Грета и потерянная армия
Шрифт:
— Отправиться в Стеклянное Королевство было мудрым стратегическим решением. Тем самым ты не только пополнила наши ряды, но и сократила численность армии Аграмона.
Но какой ценой? Этот груз ответственности был именно таким тяжёлым, каким она его всегда представляла и потому так долго избегала.
— Сиона, возможно, умирает, — прошептала она надломленным голосом. — И это на моей совести. Я сказала ей, что нам надо освободить этих фейри, и она делала это, не жалея себя, пока они все не вырвались на свободу из когтей Аграмона.
Айзек
— Если бы ты ей не сказала, она, скорее всего, сама бы это предложила.
— Но не предложила. Идея была моей.
— Думаешь, она отказалась бы рискнуть, если бы ты её не попросила? — сказал он. — Думаешь, она бы предпочла спастись самой и смотреть, как погибают её соплеменники под демоническим гнётом?
— Нет, конечно, нет, — возразила Грета. — Но реальность такова, что я сейчас спокойно сплю без единой царапины, — это было не совсем правдой; на ней были и царапины, и синяки, и ожоги, но ничего серьёзного, — тогда как Сиона мечется во сне и еле дышит. Она ни разу не приходила в себя с тех пор, как мы покинули Стеклянное Королевство. Что, если она не переживёт эту ночь?
— Она сильная, — заверил Айзек.
— Знаю, — со вздохом ответила Грета, понимая, что всё равно никак не может повлиять на ситуацию. — А как там у вас? Аграмон не предпринимал попыток напасть?
Может ли демон атаковать до того, как она приведёт подкрепление?
— Здесь подозрительное затишье, — признался он, качая головой. — Я отправил четырёх разведчиков. Один добрался до края леса, где Линдер разбил лагерь со своими гномами, и уже вернулся.
Судя по его напряжённому лицу, не только в ней идёт внутренняя борьба между совестью и долгом.
Она сжала его руку.
— Что он сказал?
— Только то, что там не было ни намёка на присутствие демона с армией гномов и что войско Линдера словно бы ждёт… чего-то. — Айзек скривился.
Ей даже думать не хотелось о том, чего они могут ждать.
— А другие разведчики?
— Они все направились в разные стороны, никто из них ещё не вернулся.
Айзек снова поморщился. Видимо, подумал о том, что они могут не вернуться вовсе.
— И что, как ты думаешь, это значит?
— Возможно, ничего, — ответил он. Но они оба понимали, что, возможно, это всё-таки что-то значит.
Аграмон мог быть где угодно. И после того, что она сделала сегодня с коллективным разумом, вполне может быть, что он сейчас мчится к ней, чтобы отомстить.
— Не теряй бдительности, — предупредил Айзек, очевидно, подумав о том же.
— А ты что будешь делать дальше? — обеспокоенно спросила она.
— Наша армия продолжает пополняться. К нам приходят новые добровольцы каждое утро после спасения Потерянных, а теперь ещё к нам присоединились
Все эти «мы», «наши», «нам» так естественно звучали из его уст, что Грета разнервничалась ещё сильнее. Это слишком тяжело. Она старается, как может, но вся эта ситуация очень давит на неё. И чем больше ответственности она на себя берёт, тем больше она сомневалась в том, что подходит на роль будущей королевы Айзека. Она же всего лишь самый обычный человек. Как она собирается справляться с этой ношей всю жизнь?
— К нам постоянно приходят те, кто всё потерял, потому что из-за пожаров им больше некуда идти, — продолжил он, его лицо помрачнело. — Но в пещерах сложно спрятать столько народу. Чем дольше мы здесь находимся, тем уязвимее наше положение.
Её сердце заколотилось.
— Айзек, прошу, не предпринимай никаких опрометчивых шагов из-за того, что у тебя начинает развиваться клаустрофобия. Дождись подкрепления. Оставайся на месте, пока я не приду.
— Ты несёшь ответственность за свой отряд, я несу ответственность за мой народ, — ответил он. — Они зависят от тебя.
В его голосе были слышны нотки разочарования. Он не просил её спрятаться и ждать, потому что верил в неё. И хотел от неё того же: чтобы она позволила ему самому решать, как будет лучше для всех. Она проглотила страх и кивнула.
— Просто… будь осторожен. Не рискуй понапрасну, не геройствуй просто так. Ты нужен этому миру.
Его губы изогнулись в кривой улыбке.
— А сколько раз я просил тебя об этом?
— Я никогда не строила из себя героя, — возразила Грета.
Он засмеялся и, склонившись к ней, обхватил руками её лицо и провёл большим пальцем по её щеке.
— Нет, ты не герой. Ты воин. Спаситель. Друг. Возлюбленная. Королева. Без тебя этот мир померкнет для меня.
Его губы накрыли её рот, и она обеими руками вцепилась в этот спасательный круг, но даже его поцелуй не мог избавить её от страха. Тревога пожирала её изнутри, пульсировала в висках. Когда Айзек отстранился, хмуро морща лоб, Грета поняла, что с ним творится то же самое.
— Куда же вы пойдёте?
— Есть одно место… но, возможно, оно уже раскрыто. — Он замолчал, когда мир вокруг них замерцал. — Я просыпаюсь. Встретимся во сне со следующим восходом луны, и я всё тебе расскажу.
Он притянул её ближе к себе и склонил голову. С каждым их новым прощанием в их поцелуе было всё больше тоски, всё больше отчаяния. Судьба подкрадывалась к ним, и ничего хорошего она не сулила. Возможно, Грета зря опасалась не справиться с ролью королевы; вероятность того, что они вообще доживут до этого, снижалась с каждым днём.
Его зубы настойчиво впились в её нижнюю губу, не оставляя Грете иного выбора, кроме как открыть рот и позволить Айзеку завладеть её языком. Она так крепко вцепилась в него, что её ногти оставляли глубокие следы на его мускулистых руках.