Грёзы и предостережения
Шрифт:
— Не шути так, девочка, — предупредил, опаляя своим дыханием мой рот и выбивая почву из-под ног.
Облизнула моментально пересохшие губы, жаждущие поцелуя.
— Рина, меня зовут Рина, — повторила дрогнувшим от сдерживаемых чувств голосом, распыляясь на атомы взбудораженной плоти.
Это их «девочка» уже изрядно бесило. Особенно от него. От него мне хотелось слышать только имя и ласковые словечки, произносимые приглушенным, хриплым от страсти голосом…
Оторвалась от заманчиво близких губ, отгоняя от себя сладкое наваждение, в котором я уже сотню раз испробовала их вкус.
—
— Рейттары все темноволосые, Рина, это один из признаков расы, — посторонний чужой голос, прозвучавший, откуда с боку, подействовал лучше холодного душа, мгновенно возвращая самообладание. — И это открывает вопрос: кто ты такая, Рина?
Излишняя заинтересованность в освобожденном от каких-либо посторонних эмоций голосе третьего из этой странной троицы прошлась канифолью по натянутым струнам моей души. Подернула плечами, отгоняя затаенный страх разоблачения, и легкомысленно пожала плечами.
— Разве рейттары рождаются только темноволосыми? — уточнила я, разглядывая нового участника нашего разговора.
Высокий, широкоплечий, массивный, он нависал надо мной подобно скале. Широкие скулы, изогнутый, явно неправильно сросшийся нос, серые как мокрый асфальт глаза и ямочка на покрытом щетиной подбородке, к которой нестерпимо хотелось прикоснуться губами…
«Да что с тобой, Рина!» — одернула я себя, понимая, что зависаю, чуть ли не обливаясь слюнями сразу на трех мужчин. Прямо пироженки на столе увидела и не могу оторвать свой взор, выбрать, так и хочется попробовать все. Слово «попробовать» вызвало ненужные ассоциации, заставив судорожно сглотнуть. Никогда такого не испытывала. Я и бывшего то не хотела, так поверила в любовь и подчинилась его желанию, а тут… Думать не могу ни о чем другом: бесстыжие картинки, мешающая девственность, от которой я твердо решила избавится уже сегодня, и мысль о смятой чужими телами постели… Эта мысль была самой отрезвляющей.
— Нет, конечно, — фыркнув, вмешался в этот странный диалог Нарсар, избавляя меня от излишнего напряжения. — Рождаются разными, а в пятнадцать проходят Огонь Очищения. Но это мальчики. Девочки же всегда темноволосы. И таких светлых солнечных волос нет ни у кого, — простые слова, сказанные спокойным менторским тоном, вернули мои нервы во взвинченное состояние.
Разум сбивчиво, но усиленно заработал, пытаясь отыскать малейшую не состыковку в сказанном Нарсаром, но ее не было. Волосы местных обитателей были либо холодных пепельных оттенков, либо огненно-рыжие, каштановые, но обычных блондинов с золотистыми волосами я просто не встречала.
— Вам только грязнули встречались? — прячась за привычное высокомерие, язвительно поинтересовалась, вспоминая как тускло выглядели мои волосы до купания.
И капельки пота на мужских телах…
Да что со мной?
Она что-то задумала. Оретт видел это в ее лукавой улыбке, в растерянном и слегка рассредоточенном взгляде, скользнувшем по их фигурам и застывшем при виде кровати.
Девушка сделала шаг назад. Маленький, сомневающийся. Убегать собралась? Так ее никто не держит! Только почему смотрит, так призывно, будто надеется, что ее догонят?
Светлые, неестественно теплые волосы, такие же золотистые, как и ее дракон, казалось, жили отдельной жизнью, постоянно выбиваясь из импровизированной прически и роняя пряди на лицо. Пряди, которые ему нестерпимо хотелось убрать.
И ведь нет в ней ничего особенного, такая же, как и остальные. Но даже тогда грязная, растрепанная, в сером балахоне, зовущемся гордо платьем, сидя в клетке, она неизменно притягивала его взгляд, чем-то цепляя, завораживая. Пробуждая ничем необъяснимое желание взять именно ее в свое седло. А потом, когда он обхватил ее стан руками и это обжигающее прикосновение, родило внутри него острое и внезапное желания никогда не выпускать ее из рук, вызвав насмешливое фырканье Дрейма.
Впрочем, Дрейм тоже был очарован этой девчонкой. Неприкрытым вызовом в глазах и отсутствием страха. Настолько, что когда после прыжка ее не нашли, черный дракон сам ринулся на поиски и отыскал. Быстро, почти моментально. Там, где никто не стал бы искать. А он словно притянутый за ниточку полетел к ней, наперекор всему.
И сегодня беспокойный с самого рассвета Дрейм, тянул его обратно в рейт, заставляя не только спешить, но и бросить свою шестерку без командира. Ребята лишь посмеялись над этим нетерпением дракона, а когда компанию Дрейму составили Олвад и Круд — драконы Айвира и Нарсара, отпустили несколько пошловатых шуток и похотливых напутствий и отправили восвояси, посмеиваясь над своими тиерами*.
Но как бы они не спешили, все равно опоздали. Одна мысль о том, что девчонка сейчас могла извиваться на этой постели под тем же Ризом, заставляла стонать от бессилия, крепче сжимая кулаки. Хорошо, что золотая такая быстрая и верткая, но что-то подсказывало Оретту, что дело не в золотой. Сама драконица вряд ли бы ушла от погони, пользуясь только своими крыльями. Нужно будет расспросить парней о подробностях и том обвинении, что кинул Риз. Взгляд зацепился за все еще алеющую от удара щеку и список претензий к Киаризу возрос в геометрической прогрессии.
Девчонка снова отступила, а потом и вовсе повернулась спиной и убежала, так и не дождавшись от них реакции на свои слова.
— Да, тяжело ей придется в рейте, — сочувственно покачал головой всегда спокойный Айвир. — Ты куда, Сар? — окликнул, устремившегося вниз по ступенькам Нарсара.
— Постерегу ее от Риза, а то мало ли что удумает. Ты же его знаешь, — пожал плечами рейттар и, не дожидаясь ответа, направился следом за Риной.
— Постережет и соблазнит, — усмехнулся Айвир, следя за удаляющимся братом.
Оретт лишь усмехнулся в ответ:
— Надеешься, что и тебе перепадет? — мысль о том, что кто-то еще может быть с этой девочкой, кольнула иголкой ревности сердце, вынуждая вновь бессильно сжать кулаки.
— Она к этому не готова, — пожал плечами друг, откидывая саму возможность совместной ночи, привычной для них и такой не привычной для новеньких девчонок.
«И не только она», — горько усмехнулся моментально почувствовавший перемену в друге Оретт. А ведь для них это обычная практика. В мире, где на четверо парней приходится одна девчонка, сложно оставаться единственным. Да, и не позволит никто.