Грешная
Шрифт:
Группа парней в одинаковых хоккейных майках Роузвуд Дэй выстроились вдоль своих шкафчиков, глазея на неё, пока она проходила мимо.
Один из них даже присвистнул.
— Это точно, — Ханна самодовольно улыбнулась, помахав им.
Она всё ещё была способна вызвать такую реакцию.
Конечно, несколько раз ей случалось чувствовать, что она не вполне вернулась в образ сказочно шикарной Ханны.
Поймите правильно: обед
Она предположила, что могла бы поесть с Лукасом, но он был на занятиях дискуссионного клуба.
В прежние дни они с Моной подолгу засиживались в Стиме, потягивали американо и обсуждали сумочки и туфли окружающих.
Затем, съев по йогурту и выпив минеральной воды, они боролись за место перед зеркалом, чтобы подправить свой макияж.
Но сегодня она избегала этих мест.
Она подумала, что это очень отчаянно, одиноко сидеть за столиком в кафе, да и макияж не нужно было поправлять.
Она вздохнула, глядя с ревностью на компанию весёлых девчонок, которые шли к кафетерию, мечтая поболтать с ними хотя бы несколько минут.
Но это всегда было проблемой — в её дружбе с Моной никогда не было места для кого-то ещё.
И сейчас Ханну не могло не трясти от ощущения, что вся школа считает её девушкой, которую пыталась убить её же лучшая подруга.
— Ханна! — позвал кто-то.
— Привет!
Хана замерла и посмотрела искоса в зал на высокий худой силуэт, махавший ей.
Рот наполнился неприятным привкусом.
Кейт.
Это было более, чем тошнотворно, увидеть Кейт в школьном обтягивающем блейзере и клетчатой юбке.
Ханна хотела побежать в другом направлении, но Кейт настигла её с бешеной скоростью, ловко справляясь со своими 8-сантиметровыми каблуками.
Лицо Кейт выглядело столь же искренним и жизнерадостным, как у Диснеевского персонажа, а её дыхание было таким, будто она сжевала восемь подушечек освежающей жвачки.
— Я везде ищу тебя!
— Хм, — буркнула Ханна, ища вокруг кого-нибудь, кто мог бы прервать их.
Она согласилась бы на умника Майка Монтгомери, или даже на чопорного, убеждённого девственника Шона Аккорда, своего бывшего парня.
Но в холле были только участники мадригального хора, и они только что начали исполнять Григорианский псалом.
Уроды.
Тогда, краем глаза, она увидела высокую красивую черноволосую девушку в огромных солнцезащитных очках от Gucci, и рядом с ней собаку-поводыря, золотистого ретривера.
Дженна Кавано.
Ханна задрожала.
Было столько всего, чего
Дженна с Моной были подругами, и Мона направлялась к Дженне в ту ночь, когда та ослепла от фейерверка.
Выходило, что всё это время, будучи лучшей подругой Ханны, Мона знала о том, что девочки были замешаны в том ужасном происшествии.
В это невозожно было поверить.
Все эти часы, которые Мона провела дома у Ханны, эти поездки на Карибы на весенних каникулах, все эти шоппинги и спа-сессии... и Ханна ни капельки не подозревала, что тот фейерверк, который ослепил Дженну, сжёг и Мону.
— Что ты делаешь в обед? — прощебетала Кейт, заставив Ханну подпрыгнуть. — Может, прогуляемся?
Ханна продолжила идти.
— Я занята, — сказала она надменно.
Наплевав на отца и его лекцию на тему "относись к Кейт как к семье".
— Иди к секретарю и скажи, что ты заблудилась.
Уверена, она нарисует тебе карту.
Сказав это, она попыталась обойти Кейт, но та перегородила ей дорогу.
Аромат персикового геля для душа Кейт ударил в нос Ханне.
Ханна решила, что отныне этот запах искуственного персика — её самый нелюбимый аромат в мире.
— Как насчет кофе? — настойчиво спросила Кейт. — За мой счёт.
Ханна прищурила глаза.
Кейт была идиоткой, если думала, что Ханна так быстро сдастся перед её подхалимством.
Когда они с Моной стали подругами, в начале восьмого класса, Моне удалось управлять Ханной, подлизываясь, и вот чем это закончилось.
Но даже несмотря на то, что выражение Кейт было раздражающе дружелюбным, было очевидно, что она не собиралась принимать ответ "нет".
До Ханны дошло кое-что: если она будет такой же сучкой, Кейт снова может начать сплетничать о ней, как тогда в Le Bec-Fin.
Ханна шумно вздохнула и перекинула волосы через плечо.
— Хорошо.
Они вернулись в Стим, который находился всего в паре метров от них.
Из колонок доносились Panic at the Disco, обе кофе-машины работали, а за столиками сидело много народу.
В углу было собрание драматического кружка, они беседовали о прослушивании на спектакль "Гамлет".
Теперь, когда Спенсер Хастингс запретили участвовать в пьесе, Ханна слышала, что талантливая второкурсница по имени Нора имела неплохие шансы на роль Офелии.
Несколько молодых девочек уставились на старую афишу Сталкера Розвуда, который не заявлял о себе с тех пор, как ситуация с "Э" завершилась — полиция пришла к выводу, что, вероятнее всего, это тоже была Мона.