Гробница императора

Берри Стив

– Но меня чуть не убили. Дважды.

– Вот ключевое слово. «Чуть». И опять же, я выполнял свою работу.

Кассиопея поняла, что он упорно уклоняется от ответа на вопрос.

– На кого ты работаешь?

– Скажу тебе правду. На Карла Тана.

– Вижу, ты сделал шаг вниз. От президента среднеазиатской республики к второму человеку в Китае.

– Он хорошо платит, медицинское обслуживание и стоматология плюс трехнедельный оплачиваемый отпуск. В следующем году Тан собирается начать пенсионную реформу.

Его юмор Кассиопею

нисколько не заинтересовал.

– Это ты два дня назад направил ко мне этих громил?

Виктор кивнул:

– Нам не хотелось, чтобы ты покинула Бельгию с тем светильником.

– Почему? Он ведь нужен Тану.

– Тан не собирается возвращать мальчишку Соколова. Поэтому он решил забрать светильник здесь.

– А почему бы ему просто не отправиться к Пау Веню самому? Или послать тебя? Почему я?

– Честное слово, не знаю.

Кассиопея продолжала держать пистолет направленным на него.

– «Честное слово»? Этих слов нет в твоем лексиконе. – Она посмотрела Виктору в лицо. – Ты меня пытал.

– Наоборот, я позаботился о том, чтобы тебя не мучили.

– А вот для меня все это выглядит иначе.

Его лицо смягчилось.

– Ты предпочла бы, чтобы тебя пытал тот, кто действительно хотел вырвать из тебя признание?

Виктор заметно изменился по сравнению с прошлым годом. Он по-прежнему оставался коренастым, однако копна неухоженных волос уступила место аккуратной линии над ушами. Широкий нос и глубоко посаженные глаза – влияние славянской крови – никуда не делись, но кожа стала более смуглой, чем была в Средней Азии. Виктору было лет сорок, не больше, и он сменил мешковатую одежду, скрывавшую плечи и руки, привыкшие к физическим упражнениям, на модные элегантные брюки и модельную рубашку.

– Где мальчик? – спросила Кассиопея.

– Соколов оставил русских с носом. Теперь он делает то же самое с китайцами. А это как раз те, с кем лучше не связываться, особенно с китайцами. Они убивают, не раздумывая, поскольку являются сами себе законом.

– Мы не в Китае.

– Но Соколов остается там. Тан его ищет. Полагаю, это ты укрыла Соколова, однако найти его – лишь вопрос времени. У Тана десятки тысяч шпионов, каждый из которых готов из кожи вон вылезти, чтобы порадовать первого заместителя председателя Госсовета КНР. Для нас с тобой места в общей картине нет.

Кассиопея в этом сомневалась.

– Какую работу ты выполняешь для Тана?

– Он нанял меня прошлой осенью. Ему был нужен человек, не связанный с Китаем, а я как раз оказался без работы. Это задание Тан мне не поручал до тех пор, пока я не услышал, как упомянули твое имя. Когда я объяснил, что нас связывает – немного подправив факты там, где это было необходимо, – Тан направил меня сюда.

Кассиопея опустила пистолет, чувствуя, что ее нервы натянуты до предела.

– Ты хоть представляешь себе, через что мне пришлось пройти по твоей милости?

– У меня не было выбора. Приказы отдает Тан. Я предоставил тебе возможность бежать вчера, когда приносили еду, но ты спала. И вот я снова направил к тебе своего соотечественника, надеясь, что на этот раз ты отреагируешь. – Виктор указал на пистолет. – Что ты, судя по всему, и сделала. – Он кивнул на телефон, лежащий на столе. – На самом деле я ни с кем не разговаривал.

– А с чего ты взял, что я так просто не уйду?

– Потому что ты была в ярости.

Этот человек знал ее прекрасно.

– Других подручных здесь больше нет?

– Только тот, что остался в твоей комнате. Ему здорово досталось?

– Будет хороший синяк.

– Кассиопея, Карлу Тану нужен этот светильник. Неужели ты не можешь просто отдать ему светильник и покончить с этим делом?

– И потерять мальчика? Как ты правильно заметил, светильник – это единственный козырь у меня на руках. Ты сказал, что знаешь, где держат мальчишку. Говори.

– Все не так просто. Ты до него не доберешься. Позволь тебе помочь.

– Я работаю в одиночку.

– Именно поэтому ты втянула Малоуна? И я сразу же понял, что ты лжешь, но Тан заставил меня связаться с твоим дружком.

– Что произошло в Копенгагене?

– У меня до сих пор нет никаких известий от тех двоих, кому я поручил это дело. Но поскольку тут замешан Малоун, определенно, с обоими случилось что-то плохое.

Кассиопея поняла, что ей нужно позвонить в Данию и все объяснить. Но не отсюда.

– Где ключи от машины у входа?

– В замке зажигания. – Виктор встал. – Разреши мне отправиться с тобой. Что бы я ни сказал, Тан обвинит меня в твоем бегстве. Моя работа на него закончена. Мне известна кое-какая информация о том, что он задумал, которая может оказаться полезной.

Кассиопея задумалась над его предложением. Определенно, оно имело смысл. Какими бы ни были ее чувства в отношении Виктора Томаса, несомненно, этот человек знает свое дело. В прошлом году ему удалось вклиниться в ближайшее окружение президента одной среднеазиатской республики. И вот теперь он рядом с Карлом Таном, в руках которого ключ к воссоединению Льва Соколова со своим сыном. Несомненно, она, Кассиопея, впуталась в ту еще заварушку. Ей нужно вернуть светильник и осуществить сделку. Так почему же не воспользоваться помощью человека, способного выйти напрямую на Тана?

Которому к тому же известно, где находится сын Соколова.

– Ну хорошо, – сказала Кассиопея. – Поехали.

Она отступила в сторону, пропуская Виктора вперед.

Прихватив сотовый телефон, тот убрал его в карман. Когда он проходил мимо, направляясь к двери, Кассиопея занесла пистолет над его головой и ударила рукояткой по затылку.

Из горла Виктора вырвался крик, рука взметнулась вверх.

Кассиопея с силой обрушила твердую сталь ему на левый висок.

Закатив глаза к небу, Виктор рухнул на пол.