Гробница Фараона
Шрифт:
— Я буду готова, — пообещала я.
Они оказались правы. Сэр Ральф отметил меня в своем завещании. Он завещал четверть миллиона фунтов на проведение археологических исследований, при определенных условиях сэр Эдвард или Тибальт Трэверс могли использовать средства по собственному усмотрению; своей супруге он оставил пожизненную ренту; Хадриан получал по 1000 фунтов ежегодно; Теодосия, наследница, получала имение после смерти матери и половину всего состояния, вторую половину он завещал своей фактической дочери Джудит Осмонд, а в случае смерти одной из дочерей ее часть наследства переходит к другой.
Поразительно!
Я,
За последние недели произошли драматические события. Я выхожу замуж за человека, которого люблю, и я оказалась не нищей. Теперь я владею огромным состоянием.
Я вспомнила, как сэр Ральф соединил мою руку с рукой Тибальта. Интересно, рассказал ли он Тибальту о наших с ним взаимоотношениях и о том, что он собирается оставить мне наследство.
Тогда в мою душу впервые закралось сомнение.
Правда о моем рождении теперь стала известна всей деревне. Тот факт, что сэр Ральф мой отец, удивил не многих: люди давно шептались, как это мне позволено получать образование вместе с законной дочерью сквайра и его племянником, а потом мне дали место в Кеверал Корте. Мы, конечно, догадывались, говорили прихожане. Доркас и Элисон то радовались, то смущались. Элисон заявила, она рада, что их отец не дожил до этого скандала: их сестра, дочь его преподобия, любовница сэра Ральфа, да к тому же родила от него ребенка. Это настоящий скандал. В то же время я, о которой они пеклись гораздо больше, нежели о репутации умершей сестры, превратилась теперь в богатую женщину. Я настолько очаровала своего отца, что он показал всему миру: я ему дорога так же, как и его законнорожденная дочь.
О скандале скоро забудут, а состояние останется при мне.
Мои тетушки жаждали выдать меня замуж! А теперь, когда я была на пороге этого события, я чувствовала: они не слишком довольны. Будучи молодой и богатой, я больше не нуждалась в финансовой поддержке супруга, а ведь именно из-за этого они выбирали для меня сначала Оливера, а потом Эвана. Теперь, прежде чем я узнала, что стала богатой наследницей, я обручилась со странным человеком, к тому же его отец недавно умер таинственной смертью. Не этого они хотели для меня.
Когда я пришла к ним после чтения завещания, они смотрели на меня странно, словно на чужую. Я засмеялась над ними.
— Вы глупые, старые тетушки, вы ведь мои настоящие тетушки. Теперь я стала богатой, но я осталась такой же. И знаете, теперь в этом доме больше не будет грошовой экономии. У вас будет постоянный доход, чтобы вы могли вести удобную жизнь, к которой привыкли.
Это был трогательный момент. Лицо Элисон скривилось от чувств, а у Доркас потекли слезы. Я обняла их.
— Подумайте только, вы можете переехать из коттеджа, продать его (сэр Ральф завещал коттедж им), можете купить хороший дом, завести служанку или двух…
Элисон засмеялась.
— Джудит, у тебя, как всегда, разыгралось воображение. Нам здесь очень хорошо, а теперь это наш собственный дом. Здесь мы и останемся.
— Отныне вам не надо беспокоиться, как свести концы с концами.
— Ты не должна
Я рассмеялась.
— Их так много, а если вы сомневаетесь, что теперь я буду о вас заботиться, то вы совсем не знаете Джудит Осмонд.
Доркас вытерла глаза, а Элисон спросила серьезным голосом:
— Джудит, а как насчет него?
— Кого?
— Ну, этого мужчины, за которого ты собираешься замуж.
— Его зовут Тибальт.
Они обе озабоченно смотрели на меня.
— Теперь, когда у тебя… — начала Элисон. — Теперь, когда у тебя такое наследство…
— Боже мой, — воскликнула я. — Не думаете же вы, что я…
— Мы думаем, может ему было известно…
— Что известно? — потребовала уточнить я.
— Что ты наследница огромного состояния.
— Тетушки! Вы совершенно не правы. Мы с Тибальтом предназначены друг для друга. Меня страстно увлекает его профессия.
Элисон произнесла резким тоном, что было ей совершенно не свойственно:
— Надеюсь, что он страстно не интересуется твоими деньгами.
Я рассердилась на них.
— Это чудовищно. Разве он может… Кроме того…
— Джудит, мы просто беспокоимся о тебе, — сказала Доркас.
Моя злость сразу прошла. Это правда. Они всегда беспокоятся обо мне, о моем благополучии.
— Слушайте! — начала я. — Я люблю Тибальта… Люблю… Люблю! Вам понятно? Я всегда его любила и всегда буду любить. Мы будем вместе работать. Мы идеально подходим друг для друга. И не говорите мне ничего больше. Не смейте думать ничего дурного.
— О, Джудит! Тебя всегда заносит. Я только надеюсь…
— Надеешься? Зачем надеяться, когда я знаю наверняка.
— Значит, ты действительно любишь его?
— Вы еще сомневаетесь?
— Нет. Мы сомневаемся в нем.
— Конечно, он не демонстрирует своих чувств, как я. А кто из мужчин это делает?
Они согласились, что немногие.
— Он кажется одиноким, бесчувственным, находится от всех в стороне… но это не так.
— Если ты не будешь счастлива, мы будем страдать.
— Нечего бояться. Я не разобью ваших сердец.
— Ты и на самом деле счастлива? — спросила Элисон.
— Я люблю Тибальта. И он хочет на мне жениться. А при таком стечении обстоятельств, разве я могу быть несчастливой?
В доме священника все выглядело по-другому. Меня тепло приветствовала Сабина.
— Джудит, как весело! Вся наша старая команда опять вместе, мы с тобой породнились. Интересно, правда? Вот только бедный Хадриан остался один, но ведь нас было нечетное число: три женщины и четверо мужчин. Замечательное соотношение и довольно редкое. Тибальт не был одним из нас, я имею в виду в классе. И дорогой Эван и мой любимый Оливер… Они же были нашими учителями. Как я довольна. А ты командовала всеми нами, правда, Джудит? Вот тебе и подойдет Тибальт. Я всегда говорила Оливеру, тебе нужен кто-то, кто бы мог командовать тобой. А теперь у тебя есть Тибальт. Конечно, он будет приказывать не так, как ты нам, но все же станет настаивать на своем. Невозможно представить, чтобы кто-то мог командовать Тибальтом, правда? О, Джудит, ты такая везучая. Я не хотела бы другой избранницы для моего дорогого брата.