Грешник
Шрифт:
Едва молодой человек смел все золото со стола и скрылся в недрах подсобки, как я услышал позади себя шорох ткани. Я честно пытался заставить свое тело остаться на месте, но вбитые Преисподней рефлексы вынудили меня интуитивно пригнуться. Почти тут же надо мной пролетела пятерня Астала, обдавая затылок легким сквозняком.
— Вот же ловкий гаденыш! — Зашипел разъяренным котом великан. — Ты что такое творишь?! Ты отдал сотню золотых этому бездельнику просто так! Да он же даже не пойдет к Валаду, а просто выйдет и скажет, что мастер не захотел нас видеть!
Под конец своей обличительной речи здоровяк попросту задохнулся от негодования, не находя слов, которыми можно было бы меня обозвать.
— Спокойно, мой огромный друг, — ответил я, поправляя полюбившийся мне бордовый камзол. — Разве не ты совсем недавно сказал, что я гений? Так что расслабься и восхищайся моей гениальностью!
— Да ты… какой ты, к дьяволу, гений после этого?!
— Вот и посмотрим, какой, — я загадочно улыбнулся, чем еще больше разозлил воина. А затем, показывая, что разговор окончен, медленно зашагал вдоль пустых стен, разглядывая на них замысловатые узоры.
Ждать возвращения помощника пришлось минут десять. И судя по тому, в каком виде он вернулся, все эти десять минут его жестоко избивали всем, что попадется под руку. Под его глазом наливался синевой крупный синяк, а красивый кремовый дублет, идеально сидящий по его фигуре, теперь оказался разорван в нескольких местах.
— Мастер вас ожидает, — едва не прохныкал он, потирая отбитые ребра, — следуйте за мной…
Бросив победоносный взгляд на Астала, который от удивления этого даже не заметил, я поспешил за избитым бедолагой, убедившись только в том, что здоровяк не впал в ступор и пошел следом.
Парнишка повел нас по широкому коридору, который выглядел не менее презентабельно, чем основное помещение лавки. Он явно двигался по направлению к узкой винтовой лестнице, уходящей куда-то в подвал. И чем ближе мы к ней подходили, тем жальче становилось смотреть на нашего провожатого. Подручный кузнеца сникал с каждым шагом, словно приближение к мастерской его нанимателя причиняло ему физическую боль.
Когда мы начали спуск, то до моих ушей донеслись приглушенные грязные ругательства на трех или даже четырех языках.
— Проклятый claue! Безмозглый опарыш! Ish’antala его в сраку! Да я этому тупорогому doide даже сортир не доверю драить! Скотина, неблагодарная belude!
— Это он про тебя, похоже, — кивнул я провожатому, отчего тот скорчился, словно от зубной боли. Похоже, сотня акатов, свалившаяся ему в руки, уже не казалась парню легким заработком. — Но не переживай, обещаю, когда мы уйдем, мастер Валад тебя еще похвалит.
— Совсем на мастера не похоже… — кисло отозвался помощник кузнеца таким голосом, словно уже готов был разрыдаться.
И вот, наконец, мы встали перед толстой дверью, за которой располагалась святая святых — мастерская кузнеца Валада. Кстати, интересно, как он умудрился в подвале кузню обустроить? Не самое удобное место, но да не мне судить великого ремесленника, чьи изделия не зазорно и императору преподнести в дар.
Наш сопровождающий замер на пару ступенек выше, всем своим видом давая понять, что больше он не сделает и шагу. Поэтому внутрь мы с Асталом входили в гордом одиночестве, если так можно сказать.
Мастерская встретила нас прохладой, совсем несвойственной для кузни. Я пробежался взглядом по просторному помещению и нигде не увидел даже намеков на наковальни, горн или печи. Зато тут было множество всевозможных банок, склянок с порошками, каких-то диковинных приборов и приспособлений, которые можно было бы ожидать встретить в обители какого-нибудь ученого эпохи Возрождения или Нового Времени.
И в этом странном месте безраздельно властвовал маленький пухлощекий старичок с нечесаной бородой. Он суетливо бегал между полками, верстаками и стеллажами, что-то хватал, что-то отшвыривал в сторону, что-то перекладывал. И при этом беспрестанно сквернословил, словно распоследний сапожник.
— Здравствуйте, многоуважаемый мастер Валад, — я сходу поклонился в пояс, прерывая плотный поток чужих ругательств. А затем ткнул кулаком здоровяка, чтобы тот перестал глазеть по сторонам и тоже продемонстрировал свое почтение великому мастеру.
— Позвольте выразить мою безмерную благодарность, что оказали такую честь и приняли нас…
— Значит так, юноша, — старый Валад тут же переключился на высокомерно холодный тон, словно владетельный герцог, повстречавший обгаженного свинопаса. — Вы купили моего недотёпу-помощника, но мне на ваши деньги плевать! Я разрешил вас проводить ко мне, только ради того, чтобы высказать вам это все в лицо! Что бы вы там мне не предложили, мой ответ: «Нет!» Зарубите себе на носу, сколько бы золота не звенело в вашей мошне, это не делает вас хозяином жизни. Воспринимайте нашу сегодняшнюю встречу, как жизненный урок. Вы еще достаточно молоды, и я не жду, что вы поймете и с благодарностью примете мою мудрость, однако…
Старикан оказался большим любителем читать нотации. Он просто вбивал слова своим слушателям в голову, словно тупые гвозди. Он подавлял и уничтожал морально, вызывая желание провалиться сквозь землю, лишь бы только не слышать его отповеди. По крайней мере, на Астале это точно работало. Огромный великан просто уморительно бледнел и краснел, воспринимая этот разнос, который устраивал мастер, и на свой счет. От волнения шрам на щеке воителя налился каким-то непередаваемым фиолетовым цветом, отчего стал похож на безобразного изломанного червяка.
А вот я просто стоял, пропуская половину уничижительных оборотов мимо ушей, и невозмутимо разглядывал обстановку лаборатории Валада. Мастерской это место язык уже не поворачивался назвать. Скорее на язык просилось слово «лаборатория». В конце концов, когда старик выдохся и захотел нас спровадить, я сделал ход.
— … так что покиньте мой дом, и забудьте сюда дорогу! Вы зарекомендовали себя с крайне негативной стороны, и я вам обещаю, что ВЫ от меня не получите ни-че-го! Прощайте, надеюсь, больше никогда с вами не уви… кхм… Что это?!