Григорий + Комитет
Шрифт:
– Ладно, так и быть, раскошелимся на эликсиры – вложимся в будущее производство! – загорланил другой дворф по имени Гондо, что ходил с буквально висящим на массивном пузе коричневым кузнечным фартуком и носил на своём пухлом щекастом лике короткую золотистую бородку. – Главное, научи нас чувствовать эту… ну… ману!
– Мужики, какая мана, у вас же демоническая аура! – попытался поправить их.
– Ты смеёшься? – обратился ко мне хмурый Фирбл. – Дворфы отродясь не имели доступа к демонической ауре – мы без неё рождаемся! Всё, чего мы смогли добиться в демоническом искусстве – смена формы и то, вышло
– Скорее уж ваши маги уже родились с предрасположенностью к ощущению и контролю маны, – поправил их, вспоминая лекции Юкари. – А на самом деле колдовать могут почти все, при должном обучении, усидчивости, старании и целеустремлённости.
И тут на меня вытаращилось несколько десятков охренелых морд.
– Прада?
– Не врешь?
– Все могут стать магами?!
– Мужики, мамой клянусь, только угомонитесь! – в шутку отвечаю им, а затем прекратил подачу маны на агуаменти и выставил руки перед собой, чуть не облившись остаточной силой выдыхающегося заклинания. – Я сам недавно во всём этом вуду-юду начал разбираться – и то, мне приходилось литрами халкать мерзкие ведьмовские настойки для погружения в астрал, курить жёлтые сигареты пачками, чтобы «что-то ощущать» и проводить десятки часов за медитацией. Вы этого хотите – ускоренный курс?!
Чем дальше я уходил в своём повествовании, ведая о собственном пути к возможности прикоснуться к самому краешку магии, как у дворфов постепенно стало отпадать всё желание в изучении и совершенствовании, уж тем более – чародейской практике.
Ну да, сначала дело коснулось ведьм, к которым многие до сих пор относятся с пренебрежением и не хотят иметь что-то общее – Юкари же стала исключением для многих, ибо для них она считается моей самой юной невестой, да и вообще дворфы на её месте видят маленькую миленькую девочку (почти сестру) с даром к магии. Затем их отпугнул «дар Укура», ибо ну его – соваться к богу-растаману. Под конец, малочисленных отчаянных смельчаков буквально смутила мысль о том, что они должны будут чуть ли не сутками сидеть на попе ровно, ничего не делать и концентрироваться на какой-то эфемерной херне… без возможности даже прибухнуть!
ДАЖЕ ДЛЯ АППЕТИТА!
Дворфы же у нас – работяги, каких поискать! Им не пристало сидеть без дела, если только это не выходные, праздники, отсыпные и пьянки – особенно отсыпные после праздников.
В такие моменты к ним может зайти сам Дроздов со съемочной группой, вещая: «А вот мы наблюдаем за самцами дворфов, которые устроились на лежбище после того, как покушали и много выпили на празднике, пока завтра в их кузне выходной. Сейчас мы подойдём поближе и снимем дворфа крупным планом. Осторожно! Снимите очки – они могут запотеть даже через экраны ваших телевизоров!».
И то, в последнем пункте о пьянках я сильно сомневаюсь, что они похожи на те, где царит атмосфера домашних праздничных пятичасовых посиделок за столом, кои были у меня в прошлой жизни.
В идеале хотелось
Отложу идею на будущее – мне сейчас не до рискования задницей в экспериментах бородачей, а дебилов-суицидников ещё поискать надо.
Пока мужики что-то бурно обсуждали, а также собрались с кружками у отдельного крана для слива отработанной тёплой воды на взятие проб магической водицы, я выцепил Торина из толпы. Кажется, он не очень рад отказаться перспективы отведать водички, что в теории может спасать от сушняка куда лучше, чем обычная…
– Да?
– Слушай, а что сегодня за ажиотаж в академии?
– Ты сейчас о чём? – скорчив озадаченную мину, спросил Бронзобород.
– Студенты словно с цепи сорвались, ходят довольные, с видом, что сегодня случится что-то хорошее, да ещё и скупают у меня алкоголь в астрономических количествах и даже не постеснялись переплатить, когда я с перепугу цену немного повысил. Ещё в довесок говорят что-то о Микогабае. Что происходит?
Пока сосед по блоку напряжённо чесал бороду и интенсивно прогревал мозги, словно мой дедуля любимые жигули, ответ пришёл от Фирбла, что подошёл к нам со стаканом и медленно, с удовольствием, потягивал прохладную водичку.
– Вы Сейчас о Микогабае говорите? – довольно хмыкнул он, звучно прихлёбывая. – Откуда вы, первокурсники, вообще можете о нём знать?
– Что это? – хором с соседом спросили у знатока.
– Мероприятие, которое отмечают студенты со второго по пятый курс – грандиозная летняя пьянка перед тестами и экзаменами в этом триместре. Отмечается раз в год. А первый курс о ней вообще не должен знать – пусть сначала свою первую сессию переживут и немного помучаются… хотя для вас я могу и рассказать. Всё равно там частенько появляются первачи, которых провели друзья или их клубы.
– Этот праздник проводится исключительно в Академии Ёкай и как раз перед сессией и следующими за ней летними каникулами, – в разговор вклинился пухлый Гондо, говоря, словно заправский мудрец. – Когда наш директор, Тенмэй Микогами, только вступил на свою должность, он начал наблюдать за жизнью студентов, а через пару лет решил дать им возможность выпустить пар и хоть немного расслабить нервы перед кучей экзаменов и тестов, в результате чего выдумал этот праздник и назвал его в свою честь.
– На этот день вся академия закрывает глаза на то, как будут отрываться студенты.
– Что, прям на всё закрывают глаза? – уточнил у парней.
– Условно и в некоторых рамках приличия! – поправил меня Фирбл. – Можно бухать, в открытую вызывать суккубочек или просто соблазнять девушек – твори что угодно и вам ничего не скажут! Главное – никакой мокрухи, академия и общежития должны остаться целыми, а студенты – живыми.
– А преподаватели? – ожил Торин.
– Преподы в этот день, обычно, стараются не мешать, а то и вовсе устраивают собственные пьянки, пока некоторые молоденькие преподаватели сами приходят к нам и охотно принимают участие в пьянке.