Греховные клятвы

Харрис Лилиан

Мои руки ложатся на его спину и скользят вниз, пока кончики пальцев не погружаются в затвердевшие мышцы его задницы.

Он впивается зубами в мою нижнюю губу, и его хрюканье становится звериным.

— Теперь, когда я попробовал, каково это — быть с тобой, мне никогда не будет достаточно.

— Майкл… — Я плачу.

Мои брови сдвигаются, когда он входит в меня так быстро, что ощущения в моем теле становятся слишком сильными, как треск фейерверка. Я порывисто закрываю глаза, моя сущность плотно сжимается вокруг него.

Но

он замедляет движения.

— Открой эти прекрасные глаза и позволь мне посмотреть, как ты кончаешь.

Я делаю то, что мне говорят. Мое тело принадлежит ему. Он знает, что сказать, чтобы я стала еще более желанной.

И когда он приподнимается, снова становясь на колени, он приподнимает мои бедра, пока они не оказываются рядом с моим плечом, и отпускает. Он погружается глубже. Быстрее. Теряя всякий контроль. Эти глаза не отрываются от моих.

— Блять, блять! — кричу я, когда жар разливается по мне раскаленным потоком, распространяясь от груди вниз, к пальцам рук и ног, пока я не начинаю дрожать, пока не падаю. — Майкл!

Его имя на моих губах заставляет его хрипеть, толкаясь в меня, а пот покрывает его брови.

Разрядка прокатывается по мне, как волна за волной непреодолимого удовольствия.

— Чертовски идеально, — простонал он, переворачивая меня, пока я не оказалась на нем сверху, а он все еще полностью твердый и находится внутри меня.

— Прокатись на моем члене, детка. — Он хватает меня за горло, сильно выгибает бедра, вращая ими.

Потребность кончить снова выводит меня из-под контроля.

Мои ладони опускаются на его грудь, и я начинаю двигаться, кружа бедрами вокруг него, не понимая, что вообще делаю.

Мужчины, они забрали всю власть. Мы были беспомощны. Мы были для них никем. Они унижали нас. Они причиняли нам боль.

Но с Майклом нет боли. Есть только удовольствие.

Мои ногти пробегают по его шее, и я крепко сжимаю ее, чувствуя, как пульсирует вена, когда наши глаза встречаются. И как только я начинаю двигаться быстрее, подпрыгивая на его члене, он издает проклятие, стиснув зубы. Другая его рука ложится на мою шею, он притягивает меня к себе и целует.

Я двигаюсь быстрее, наслаждаясь силой, которую у меня отняли. Я сама трахаю его, доводя свое освобождение до предела. Никогда раньше я так сильно не хотела, чтобы мужчина кончил в меня, с презервативом или нет.

С ними я была вынуждена принимать таблетки, а мужчины всегда пользовались презервативами, иначе их выгоняли из клуба. От общения с ними меня тошнило.

Но с Майклом я обнаружила, что жажду его голым. Я хочу, чтобы он проникал в меня без всякого барьера.

— Блять! — кричит он, и его оргазм становится моим, когда я захватываю его губы и позволяю ему иметь меня.

Я чувствую, как он становится все толще, наши тела встречаются в жестких шлепках кожи о кожу, а трение о мой клитор заставляет меня умолять его трахать меня сильнее.

Он так и делает. Он овладевает

мной, насаживаясь так быстро, что я вскрикиваю, а его пальцы сжимаются вокруг моего горла.

— Майкл!

— Именно так, детка, — рычит он мне в губы, догоняя свою разрядку.

Быстрее. Глубже.

Да…

Я чувствую это в тот момент, когда он кончает, выстреливая в меня. Его большой палец поглаживает неровный пульс, пока он целует меня, покусывая нижнюю губу, неторопливая страсть проникает в нас, пока его движения не замедляются, пока он не отдает мне все до капли.

Он убирает руку с моей шеи, проводит ртом по уголку губ, затем по челюсти, когда его грудь вздымается все выше с каждым вдохом.

— Как же мне теперь отпустить тебя? — Он целует меня между грудей, его сердце бьется о мою ладонь. — От одной мысли о том, что кто-то, кроме меня, может прикоснуться к тебе, мне хочется совершить убийство.

Он стонет, обхватывает мою спину и притягивает меня к себе, обжигающим дыханием касаясь моих губ.

— Мне кажется, что мое сердце сейчас вырвется из груди, Элси. — Его голос понижается. — Я никогда раньше не испытывал таких чувств.

Как он только что это сказал…

— Майкл, — почти плачу я.

Мое сердце бьется в такт ударам.

Я тоже никогда раньше не испытывала подобных чувств.

Я знаю, от чего могу отказаться, если оставлю его. Его желание убить из-за того, что я с ним делаю, должно было бы напугать меня, но все происходит наоборот. Это только заставляет меня чувствовать себя более ценной.

Его ревность, признание в том, что я заставляю его чувствовать, — все, что я слышу, пока это не поглощает меня, не насыщает мою душу, пока это все, чего я хочу. Быть желанной до такой степени.

Он целует мой висок, другая рука ложится мне на спину, крепко прижимая меня к себе. Я провожу рукой вверх и вниз по его руке, слушая, как бешено бьется его сердце из-за меня.

А мое сердце? Оно бьется точно так же, как будто наши ритмы симбиотические, соединенные в одно целое.

В моем нутре завязывается узел. Я не хочу надеяться. Я не хочу мечтать. Я хочу вернуться к той женщине, которой я была, когда впервые встретила его, той, которая не мечтала о таких глупостях, как будущее с мужчиной. Потому что мужчины… они причиняют боль таким женщинам, как я.

Но ведь Майкл не причинил мне боли, не так ли?

Некоторое время мы оба ничего не говорим. Мы просто слушаем дыхание друг друга, тихую мелодию биения наших сердец.

— Ты в порядке? — Он разрывает тишину, целуя меня в макушку.

— Даже слишком.

Но я хочу сказать больше, например, что представление его с кем-то другим тоже убивает меня. Что он заставляет меня надеяться и желать, а я всегда боялась и того, и другого.

Его усмешка раздается в груди, и я прижимаюсь к нему чуть крепче.