Гробницы пустоты
Шрифт:
– Отпусти его, Мекет.
Брат подчинился. Он разжал пальцы, сжимавшие горло контрабандиста, словно стальные захваты. С нелепым шлепком Д’юма ударился об пол, а затем медленно и неуклюже вполз обратно на свое кресло.
– Его… его у меня забрали. – Каждый новый глоток фильтрованного воздуха давался ему с видимым трудом. – Забрали. Прежде… прежде, чем налетели эти сволочи. – Он ткнул указательным пальцем назад, явно имея в виду оставшиеся у Кодда Секундус боевые корабли, и закашлялся.
Это был определенно не тот ответ, который я или Мекет надеялись услышать. Тем не менее тон брата смягчился.
– Кто забрал?
Подняв свой немного осоловелый взгляд, Д’юма сглотнул, потом ответил:
– Там был человек. Я не знаю его. Я даже не уверен, что это вообще человек. Фигура в балахоне и скрытым под капюшоном лицом. Он появился едва ли не сразу, как только вы отчалили и немало шороху навел…
– Он?
– Ну или она. Да какая разница, в сущности? Впрочем, я не представляю, какая женщина могла бы устроить такое побоище.
– Подробней, – распорядился Мекет, присаживаясь. Я не стал ловить взгляд брата и убеждаться, предполагает ли он, о ком идет речь. Убийца в капюшоне? На ум почему-то сразу пришла только одна кандидатура. Вот только что ему делать на Кодда Секундус?
Облизнув потрескавшиеся губы длинным розовым язычком, Д’юма послушно продолжил:
– Я понятия не имею, откуда этот тип узнал про инфочип. А спросить он мне возможности не дал. Он вообще был крайне неразговорчив. Разделался с охраной за несколько секунд, и это при нулевой гравитации! Верьте или нет, но на своем веку побоища, подобного тому, что устроил этот капюшон, мне видеть еще не доводилось. Мои ребята – опытные рубаки, но на фоне этого виртуоза выглядели настоящими сосунками, понимаете? Кровь плавала повсюду! Этого хватило, чтобы я отдал инфочип без вопросов. – Он сконфуженно покосился на брата. – Прости, Мекет, методы мясника оказались убедительней твоих.
Я думал, тот ему все-таки врежет, но каким-то чудом Мекету удалось подавить порыв. Тихим и совершенно спокойным голосом он спросил:
– Почему он оставил тебя в живых?
В ответ Д’юма издал звук, похожий на смесь отрыжки и смешка.
– А я спрашивал? По-твоему, я конченый болван?
Мекет не стал уточнять, что именно он думает по этому вопросу, а я, улучив момент, задал собственный:
– Что это были за корабли, напавшие на ваше… вынужденное гетто? Риоммцы?
– Нет, не они, – ответил Д’юма.
Я посмотрел на брата, но тот предпочел не реагировать на это заявление. Тогда я вновь вернулся взглядом к контрабандисту и спросил:
– Не они? А кто тогда?
Д’юма с шумом втянул носом воздух, отчего его грузное тело заколыхалось, точно желе. Он заговорил:
– Хотя, нас с вами и хотели убедить в обратном. Думаю, по этой самой причине они не особенно запаривались с тем, чтобы не дать вам сбежать. Ну, чтобы имелся хоть один свидетель, способный очернить Риомм в глазах всего галактического сообщества.
Я встряхнул головой, будто отгоняя наваждение. Не ослышался ли?
– Хотите сказать, что эта атака была подстроена?
Д’юма охотно кивнул:
– Напрашивается такой вывод, да.
– Но мощь кораблей!.. Даже у Тетисс сила флота слабее.
– Поверь, малыш, я знаю, о чем говорю. Я не настолько ослеплен яростью и желанием уничтожить Империю, чтобы не заметить подвох. А именно – риоммцы так не поступают. Они – одна из самых мощных сил в Галактике, с этим не поспоришь, но при этом никогда не опускаются до подобных зверств. Слишком чистоплотны, чтобы так пачкать свои холеные ручки. Нет, это кто-то другой. Кто-то, кому удалось заполучить сразу три тяжелых крейсера новейшей конфигурации и команду, чтобы ими управлять.
– И кто это, по-вашему? Пираты? Диссиденты, готовые пойти на все, ради того, чтобы Галактика захлебнулась в крови?
– Честно? Понятия не имею. Но хочу обязательно выяснить.
– А я тоже много чего хочу, Д’юма, – вставил Мекет, – да пока что помалкиваю. И вообще, все это лишь сплошное гадание. Какие у тебя доказательства?
– Что взрыв техносфер не дело рук Риомма? – переспросил контрабандист. – Абсолютно никаких!
Брата сей ответ не удовлетворил, но он понимал, что большего едва ли добьется, поэтому перешел к другому:
– Как ты избежал взрыва?
– Чудом, Мекет. Чудом! – ответил Д’юма, будто опомнившись. – Хотя, если быть до конца откровенным, он-то меня и затолкал в капсулу.
– Кто? Злокозненный демон в балахоне? – даже мне было трудно в это поверить.
– Он самый, ага, – кивнул тот. – По началу это мало походило на спасение. Капсула уже была запрограммирована на дрейф вблизи пояса осколков. Приводной маяк оказался испорчен. Как и система связи. Думается, я должен был сдохнуть, задохнувшись от нехватки кислорода, не в силах позвать на помощь. Он, видно, не учел, что я неплохо лажу с техникой, и починить передатчик большого труда мне не составит. Благо, все необходимые инструменты я предпочитаю носить с собой. – Тут контрабандист распахнул одну из пол своей куртки, продемонстрировав компактный, но внушительный ремонтный набор. – Все мои ребятки до единого были мертвы, а просить о помощи кого-то из местных я не рискнул. Только ты, Мекет, никогда меня не подводил. Хоть и откликнулся на помощь далеко не сразу.
Брат скривился:
– Уж и не знаю, как с этим теперь жить.
Д’юма постарался беззаботно рассмеяться. На мой взгляд, вышло так себе.
– Перестань! – шутливо проговорил он. – Так или иначе я еще могу оказаться тебе полезным.
– Хотелось бы верить, да верится с трудом, – ответил Мекет. – Как ты умудрился затесаться в обломки? Насколько я понял, тот тип постарался вытолкнуть тебя из зоны поражения.
– Как только эти черные монстры закончили свое грязное дело, я понял, что они обязательно обшарят окрестности в поисках выживших. Двигаясь на маневровых, я постарался затеряться среди обломков станции. И, ради Создателя, не спрашивай, как мне удалось это провернуть! Вспоминаю и сам себе не верю! Хорошо хоть щиты были целы.
Взглянув на брата, я заметил:
– Похоже, будто этот таинственный незнакомец знал о том, что будет бомбежка и нарочно подстроил все так, чтобы твой приятель выжил.
Мекет почесал щетинистый подбородок, обдумывая мои слова.
– Хочешь сказать, нарочно оставил нам этого сказочника? Хм... зачем только?
– Не имею ни малейшего понятия, – вставил Д’юма. – Как я уже сказал, он был крайне неразговорчив. Жуткая ходячая машина для убийства, сбежавшая прежде, чем началась бойня.