Гремучий коктейль 4
Шрифт:
С утра, правда, пришлось принять участие в революции. Не совсем настоящей, скорее в предваряющих её дебатах, но затеяны они были самым настоящим франком. Молодой и чрезмерно ухоженный человек издавал вопли на разных языках с самого утра, из-за чего вокруг него быстро собралась внушительная группа участников соревнований. Люди там были дикие, ни разу не цивилизованные, поэтому, вместо того чтобы набить крикуну морду, его принялись слушать. Мы тоже. А куда деваться? Не добраться же теперь сквозь всех до него. Стрелять нельзя — гоблины бдят.
Так вот, франка обуревали нехорошие чувства в том, что с нами со всеми поступают несправедливо. Мол, мы даже не знаем своего места в соревновании! Не видим собственных
Аристократ — это не простолюдин, которому хватает школы и училища, каждый из уважающих себя дворянских детей знает несколько языков (ко всему прочему), так что разношерстная толпа благородных, собравшаяся со всего света, довольно быстро разобрала между собой крики франка-пассионария, — начав согласно гудеть и строить значительные лица. Некоторые группы, вроде нас и Аксисов, к революции не присоединялись, а стояли, молчаливо наблюдая за происходящим. Что не вызывало в бунтарях никакого восторга, но они предпочли презрительно проигнорировать отщепенцев, выдвинувшись слитной массой к воротам из нашего барачного микрорайона.
А те возьми да отворись, продемонстрировав воспылавшим с утра «спортсменам» другую толпу людей, ничуть не меньше первой, и явно планирующую войти внутрь. Да еще и с гоблинами!
Противостояние двух баранов, перед которыми слишком внезапно распахнулись реально новые ворота, шло не очень долго — всего несколько секунд, после чего слово взяли хозяева городка, быстро расписав слегка разогретой толпе участников причины, по которым тех держат в неведении. Причины, по которым конкурирующие команды самых разных стран, зная, что приз достанется только победителю, тем не менее, безбоязненно пошли к этим самым знаковым воротам плечом к плечу.
Гоблины придумали хитро, но чрезвычайно обидно для участников — все подробности известны лишь специально уполномоченным представителям стран, а выбывающих нет, так как никакого смертоубийства в дальнейшем не предполагается. Нет, так-то уже четыре трупа, благодаря крокодилам, нарисовались, но зеленокожие великодушно разрешили их заменить. Живыми и свежими.
Такие дела.
Разгоряченный франк, чувствуя утрату своих лидирующих позиций, попытался опротестовать всё это дело, вопя, что подобный произвол ниже его, барона какого-то там, достоинства и что он не согласен быть простой пешкой. Договорить свою страстную речь ему не дали — богато разодетый другой франк с жестким лицом потомственного военного, выйдя чуть вперед из делегации, парой фраз дал понять молодому барону, что его приключения завершены. Франкия делает замену.
По каким мы, однако, высоким ставкам играем.
///
— Господа, мне велено передать, что император вами недоволен. Очень недоволен, — заложив руки за спину, Георгий неспешно ходил взад-вперед перед пятеркой сидящих перед ним людей, — Я бы остановился на этом, выполнив свой долг, но понимание, что его неудовольствие распространяется на моего сына и его служанку, вынуждает меня спросить — почему вы саботируете приказ? Между нами?
— Потому что нас обманом и угрозами принудили участвовать? — вопрос, заданный спокойным как камень молодым князем заставил молодого гвардейца Зальцева закашляться, — Или, быть может, само наличие в команде двух моих друзей заставляет меня пересмотреть приоритеты? Или…
— … Кейн, — с мягким упрёком проговорил Истинный князь, останавливаясь перед другом своего сына, — Ты ведешь себя как несмышленыш. Брось эту игру, добрый тебе совет.
— Хорошо, — не обращая никакого внимания на изменившиеся лица гвардейцев, молодой князь, недавно резко потерявший в росте и ширине плеч, гибко поднялся с места, — Давайте поговорим по-взрослому. У нас здесь раса ведающих все языки гоблинов, настолько хитрых и пронырливых, что смогли коррумпировать, разобщить, переманить и спутать планы всем без исключения человеческим гарнизонам, окружившим их Оплот. Теперь зеленокожие играют нами вслепую, а вами… чуть иначе, делая вид, что этот турнир что-то значит. На самом деле, в их планах победа Аксисов и Сильверхеймов, которым куда больше нужна территория бывшей Польши, чем выжимание ресурсов из Гарамона. Следовательно, если исходить из позиции, что всё, мной сказанное, истинно, то почему бы мне, уважаемый граф, немножко не… побыть ребенком? Если это всё фарс, а роли окружающих распределены?
У Георгия дёрнулся глаз.
— Откуда ты это знаешь? — процедил он, пытаясь взять себя в руки.
Очень молодой парень, к тому же, солидно потерявший в росте из-за этих петербуржских проблем с магией или чем там эти чудеса являются. Он был никем, когда они подружились с Константином, обычный прибежавший из-за рубежа благородный, решивший найти новый шанс в жизни как русский ревнитель. Но потом… потом этот молодой человек не раз, не два и не три доказал, что с ним нужно считаться. Не просто считаться — сам император огромной империи, Петр Третий прекрасно знал стоящего перед Константином Азовым парня. Знал, не любил, но доверял крайне щекотливые и важные задания.
А еще Азов прекрасно знал обоих громил, настороженно зыркающих невысокому парню, уверенно стоящему перед ним и смотрящему в глаза, в спину. Парадина и его тяжелую славу знала каждая собака, а вот Зальцев был… не то, чтобы совсем никем. Просто обычный молодой служака, полностью преданный Петру Третьему. Зависящий от него во всем, абсолютно. Не хватающий с неба звезд, но готовый пойти на смерть по первому щелчку пальцев владыки. Очень странный выбор для такого назначения.
— Мне сказала сама Элеонора Аксис. Вы, ваша светлость, знаете, что я обладаю уникально мощной Методой молнии… — продолжил князь Дайхард, продолжая смотреть в глаза отцу своего друга, — Так что она предложила мне устроить диверсию, обещая переезд, место в роду, защиту от Руси. В случае же моего отказа, она напомнила, что у Аксисов могут найтись другие пути по-моему… «приобретению». Например, через государя. Мне сложно было ей не поверить, Георгий Алексеевич.
Зас-сранец. У Азова дёрнулся глаз вторично. Заявив такое при свидетелях, да еще и таких, Дайхард вынуждал его ввязаться в очень рискованное дело. Парень был совершенно прав. Несмотря на то, что он русский князь, возведенный лично императором — это половина дела. Он пока еще вне игры, не принят двором, не оброс связями, никакими кроме… черт побери, его, Азова! Что бы не сделал бы с Дайхардом император, хоть продал бы на Аравию в рабство, а то и тем самым Аксисам, это никак не затронет всю знать Руси! Для них этот парень нет никто, выскочка, пустышка! А Петру будет подобное выгодно, ведь тогда еще его семья подомнет производство этих новых доспехов, выкидывая Азовых на обочину…
Нет, здесь пострадают и они. Кем бы не считало русское дворянство Дайхарда, но Азову такой провал не забудут. А значит…
— Так, молодой государь, то, что вы нам тут сообщили, не должно выйти за пределы этого зала, — Истинный граф принял решение, — Я сам, лично, позабочусь о том, чтобы высказанные вами опасения остались лишь сотрясением воздуха… на веки веков, даю вам своё слово. Но вы, все пятеро, более не отступаете от ролей примерных сынов своей державы, я ясно выражаюсь? Вы должны участвовать в состязании открыто и изо всех возможных, сообразно рассудку, сил! А вот вне… Пиата, подойди ко мне. Тебе понадобится вот это. Мы обязаны узнать больше о Аксисах и Сильверхеймах.