Гроб на колесиках
Шрифт:
Талисман, незадолго до этого собиравшийся любоваться закатами и рассветами, равнодушно зевнул.
– Я, пожалуй, вздремну часок. Забудусь беспокойным сном. Это единственное, что избавит меня от твоей черной неблагодарности, – сообщил он.
– А как же эстетическое чувство художника? – удивился я.
– Ты имеешь в виду, почему я не любуюсь рассветом? У меня еще будет возможность полюбоваться им из когтей Гарпий, – сонно откликнулся мой приятель.
– Что?
– Разве ты не слышал, что сказал Оскаленный Мертвец? Эту скалу любят Гарпии. Полагаю, именно
Талисман внезапно расхохотался.
– Что ты смеешься?
– Я представил, что Гарпии прилетят с добычей и увидят здесь тебя. Воображаю, как они будут поражены. Приятно поражены, если выражаться точнее.
Я нахмурился. В отличие от талисмана эта картина не показалась мне такой уж забавной.
– А как выглядят Гарпии? – спросил я.
– О, ты их легко узнаешь. Гарпии – древнейшие богини вихря. Крылатые женщины-чудовища. Мерзкие, надо сказать, существа, да и характер злой. Одно меня радует: талисманами они не питаются, – заявил полумесяц.
Вскоре он уже храпел у меня под свитером. Я порадовался его спокойствию, вполне, впрочем, объяснимому.
2
Гарпии не заставили себя долго ждать. Едва солнце успело отлипнуть от горизонта на толщину волоса, с запада донеслись глухие удары крыльев. Гарпий было две. Они летели тяжело, волоча с собой нелегкую добычу. Добыча, болтавшаяся в их орлиных когтях, крыла похитительниц нехорошими словами. Гнусавый голос добычи, далеко разносившийся во влажном утреннем воздухе, показался мне знакомым.
– Двуголовик! – воскликнул я.
– Ба, да это же Кирюх-паша! Какая встреча! А ты что здесь делаешь, братан? – откликнулась на мой зов добыча.
Это и в самом деле был незадачливый жених Русалки, с хмурым видом свисавший у Гарпий из когтей. Несмотря на печальные обстоятельства, в которых мы встретились, я был рад его видеть.
– На стиральной машине прилетел. А ты какими судьбами?
– Дурацкая история, Кирюх-паша! Русалка типа послала меня за жратвой. Я типа потопал, а тут над башкой типа звук, будто кто-то на тебя падает. Я хотел на всякий случай откатиться, а этот чувак (левая голова Двуголовика укоризненно ткнула пальцем в правую голову) тормознул.
– Не верь ему, братан! – возразила правая голова. – Это он тормознул! Я ему ору типа: хватай дубину, баран, отобьемся, а он типа стал дергаться, вот нас и повязали Гарпии поганые!
Головы Двуголовика переругивались довольно вяло: видно, делали это уже давно и устали. Гарпии подлетели ближе. У них были бледные женские лица и растрепанные волосы. Густые брови сомкнуты на переносице. Этим все сходство с человеком и ограничивалось. Начиная от груди, Гарпии уже смахивали на стервятников. Обе Гарпии были похожи, как сестры, и отличались только цветом оперения. У одной оперенье было серо-коричневым, у другой – черным. Увидев Гарпий, я смутно припомнил, что нам рассказывали о них в школе. Кажется, одну из них звали Хорор, а другую Трупп.
– Не разговаривай, мясо, а то разожму когти! – визгливо крикнула Хорор, встряхивая Двуголовика.
– Не бери на пушку, начальник! Мне и так терять нечего! – огрызнулся Двуголовик, но все же замолчал.
– Смотри, сестра, на нашей скале какой-то мальчишка! – сказала Трупп.
Хорор близоруко прищурилась.
– И точно, мальчишка! Как кстати! Теперь нам не придется делить добычу. Ты сожрешь мальчишку, а я этого жирного уголовного типа.
– Это кто уголовный тип? Я? Ну ты, курица ощипанная! Ты понимаешь, на кого катишь, в натуре! – оскорбленно завопил Двуголовик.
Хорор снова встряхнула его, и он притих.
– Ну уж нет, сестра, – сказала Трупп. – Так не пойдет. Мальчишка совсем тощий и зеленый. Если хочешь, возьми его себе, а этого откормленного мужлана, так и быть, съем я.
– Нет, Трупп! Если я отдам тебе двуголового жиртреста, получится, что я напрасно его тащила столько времени. Думаешь, мне легко было его нести?
Споря, кто кого съест, Хорор и Трупп стали сварливо переругиваться. Я надеялся, что Гарпии поссорятся и подерутся, но ничего подобного не произошло. Сестры довольно быстро поладили, решив, что вначале они сожрут меня, а потом, если будет аппетит, примутся за Двуголовика. Если же аппетита не будет, то Двуголовика они оставят на ужин.
Вариант остаться на ужин Двуголовику понравился, и он стал шумно убеждать меня крепиться.
– Крепись, братан! Не повезло тебе!
– Если ты надеешься сбежать, пока мы будем спать, то имей в виду, что это бесполезно. С этой горы нельзя спуститься, – сказала Хохор.
Жених Русалки помрачнел. Видно, он надеялся-таки сбежать.
– Держи его одна, сестра, а я займусь мальчишкой! – сказала Трупп.
Ударяя крыльями по воздуху, Хорор с Двуголовиком в когтях неподвижно зависла в нескольких метрах над горой.
Другая Гарпия разогналась, хрипло закричала и, выставив вперед когти, полетела на меня. Сразу скажу, что атакующая Гарпия представляет собой крайне отвратительное зрелище. Ее лицо перекашивается, зрачки закатываются за веки, волосы встают дыбом, в уголках губ пузырится ядовитая зеленая слюна, а во все стороны, как из ведра, хлещут вонючие нечистоты.
Не желая сдаваться без боя, я вооружился самым подходящим, что у меня было, – тяжелым ключом от фараонова саркофага. При необходимости он мог сыграть роль небольшой дубинки.
– Давай, Кирюх-паша, засвети ей промежду глаз! – закричал Двуголовик.
Размахнувшись ключом так, что он блеснул на солнце, я стал ждать, пока полуженщина-полуптица подлетит поближе. Атакующая Гарпия ничего не замечала. Зато ее сестре, наблюдавшей за битвой сверху, отлично было видно, что я держу в руках.
– Стой, Трупп! – взвизгнула она. – Назад!
Этот крик настиг разогнавшуюся Гарпию у самой скалы. Остановиться она уже не смогла и, вытянув когти, пронеслась в каком-то полуметре над моей головой. Дубинка лишь скользнула по ее перьям, не причинив ей никакого вреда.