Грезы любви
Шрифт:
Сдвинув на затылок свою замусоленную шляпу, он лихо сплюнул и обратился к пешему бандиту.
– Не знаю, кто вам нужен и на кой черт, но ради того, чтобы избавиться от острых коленок и злобного языка, я отдал бы вам эту мегеру, да, видать, Господь рассудил иначе, когда подсунул ее мне в жены. Так что пускай и дальше поджаривает мою задницу. – Девушка возмущенно дернулась, но он обхватил ее рукой за плечи и притянул к себе.
– Остаются эти две курицы, – кивнул Рори в сторону остальных женщин. – На вашем месте я бы поставил на ту, что помоложе. Есть на что посмотреть, да и повадки как у благородной. Берите ее, ребята, не ошибетесь.
Старая
– Пойдемте, мисс, нечего тянуть. Мы не собираемся вас обижать. Просто отвезем туда, откудова вы сбежали, и дело с концом.
Эти слова вкупе с воплями несчастной заставили девушку теснее прижаться к Рори.
Невзирая на отчаянные протесты, крики и причитания, разбойники умчали старую деву навстречу первому и единственному приключению в ее унылой жизни. Оставшиеся пассажиры вернулись в карету под аккомпанемент проклятий кучера.
Толстуха подозрительно уставилась на Рори заплывшими жиром глазками. Пробормотав себе под нос что-то смутно напоминающее «Куда катится этот мир?», она извлекла из складок просторной одежды кусок сыра и принялась жевать.
Элисон сидела на краешке сидения, нервно сплетая и расплетая пальцы, стараясь не смотреть на сидящего рядом мужчину.
– Что с ней будет? – прошептала она почти про себя.
Рори улыбнулся при звуках ее мелодичного голоса. Он чувствовал себя все более заинтригованным и начал склоняться к мысли, что путешествие стоит тех жертв, которые ему пришлось принести.
– А вот это, полагаю, вы знаете лучше, чем я.
Элисон нервно подпрыгнула, услышав мягкий баритон, раздавшийся у самого ее уха. Она бросила тревожный взгляд на женщину, сидевшую напротив них, но та, расправившись с сыром, откинулась назад и снова захрапела. Элисон виновато посмотрела на пустующее место напротив. Старая дева, но всей видимости, путешествовала одна.
– Но я не знаю! – То, что он догадался, что разбойникам нужна именно она, не слишком удивило Элисон. Она давно усвоила, что другие люди знают то, чего не знает она, а она знает такие вещи, которые заставляют окружающих бросать на нее удивленные взгляды. Так устроен мир. – Он будет в ярости, но не думаю, что он причинит зло постороннему человеку.
Рори скрестил руки на груди и попытался немного приблизиться к разгадке головоломки.
– Кто будет в ярости?
Элисон вздохнула и поглубже уселась на сиденье. Несясь на полной скорости, чтобы наверстать потерянное время, карета тряслась и дергалась, и она заговорила с той же сбивчивой поспешностью:
– Мой… кузен. Он хотел… чтобы мы… поженились… – Последнее слово прозвучало с некоторой долей сомнения.
Рори задумался, пытаясь докопаться до сути, но нетерпеливое урчание в животе вытеснило из его головы все остальные мысли.
– У вас не найдется в корзинке какой-нибудь еды? Похоже, мы не успеем добраться до гостиницы до ужина.
Пораженная подобной бесцеремонностью, Элисон наконец взглянула на незнакомца, спасшего ее. Хотя и не слишком галантным способом. В сумраке его черты были почти неразличимы, но она восполнила пробелы наблюдениями,
С лицом дело обстояло сложнее. Заросшее недельной щетиной, оно скрывалось в тени низко надвинутой на лоб шляпы, из-под которой свисала на воротник косичка волос неопределенного цвета. Возможно, ей следовало опасаться этого мужчину, но Элисон с самого начала ощущала его доброжелательность и, несмотря на проявленную им фамильярность, доверяла своим инстинктам.
Убедившись, что ее первое впечатление оказалось правильным, она потянулась за корзинкой.
– Вы актер? – Переход от простонародной речи, которую он употребил в разговоре с разбойниками, к культурному языку с легким шотландским акцентом не прошел для нее незамеченным.
– Весь мир театр, а люди в нем актеры… – насмешливо процитировал Рори. – Мне представляется, миледи, что вы тоже не та, за кого себя выдаете.
Он намеренно воспользовался этим почтительным обращением, наблюдая за девушкой, шарившей в корзинке с припасами. Оно не вызвало у нее ни удивления, ни смеха. Что за интригующее созданье этот ангелочек!
– Вы любите Шекспира, мистер… – Она вскинула на него взгляд, сообразив, что разговаривает с человеком, имени которого не знает.
– Рори Дуглас Маклейн к вашим услугам, миледи, – Он сдернул с головы шляпу и сделал полупоклон, насколько позволяло ограниченное пространство кареты. – Могу я узнать ваше имя?
Его мягкое гортанное «р» очаровало Элисон, и она радостно улыбнулась.
– Вы говорите совсем как моя бабушка. До этого момента я даже не подозревала, насколько мне не хватает ее акцента. – Она протянула ему льняную салфетку с едой, которую выбрала из припасов, упакованных щедрой кухаркой. – Надеюсь, вас устроит что-нибудь из этого.
Рори принял угощение, озадаченно глядя на девушку. Похоже, у этого совершенства наконец-то обнаружился недостаток. Какая жалость, если у девушки куриные мозги! Их разговор проистекал как бы в двух направлениях: он задавал вопрос, а она рассуждала о Шекспире и акценте своей бабушки, что само по себе было очень мило, но не имело никакого отношения к тому, о чем он спросил.
Рори развернул салфетку, и запах копченой грудинки ударил ему в нос. С благоговейным изумлением он исследовал остальные подношения, сопровождая каждое открытие восторженным возгласом:
– Овсяные лепешки! Ах, моя прекрасная фея, вы не представляете, что я готов отдать за свежеиспеченную лепешку. И вяленая рыба! Господи, сколько лет… – Он соорудил огромный сандвич из хлеба с грудинкой и впился в него зубами.
Элисон хихикнула, потешаясь над его восторгом. Алан всегда воротил нос от экзотических блюд, которые готовила кухарка ее бабушки, приехавшая вместе с ней из нагорья. Дед постепенно смирился с шотландской кухней, но даже он терпеть не мог вяленую рыбу. Со временем кухарка научилась готовить любимые блюда графа, что позволило ей сохранить должность, но так и не смогла отказаться от своих привычек. Элисон обожала все, что та готовила.