Грехи. Книга 1
Шрифт:
Жизель сказала, что в доме мадам Чанг служат двадцать девушек. Они пользовались особыми привилегиями: им хорошо платили, и по сравнению со всем голодающим Парижем здесь всегда была в достатке еда. Но самым главным было то, что все девушки здесь прекрасно одевались. По тем временам это была неслыханная роскошь.
Самой популярной, самой восхитительной и самой высокооплачиваемой из всех девушек, по словам Жизель, была Жослин. Мужчины, которые могли позволить себе развлекаться с ней, отзывались о Жослин как о самой сексуальной
– Мне скучно, – проворчал Эдмонд. Местные нравы его совершенно не интересовали.
Элен поддакнула:
– И мне не нравится сидеть сложа руки.
Жизель задумалась, затем лицо ее просияло.
– Вот что я придумала, – сказала она. – Я нарисую ваши портреты! Как вы к этому относитесь?
Эдмонд поморщился.
– Не беспокойся, я хорошо рисую, – поспешила заверить его Жизель. – Главное, сидите не шевелясь.
Она поспешила к туалетному столику, где держала альбом и набор карандашей, затем поставила стул в самое освещенное место и, усевшись на него, оглядела детей. Прищурившись, она долго изучала их, потом принялась за работу.
Через полчаса все четыре портрета были готовы. Жизель торжественно показала их детям.
– Как вам нравится? – спросила она, явно напрашиваясь на похвалу.
Портреты и впрямь были хороши. Элен сразу узнала Катрин – это была ее точная копия. Правда, сама она на рисунке выглядела гораздо моложе и красивее – совсем не то, что в жизни. Эдмонд тоже не слишком походил на самого себя: какой-то странный нос и слишком близко посаженные глаза.
Жизель вопросительно посмотрела на Элен.
Но прежде чем та успела высказать свое мнение, в коридоре раздались шаги, а затем в комнату постучали. Катрин вздрогнула и затравленно посмотрела на дверь.
Жизель улыбнулась и потрепала девочку по плечу.
– Не бойся, – успокоила она. – Это всего лишь Роланд.
Спрятав альбом в ящик, она открыла дверь. В комнату вошел черный гигант с подносом в руках. Из-под куполообразных крышек посуды шел вкусный запах. Негр поставил поднос на туалетный столик и ушел.
– Он не очень-то дружелюбный, – заметила Элен, когда дверь за ним закрылась. – Все время молчит. Никогда не скажет ни слова.
– Он немой, – ответила Жизель.
– Но он ведь слышит и понимает нас?
Жизель кивнула, подошла к туалетному столику и сняла крышки. От неожиданности Элен открыла рот, сразу же забыв и о Роланде, и о его немоте.
Хозяйка комнаты тем временем разложила еду по фарфоровым тарелкам с золотым ободком. Мясо с грибным соусом, вареный картофель и припущенные на пару овощи! На случай, если еды не хватит, на десерт было подано мелкое печенье. У Элен сразу же слюнки потекли от вида и запаха вкусной пищи, и она, не теряя времени, набросилась на еду.
Внезапно Элен проснулась. Непонимающе огляделась по сторонам,
Глаза девочки постепенно привыкли к темноте. Она посмотрела на кровать Жизель и увидела контуры ее спящей фигуры. На полу, расстелив стеганое одеяло, спали Катрин, Эдмонд и Мари.
Элен снова услышала стук, на этот раз громче.
Она повернулась к Эдмонду, секунду раздумывала, а потом решительно потрясла его за плечо.
Брат проснулся и сел.
– Какого…
Элен рукой закрыла ему рот.
– Тсс… – прошептала она. – Там за дверью кто-то есть.
Он тотчас замер и прислушался. Стук повторился. На этот раз он достиг и ушей Жизель.
– Убирайтесь! – крикнула она сонным голосом.
– Жизель, – позвал женский, с легкой хрипотцой голос. – Это я, Жослин. Открой! Мне надо с тобой поговорить!
– Ладно, – раздраженно отозвалась хозяйка комнаты. Она потянулась и протерла глаза. Противно скрипнули пружины.
Едва Жизель двинулась к двери, как Эдмонд и Элен притворились спящими.
Дверь отворилась, и в комнату проник тонкий лучик света. Стоявшая за дверью женщина держала в руке свечу.
– Жослин, – зашептала Жизель, – что тебе надо в такой ранний час?
– Тсс… Они спят?
– Откуда ты о них знаешь? – удивилась Жизель.
– Все очень просто: вчера я видела, как двое детей поднимались по лестнице, но, судя по шагам, их было гораздо больше. И еще им приносили обед.
В мерцающем свете свечи Элен разглядела необычайно красивую женщину: высокую стройную блондинку с роскошным телом, которое просвечивало сквозь голубой шифоновый пеньюар.
– Впусти меня, Жизель, – упрашивала она. – Я только на минуту.
Жизель сердито покачала головой.
– Хорошо, хорошо, я тебе все объясню. – Жослин осторожно огляделась и зашептала: – Мы можем получить за них кучу денег.
– Денег? – взвизгнула Жизель.
– Тсс… Ты же их разбудишь! Просто дай мне на них посмотреть. Потом ты все узнаешь.
Жизель уперла руки в бока.
– Нет, объясняйся прямо сейчас.
– Ну хорошо. Меня сегодня посетил один из моих давних клиентов, штандартенфюрер…
– Знаю, знаю, такой лысый…
– Так вот, он сказал мне, что по всему Парижу ищут четверых детей.
– Четверых детей?
Элен почувствовала, как у нее по спине поползли мурашки. Рядом вздрогнул Эдмонд.
– Да, четверых. Старшие, мальчик и девочка, еще один ребенок лет семи-восьми и с ними малютка. Они убийцы.
– Убийцы? – рассмеялась Жизель. – Эти маленькие ангелочки?
– Не будь дурой, – оборвала ее Жослин. – Они действительно убийцы. Вчера они застрелили боша. Их было двое, но один остался в живых и рассказал, что произошло. И сейчас за их поимку назначена награда.
– И сколько? – В глазах Жизель вспыхнул алчный огонь.