Грешник. На острие
Шрифт:
Смотрю в одну точку, понимая, что он прав, зараза. Прав и угрозы свои легко может исполнить. Самсонов мразь и извращенец, тут без вариантов. Возможно, мне даже удастся уговорить Короля отказать ему. Но сам Кирилл уже не остановится. Он как долбанная пиранья почуял кровь и теперь не слезет с меня.
– Хорошо. Хрен с тобой. Я согласна. Но мы составим брачный договор. Верить тебе на слово я не собираюсь.
– Ты серьёзно? – поворачивается ко мне всем туловищем, склоняется к моему лицу.
– Да, я серьёзно.
– Что ж, замётано, Валерия Игнатьевна. Всё, как пожелает
– Я не твоя. И твоей никогда не буду. Понял?
– Как скажешь, – отстраняется он, а я замечаю ехидную ухмылочку.
ГЛАВА 41
– Ну что, Валерия Игнатьевна, поздравляю тебя. Совет да любовь нам, – мне на палец надевает обручальное кольцо, затем надевает себе. Лицо Хаджиева не выражает никаких эмоций, хотя я вижу, что он в настроении. Рад, значит. Нет, не тому, что мы поженились, конечно же. Он преследует свои цели. Скорее всего хочет утереть нос своим братьям, которых отчего-то сильно недолюбливает.
А мне тошно. Тошно от того, что придётся разочаровать отца. Тошно от того, что придётся прятать глаза, когда он взглянет на меня. Тошно от предстоящего обмана и того, что может за всем этим последовать.
– Шампанского хочешь? – развалившись на стуле, подзывает официанта и заказывает себе кофе.
– Нет, спасибо. Мне американо, – до сих пор отхожу от ЗАГСа, где на меня требовательно смотрела регистраторша, ожидая ответа. И я сказала «да». Сказала, хотя обещала себе этого не делать.
Невесело усмехаюсь. А ведь он меня заставил. Ещё каких-то пару недель назад я говорила, что не выйду за него, даже если Шамиль останется единственным мужиком на планете. А теперь сижу и рассматриваю обручалку на безымянном пальце. Интересно, она золотая или такая же фальшивка, как заключённый сегодня брак? Как чувства Шамиля. Они у него тоже фальшивые.
– А я бы отметил. Как начёт вечера в «Морфее»? Твой отец там сегодня будет.
– Не терпится утереть всем нос? – принимаю чашку с кофе, беру её обеими руками, чтобы согреться. На улице вьюга и собачий холод, и я, кажется, замерзаю изнутри.
– Если честно, да. Не терпится. Я слишком долго этого ждал.
Смотрю в его глаза и вижу там что-то дикое, страшное… Ненависть. Он полон ненависти. Может и я была бы такой, пройди я через все то, через что прошёл он.
– Почему ты выбрал именно моего отца? Просто под руку попался? Или?..
– Или, – усмехается. – Большую роль в моём выборе сыграла ты. Я захотел заиметь тебя себе. Как трофей.
– Заимел? – горло почему-то сжимает тисками. Наверное, это от его цинизма.
– Да. Заимел. И имею тебя теперь каждую ночь, – подаётся ко мне, берёт за руку с кольцом. Со стороны мы, наверное, смотримся, как влюблённая парочка. И только я знаю, что это не так. – Могу прямо здесь поиметь. Прямо сейчас. Вот под этим столом. Хочешь? – улыбка его гадская… так бы и содрала её с его лица. Взгляд этот бесстыжий. Всего месяц прошёл, а я влюбилась. Влюбилась в этого уголовника.
А теперь смотрю в его глаза и понимаю, что это чувство
– Пообещай мне – забираю свою руку из его.
– Что? – он падает обратно на спинку. В чёрном кардигане, в одном наушнике, с собранными в пучок волосами, он выглядит круто и как-то молодо, что ли. Мне нравится его чувство стиля, его повадки, мне нравится в нем все, включая уголовный характер.
– Когда ты получишь всё, чего сейчас добиваешься, мы разъедемся и больше не увидимся, – прошу его тихо и ставлю на блюдце чашку с нетронутым кофе.
– А ты этого хочешь? – саркастично выгибает бровь, и я читаю в его глазах насмешку. Он догадывается, что я влипла в него, как муха в паутину.
– Хочу, – тем не менее, я понимаю, что будущего у нас с ним нет. Не может быть. Хаджиев любит только себя и другого ему не дано. А я слишком эгоистична, чтобы смириться с этим.
– Почему?
– Я уже говорила почему.
– Чушь. Ты в меня влюблена, Королевна. И я не намерен отдавать тебя. Мой трофей останется со мной.
– Ты обещал, – теперь вперёд подаюсь я. – Это не настоящий брак.
– Об этом никто не узнает, правда? Потому что, если моё дело сорвется, кое-кто сильно об этом пожалеет. Усекла, Валерия Игнатьевна? Заруби себе на носу, или как там у вас говорят? – одним глотком выпивает свой эспрессо и поднимается со стула. – Идём. Нужно ещё тебя принарядить к вечеру. Теперь я, как настоящий муж, должен заботиться о тебе.
Мы заезжаем в магазин, где Шамиль сам выбирает мне наряд на вечер. Это скромное платье с нескромной ценой. Удивительно, но его вкус мне нравится. Сам же Хаджиев надевает костюм, что в первые минуты вызывает у меня шок. Ему безумно идёт, а я чувствую себя в платье как-то необычно. Возвращаемся в его квартиру, где не были больше месяца и я с порога попадаю в его объятия. Хотя я скорее назвала бы это хваткой медведя.
– Трахнемся, Королевна? Времени до вечера предостаточно.
Пакеты с обновками летят на пол, и он подхватывает меня на руки.
ГЛАВА 42
– Ты красивая в этом платье.
– Я знаю, – бросаю взгляд на его отражение в зеркале. Он тоже ничего в чёрном костюме. Похож на какого-нибудь воротилу. Никто бы не поверил, что уголовник.
– Я сдерживаюсь, чтобы не закапать пол слюнями, – подходит он ближе, в руке сжимает ремень.
– Не подавись, – усмехаюсь. – Рано или поздно это прекратится.
– Не торопись. Повторим нашу историю. Мы любим друг друга, брак заключили втайне, чтобы никто не помешал. И теперь мне, человеку семейному можно ввести свою семью в клан. Всё ясно?
– Хреновая история, – морщусь от того, что придётся играть роль влюблённой дурочки. Главное, чтобы отец поверил. И Самсонов. А там я уже как-нибудь…
Додумать мысль мне не даёт ремень, вдруг овившийся вокруг горла. Я даже думаю поначалу, что это дурацкая шутка Шамиля. Но он вдруг сильно дёргает меня, затягивая ремень до предела и тянет вниз, отчего я падаю на колени.