим именем Эрос. И, наконец, до синевы выбритый, в костюме со слегка уже ослабленным галстуком, сам Мишель. А ведь не искушай – кажись, тоже оттуда…
… Грехи наши, грехи смертные! Вроде и ломанулись мы без памяти в храмы, а всё одно – не до заповедей нам, ох, не до заповедей.
Но тогда Миша и вообразить себе не мог, какой сюрпризец уготовила ему судьба, заставив притормозить у той остановки. Что ждало его позже пополненную «коллекцию», неплохо кормившую работу и саму жизнь, кстати, тоже.
Зато Мира через пять-семь минут, вконец одурманенная дорогим парфюмом и чертовским обаянием самого Мишеля, была готова ехать с ним на край света.
И всё бы ничего, если бы девушка не была немного замужем. Не прелюбодействуй. Да куда там?
Не важно, что муж Миры был чуть не сорока годами её старше. Важнее, что в последний год супруг стал жутким ревнивцем. Превратил их жизнь в сущий ад, устраивая безобразные сцены ревности ежедневно, а то и ежечасно. Отчасти поэтому Миру и не смутило, что приехали они с Мишелем не к нему домой, а… в гараж, правда, скорее похожий на двухуровневую квартиру. Посему, если бы потребовались оправдания, то звучали они примерно бы так: сгорел сарай – гори и хата…
Конец ознакомительного фрагмента.