Гридень 2. Поиск пути
Шрифт:
Полусотник полностью соответствовал своему прозвищу, которое стало уже его именем. При крещении этот человек получил имя Борис. Однако Угрюм посчитал неправильным именоваться именем великомученика Бориса. Он предполагал, что только после достойных христианина и воина дел вправе будет носить имя, данное при крещении.
А еще, не будь Угрюм фанатиком веры, при этом строгим командиром. Наверняка тысяцкий Влад не решился на столь дерзкую операцию. Но для Угрюма нарушить клятву, да еще данную на священной книге — это немыслимое преступление. Благодаря тому, что в полусотне Угрюма царит высочайшая дисциплина и воины готовы исполнить
— Жди приказа от тысяцкого. Условным знаком может быть то, что тысяцкий обует красные сапоги или покажет знак рукой, — напомнил Угрюму Геркул, плотнее кутаясь в шерстяной плащ.
Витязь-грек уже молился Богу, чтобы это все быстрее закончилось. Он был готов сражаться. Но переносить холод было выше его сил. Именно поэтому, как только Угрюм скрылся из вида, а Геркул приказал отряду на всякий случай перейти на запасное место базирования, теплолюбивый командир лично отправился навстречу войскам Юрия Ростовского, чтобы согреться в пути, так как стоять без движения было для грека невыносимо холодно.
Казавшийся ранее неосуществимым план тысяцкого Влада, удивительно, но реализовывался согласно задуманному. Если еще удастся убедить Юрия Владимировича выделить сотню его воинов, то Геркулполностью лишится любых сомнений в правильности действий. Перед Богом он даже поклялся, что перестанет шпионить для византийского василевса и окончательно, бесповоротно примет Братство всем своим сердцем.
*………….*………….*
Еда у боярина была обильна настолько, насколько в этом времени можно вообще говорить о разнообразии в блюдах. Два запеченных лебедя, утки, четыре поросёнка, также, видимо, томленные и после подсмаженные на огне, гречневая и овсяная каша, хлеб, репа, мед. Стол богатый, даже когда пришлось присутствовать на княжеском застолье, такой обильной еды не было.
За столом у меня сложилось впечатление, что кого-то хороним, поминаем. И даже есть мысли о том, кого именно. Это поминки по мечте боярина и по тем людям, которые еще силятся показывать свое беззаботное настроение, но многие уже понимают, что сопротивление тщетно.
— И пусть Юрий-собака пришел, но их мало… для княжеской силы, мало, — бодрился Степан Иванович Кучка.
— Отец, дай мне воинов и я выйду на сечу и разобью князя! — с молодецким порывом, прямо вскочил с лавки, чуть ли не опрокидывая массивный стол, выкрикнул Иван Степанович, старший сын боярина.
Кучка задумался. Он осторожный и во всем ищет подвох. Это правильно, когда рассуждаешь и анализируешь ситуацию. Но излишняя осторожность — враг громких и сокрушительных побед. Уверен, примерно так и думает боярин, решаясь действовать.
Я старался показывать лишь умеренный интерес с разговору за столом. Казаться вовсе безучастным, когда такие события назревают — это ошибка. Боярин тогда заподозрит, что я более осведомленный, нежели, как сейчас, вроде бы и не при делах. Утка была хороша, вот и акцентировал свое внимание на ее поедании.
— Тысяцкий Владислав Богоярович, а ты что скажешь? Как бы ты поступил на моем месте? Сидел за стенами крепкими, да оборону держал, чай не голодно будет, припасов вдоволь, да и союзники должны подойти,
— Если ты уверен в том, что на помощь к тебе придет рязанский князь, то и отсидеться можно. Только, Степан Иванович, учел ли ты, что зима уже пришла. Снега навалило, так что половцы отойдут в свои кочевья на зимовку, мордва также, а без них Ростислав Рязанский не так и силен, — высказался я.
— Но зима — она для всех едина. И для меня, в теплом тереме, и для князя Юрия Владимировича, в холодном лесу, если решится он на осаду, — усмехнулся боярин.
— Тогда отчего ты не снес избы и хлевы на своем окольном граде, у детинца? Там разместятся воины князя ростовского и будут осаждать тебя, так же греясь в избах, — сказал я, выглядя не совсем прилично, так как рот был набит едой.
Впрочем, тут приличия — это еще только формирующееся понятие, этикета за столом, кроме почитания старших и отдельном месте для женщин, и нет никакого, почти, нужду все же не справляют.
О женщинах… Скромно потупив глазки, но явно переигрывая с покорностью, по правую руку от боярина сидела за столом та самая Улита. Что сказать? Девка знатная, причем во всех смыслах слова. Пусть она и устремила глазки на свою тарелку, но от этого не стала горбиться, а сидела величественно, прямо держа спинку и чуть выпячивая грудь, которая была не просто заметна, но, признаться, заставила меня бросить тройку лишних взглядов. Светло-русые волосы были заплетены в массивную косу по пояс.
Она была привлекательной девушкой и я бы сказал, что и красивой. Но не в этом сила этой девы. Она была из тех, которых в будущем называли «роковыми». Явно с характером, от нее шла сила, воля, неукротимость. Вот это часто манит мужчин больше, чем смазливое личико. Одних манит, других отваживает, кто боится связываться с сильным женским характером. Но это фильтр, чтобы такая вот Улита не тратила свое драгоценное время на слабого, недостойного ухажера.
Хотя о чем это я? Какие ухажеры, если она во власти своего отца? Но при этом силу характера Улиты такой факт не отменяет. Невольно сравнил ее и Рахиль. Улита, как по мне, немного, но проигрывает в сексуальности и даже, на мой не скромный вкус, в изяществе и красоте. Но в чем Рахиль явно уступает Улите Степановне, так в характере, внутренней силе, которая манит, как магнит, которую хочется укротить, прибавить к своим жизненным силам.
— Что? Хороша дочка моя? А? Тысяцкий? — рассмеялся боярин. — Ха! Увидел бы твой воевода-князь такую красу, девичью косу, так уже давно сидел бы за этим столом зятем мне.
А боярин, явно, уже потерял связь с реальностью, раз считает, что Иван Ростиславович может быть ему покорным зятем. Ну да это мне на руку.
— Отец, прости покорного сына твоего, но ты не решил, что делать. Полусотник Угрюм прибыл с разведки. Юрий выслал вперед сотню своих воинов. Они отстали от другого войска, числом неизвестным, но до тысячи воинов. Нужно решаться, отец, — с пылающим взором говорил Иван Степанович.
Боярин задумался, то и дело бросал на меня взгляд. Мне же хотелось, как в детстве, скрестить пальцы на удачу. Клюнет на приманку Кучка, или нет? Русские воины уже несколько познали степную тактику заманивания противника. Несколько, так как позже, если история повернет вновь в известное мне русло, монголы будут бить русских этой же тактикой заманивания, в том числе и в битве на реке Калке.