Гремландия
Шрифт:
На первом этаже они обнаружили библиотеку, в которой Кит и Сибил нашли немало редких томов и старинный фолиантов, но полный осмотр решили оставить на будущее, ведь чтобы исследовать здесь все, не хватило бы и недели. В библиотеке также располагалась и потайная комната, ведущая в то самое подземелье, где проходил ритуал возрождения Алантиса, но спускаться в него никому не захотелось, и это они тоже решили оставить на потом.
На том же, первом этаже, они обнаружили комнату с бассейном и баню. На втором этаже располагалось несколько спален, включая хозяйскую, а также кабинет Данте, в котором на стенах висели, по-видимому, его самые главные, а потому и наиболее отвратительные шедевры. В этом кабинете Кит отыскал тайник, в котором хранилась История
Вечером Сибил и Кит уединились в одной из гостевых комнат, прихватив с собой бутылочку вина из погреба и вазу с фруктами. Однако бутылка не была опустошена и на половину, когда они легли в постель. Желая близости, они никак не могли насытится друг другом, словно с самой первой своей встречи только и мечтали об этом моменте, и теперь хотели насладиться им сполна. Может, Данте действительно был прав, и их влекло друг другу с первого дня, а пережитые события только укрепили это желание, оформили его в чувство, пылкое и яркое, которое заставляло их вновь и вновь сливаться в страстных поцелуях и прижиматься друг к другу мокрыми от пота телами, двигаясь в такт собственному удовольствию, которое, достигая своего пика, заставляло Сибил кричать и впиваться в кожу Кита ноготками. Уснули они лишь под утро, усталые, но невероятно счастливые, впервые за долгие годы.
К полудню следующего дня все собрались в гостиной, и первым делом Винсент продемонстрировал свой чертеж кресла на колесиках, которое разработал специально для Ричарда.
– Ты молодец, Винс, – похвалил его Кит. – Отец может гордиться тобой.
Винсент смущенно опустил голову, но не смог скрыть, насколько ему приятны были эти слова. А Кит в этот момент подумал о том, как возмужал молодой гремлин, который, покидая дом, с трудом говорил на их языке и никому кроме Сибил не казался полезным членом коллектива, но нашел в себе и смелость, и ум, и теперь навсегда останется в анналах истории племени лагиратта одним из тех немногих героев, кто совершил поход в чужие земли и участвовал в сражении с крылатыми чудовищами. Не было никаких сомнений в том, что отец больше не сможет помыкать им, теперь Винсент умел за себя постоять.
Затем слово взял Бартоломео:
– Я думаю, что пора мне возвращаться к племени. Мы нашли место для деревни и для святилища. И пока остальные доберутся сюда, вы успеете все подготовить.
– И кого ты хочешь тут оставить? – спросил Кит.
– Всех, – ответил Бартоломео. – Здесь нужен будет каждый. Работы много.
– Но одному идти назад опасно, – забеспокоилась Сибил.
– Я пойду с тобой, – сказал Кит.
– Я не могу просить тебя об этом, друг Кит.
– И не надо просить, я сам предлагаю. Разве, что ты будешь не слишком рад моей компании?
– Я буду счастлив твоей компании, друг Кит.
– Вот и отлично.
– Тогда я останусь здесь и помогу остальным, а также приведу в порядок дом к вашему возвращению, – с готовностью подхватила Сибил.
– Что, неужели там, в большом мире, тебя не ждут никакие важные Университетские дела? – спросил с улыбкой Кит.
– Может, и ждут, но здесь дела поважнее, – ответила Сибил. – Сообщу Дерилу, что со мной все хорошо, а в Университет напишу о том, что дело с Данте закрыто. Подумаю только, о чем именно стоит умолчать. А в конце сообщу, что беру отпуск.
– У Ночной Тени бывают отпуска?
– Это будет первый. Но, черт возьми, я его заслужила. Столько лет занималась только их работой, может быть, пришло время сделать и что-то для себя.
– Определенно, – согласился с ней Кит.
Еще некоторое время они обсуждали свои планы на будущее, и оказалось, что на битве с Алантисом все не закончилось, а только начинается. Впереди их ждало еще так много всего – столько планов, столько надежд. Кит чувствовал, что они стоят у истоков чего-то очень важного, и то, что теперь его жизнь уже никогда не станет прежней, ничуть не огорчало, а даже радовало Трента. Он давно уже пресытился той жизнью, которую вел, но менять что-то сам никогда бы не стал, такой уж он человек. Однако, теперь все изменилось само, так неожиданно и быстро, что он еще не успел это, как следует переварить. К тому же, теперь он уже не был простым джентльменом удачи и удалым охотником за сокровищами, идущем по жизни легкой поступью. Теперь на нем лежала ответственность за целое племя. Прежде он старался бежать от любой ответственности, но эту принял с удивительной легкостью и даже радостью. И теперь Киту хотелось как можно скорее окунуться в грядущие заботы.
Этот день они провели в особняке. Все гремлины вызвались помочь Винсенту в создании кресла для Дока, а Кит и Сибил пробыли целый день вместе, ведь впереди их ожидала долгая разлука. Они гуляли, болтали, дурачились и просто наслаждались обществом друг друга. Казалось, что с души каждого из них свалился тяжкий груз, ведь больше не придется идти по этому пути в одиночку, больше не придется идти против своих собственных желаний. Напряжение между ними исчезло, осталось там, во мраке темницы, из который они вышли свободными от сомнений и страхов. Для кого из них сделать подобный шаг было сложнее – еще вопрос. Оба они не привыкли к тем чувствам, которые сейчас испытывали, и им предстояло еще очень долго разбираться в этом, но так же оба были точно уверены в том, что встали на верный путь, и готовы были преодолеть любые трудности, которые могут на нем возникнуть.
Вечером устроили пышный ужин. Много говорили о предстоящем и вспоминали прошлое, вспоминали Линдси, но чаще всего не с тоской, а с улыбкой. Однако, Кит знал, что пройдет еще немало времени, прежде чем боль от этой утраты перестанет быть столь острой, и, глядя в глаза Бартоломео, он понимал, что не у него одного. Ничего, у них будет много времени вдвоем, чтобы поговорить, поделиться чувствами и болью, поддержать друг друга и, возможно, встать на путь исцеления, однако по-настоящему такие раны не заживают никогда.
Они засиделись допоздна и разошлись по комнатам только в первом часу ночи. Кит уснул практически сразу, им с Бартоломео предстояло рано утром отправиться в путь. Сибил же еще долго не спалось. Она лежала в постели и размышляла о том, как изменилась ее жизнь и какие еще перемены будут ждать их в будущем, думала о гремлинах, но более всего о Ките. Думала о том, что очень хотела сказать ему три самых важных слова, но пока еще не решалась, может быть, позже? Когда они с Бартоломео вернутся, может, тогда? Да, тогда лучше всего, ведь у нее будет время собраться с духом, разобраться в себе. И все же, уже засыпая, стоя на самой границе грез и реальности, она произнесла это еле слышным шепотом:
– Я тебя люблю.
На рассвете она и остальные гремлины вышли провожать Бартоломео и Кита.
– Что нас ждет дальше, Кит? – спросила Сибил, глядя ему в глаза и держа за руки.
– Ну, меня – долгий путь, а тебя – вольготная жизнь в особняке, принадлежащем свихнувшемуся демонологу, который рисовал весьма эксцентричные полотна.
– Я не об этом, дурень, – Сибил хлопнула его по груди. – Я о том, что будет после, когда ты вернешься? Я про нас.
– Ну, я тут подумал, может глянуть, не появилось ли свободой вакансии в вашей шарашке этой, что зовется Университетом?