Грей. Кристиан Грей о пятидесяти оттенках
Шрифт:
– Барни, мне нужна подставка для модели самолета.
В перерыве между встречами звоню флористу и заказываю две дюжины белых роз для Аны, с доставкой на домашний адрес вечером. Так я не причиню ей неудобств на работе.
И она не сможет меня забыть.
– Открытку приложить к букету, сэр? – уточняет флорист.
Открытку? С сообщением для Аны? Что ей написать?
Возвращайся. Прости меня. Я больше тебя не ударю.
Хмурюсь от непрошеных мыслей.
– Э…
Флорист перечитывает мне текст открытки.
– Так, мистер Грей?
– Да, спасибо.
– Всегда пожалуйста, сэр, хорошего вам дня.
Я злобно зыркаю на телефон. Хорошего, как же.
– Чувак, что тебя гложет? – Клод, поджарый и жилистый, поднимается с пола после моего удара. – Ты сегодня не в себе, Грей.
Он скользит с грацией дикой кошки, охотящейся на свою жертву. Мы боксируем в подвальном гимнастическом зале у меня в офисе.
– Я в бешенстве, – шиплю я.
Он невозмутимо кружит передо мной.
– Не стоит выходить на ринг, если мысли где-то вдалеке, – ухмыльнувшись, замечает Клод, не сводя с меня взгляда.
– А мне, наоборот, так лучше.
– Следи за левым боком. Защищайся справа. Выше руку, Грей.
Он подныривает и наносит удар в плечо, чуть не сбивая с ног.
– Внимательней, Грей, тут тебе не совет директоров. Или дело в девушке? Неужто тебя заарканили? – Он вызывающе скалится. Я тут же реагирую: лягаю его в бок, затем удар, другой, и он отшатывается назад, так что аж косички трясутся.
– Не суй свой нос, Бастиль.
– Ха, так вот в чем дело! – радостно вопит Клод. И вдруг удар!.. Но я его предвидел и стремительно блокирую ногой. Клод отпрыгивает и одобрительно кивает.
– Что бы там у тебя ни происходило, Грей, это действует. Вперед!
Ну, сейчас он у меня получит!.. Я бросаюсь в атаку.
Едем домой; пробки рассосались.
– Тейлор, давай кое-куда заглянем.
– Куда, сэр?
– Можешь проехать мимо дома мисс Стил?
– Да, сэр.
Я уже привыкаю к своей боли. Она кажется вездесущей, как звон в ушах. На встречах чуть стихает, дает разговаривать; вспыхивает снова и пульсирует внутри меня, когда я остаюсь один. Надолго ли?
Приближаемся; сердце колотится все сильнее. А вдруг я ее увижу?
Какая волнительная неизвестность. А ведь с тех пор, как она ушла, я больше ни о чем не думал. Ее отсутствие всегда со мной.
– Помедленней, – прошу я Тейлора, когда мы подъезжаем. Свет в окнах горит.
Она дома!
Надеюсь, одна и тоскует по мне. Получила цветы?
Хочу посмотреть, не было ли от нее сообщений на телефон, но не в силах отвести взгляд от ее дома – а вдруг она покажется в окне? Как она? Думает ли обо мне? Как прошел ее первый рабочий день?
– Еще кружок, сэр? – предлагает Тейлор; машина медленно едет прочь от дома Аны.
– Нет, – выдыхаю я, только сейчас
Не отвечаю.
Дома тихо; а ведь прежде я не замечал этой тишины. С уходом Анастейши тишина стала громче.
Делаю глоток коньяка и бесцельно бреду в библиотеку. Смешно, она так любит книги, а я ей эту комнату даже не показал. Надеюсь, тут мне будет легче, тут ничто не напоминает о нас. Рассматриваю книги, аккуратно расставленные на полках и занесенные в каталог, потом перевожу взгляд на бильярдный стол. Играет ли она на бильярде? Вряд ли…
В голове рождается образ Аны, распростертой на зеленом сукне. Воспоминаний об этом нет, но я вполне способен и готов и сам рисовать эротические картины с участием восхитительной мисс Стил.
Это невыносимо.
Сделав еще глоток коньяка, выхожу вон из комнаты.
Вторник, 7 июня 2011
Мы трахаемся. Жестко. Прислонившись к двери ванной. Она моя. Я вхожу в нее снова и снова. Упиваюсь ею: ощущениями, запахом, вкусом. Схватил за волосы, не даю шевельнуться. Удерживаю за задницу. Она обвила меня ногами. Не может двинуться, распятая моим телом. Прильнула ко мне, точно шелк. Тянет меня за волосы. О, да! Я дома, она дома. Здесь я и хочу остаться… внутри нее…
Она. Моя. Напрягает мышцы перед оргазмом и сжимается вокруг меня, запрокинув голову. Давай же! Она кричит, и я кончаю вслед за ней… ах, моя сладкая, сладенькая Анастейша. Она улыбается, сонно, удовлетворенно… так сексуально. Стоит и смотрит на меня, с игривой улыбкой на губах, потом отталкивает меня и отступает назад, молча. Я хватаю ее, и мы опять в игровой. Я заставляю ее опуститься на скамейку. Замахиваюсь, хочу наказать ее, ремнем… и она исчезает. Она в дверях. Лицо, искаженное ужасом, побелело; она молча тает в коридоре… Простирает руки в беззвучной мольбе. Иди ко мне, шепчет она, а сама двигается назад, тает, исчезает у меня на глазах… пропадает… и вот ее нет. Нет! Я кричу. Нет! Но у меня нет голоса. Нет ничего. Я нем, снова нем.
Просыпаюсь в растерянности.
Черт, снова яркий сон.
Но не такой, как остальные.
Вот дерьмо! Я весь липкий и мокрый. На секунду испытываю давно забытое, однако такое знакомое ощущение страха и возбуждения, хотя Елена больше не владеет мной.
Господи долбаный Иисусе, да я же обкончался во сне. Со мной такого не случалось лет так… с пятнадцати? С шестнадцати?
Лежу в темноте, испытывая отвращение к самому себе. Стаскиваю с себя футболку и вытираюсь. Сперма повсюду. Несмотря на тупую боль утраты, невольно отмечаю: эротический сон того стоил. А все остальное… к дьяволу. Поворачиваюсь на другой бок и снова засыпаю.