Грезы Маруфа-башмачника
Шрифт:
— Я люблю вас, — прошептала она у самых губ Анхеля.
Затем, когда он изумленно раскрыл рот, Мария прижалась к нему губами и почувствовала дрожь, охватившую все ее тело. Но она не знала, что делать дальше, и тогда он показал ей. Сначала неуверенно, затем все смелее он стал ласкать ее языком. Они соприкасались языками, как бы дразня один другого, и этот прекрасный танец, игривый и чудесный, захватил их. Мария с радостью заметила, что он улыбается ей.
— Я люблю вас, Анхель, — снова прошептала она, чувствуя,
Своим бедром она ощущала его желание, но поцелуи и движения Анхеля по-прежнему были испытующими и осторожными. Заглянув ему в глаза, она произнесла и в третий раз:
— Я люблю вас. — И снова поцеловала его.
На этот раз встреча их губ была неистовой, они все глубже и сильнее проникали друг в друга; теперь их поцелуй больше напоминал сражение, а не танец; каждый из них стремился больше взять, чем отдать. Их встреча была полна желания и силы, и вскоре Мария уступила и открылась, так что его язык заполнил ее рот. Откинувшись назад, она дала ему насладиться сполна, позволив получить то, чего он желал.
Внезапно Анхель оторвался от нее. Дыхание, которое вырывалось из него толчками, стало хриплым.
— Я хочу вас, — выпалил он. — Я слишком сильно хочу вас.
Она приподняла его за подбородок, чтобы они смотрели в глаза друг другу, и с пронзительной нежностью произнесла:
— Мужчина, которого я люблю, ничего не может желать слишком сильно. Позвольте себе любить меня, позвольте мне любить вас.
Он вздрогнул всем телом и, сделав над собой усилие, сказал:
— Я причиню вам боль. В первый раз всегда больно.
Мария покачала головой.
— Только не с мужчиной, которого я люблю. А я люблю вас. Позвольте мне подарить вам себя.
Она снова поцеловала его. На этот раз ее поцелуй был более властным и требовательным. Она впилась в губы Анхеля, и он почувствовал силу ее желания и неудовлетворенность. Ее тоску по нему.
Он покачал головой и, невольно отстранившись, потрясенно произнес:
— И все же я не понимаю.
Мария придвинулась к нему вплотную, захватив его в плен, зажав между собой и столом. Анхель стоял с поникшей головой и до боли в пальцах сжимал столешницу. Его поражение было очевидным. Мария смотрела на него, и ее сердце наполнялось жалостью.
— Любовь нельзя понять, Анхель. Ею можно делиться. Она или есть, или ее нет, — сказала Мария и нежно провела рукой по его груди. — Вы чувствуете?
Анхель посмотрел на нее затуманенным взглядом. Его руки дрожали.
— Я чувствую вас. Только вас, — прошептал он.
Слезы заполнили ее глаза, и Мария, моргнув, ответила:
— Это хороший знак. — Крепко прижавшись к нему, она, казалось, больше не собиралась отпускать его.
Анхель рассмеялся, потешаясь над собой.
— Я не смогу справиться с вами, Мария. Не могу справиться с собой.
—
И, подняв руку, стала расстегивать пуговички на его высоком вороте.
— Позвольте мне показать вам, Анхель, и рассказать, чего я хочу.
Мария сняла с него рубашку, и он наконец расслабился, полностью подчиняясь ее воле. Она же наслаждалась, любуясь его широкой грудью и ласково поглаживая ее.
— Я хочу всю свою жизнь провести с вами, Анхель, — сказала Мария и легко толкнула его на твердую поверхность стола. — Я буду помогать вам, буду жить вашей жизнью…
Когда она целовала его грудь, жесткие волоски легко покалывали и щекотали ей щеку, и она улыбалась, радуясь этому ощущению. Затем она провела руками по его широким плечам, лаская мышцы, которые сжимались от прикосновений ее нежных пальцев, и наконец поцеловала его плоский сосок.
— Я хотела бы носить ваших детей, Анхель. Я бы растила их, воспитывала, учила и смеялась, глядя, как вы играете с ними.
Мария исследовала языком грудь Анхеля, покусывая там, где ей хотелось, и наслаждалась, ощущая, как она вздымается при каждом вдохе. Тем временем ее руки добрались до пояса, удерживающего широкие кюлоты. После неловкой попытки она наконец расстегнула пряжку.
— Я хочу будить вас каждое утро и засыпать рядом с вами каждую ночь, — говорила она. Ее язык дразнил завитки волос у его живота. — А днем я буду слушать, как вы честите вашего управляющего или проклинаете плохую погоду, которая наносит урон посевам…
Ее пальцы сами собой опустились к самому источнику его желания, но сразу отпрянули. Она старалась осторожно снять с Анхеля оставшиеся детали одежды. Он попытался помочь ей, действуя неловко и торопливо, но Мария остановила его, прижав его руки к столу, и сама закончила это томительное раздевание.
Когда она заглянула ему в лицо, он приподнялся и, блестя глазами, полными восторга и желания, страстно произнес:
— Я хочу обнять вас. Я хочу прикоснуться к вашему телу.
Мария кивнула и отступила. Она медленно завела руки назад и стала расстегивать крючки на своем платье. Увидев, что Анхель с вожделением смотрит на нее, она улыбнулась.
— Мои груди вскормят ваших детей, — прошептала Мария, и ее поразило, какая страсть загорелась в его глазах.
Ее платье упало на пол, и она предстала перед ним обнаженной. Когда она вошла в его объятия, он услышал:
— Я буду рядом с вами каждый день жизни, отпущенной нам, помогая и любя вас. Я никогда не покину любимого человека.
Мария потянулась к нему, и их губы снова встретились. Нежно целуя его, она прошептала свое последнее желание:
— Вы навсегда забудете, что такое одиночество, потому что я во всякий день вашей жизни буду с вами.