Грохот ледника

Акофина Ольга

Подъехав к дому Дианы, Глеб долго звонился в домофон, но дверь никто не открыл, в её окнах ни огонька. Глеб сел обратно в машину и нервно закурил. Что ж рано или поздно она появится, сегодня, завтра, через неделю, он дождётся её. Но вот у подъезда тормозит дорогая иномарка, Глеб гасит фары, чтобы быть незаметным. Интуитивно он почувствовал, что это она. Иномарка долго стоит, не паркуясь, наконец, из неё выходит широкоплечий мужчина, открывает пассажирскую дверь и помогает выйти Диане. У неё в руках цветы, на плечах тот самый полушубок. Мужчина обнимает её за плечи и долго целует, не в силах расстаться. Глеб, задыхаясь от ревности, ломая сигареты, смотрит на них, и не может оторваться. В висках стучит, сердце ноет, руки сжимаются в кулаки.

хочется выйти из машины и врезать мужику по морде, оторвать от него Диану и утащить её к себе. Но он сдерживается, наконец, мужчина садится за руль и уезжает, Глеб выскакивает из машины, не понимая, что он делает.

Когда перед Дианой возникает мужская фигура, она вскрикивает от страха.

– Глеб, как ты меня напугал. Что ты здесь делаешь? – переведя дух, спросила она.

– Кто это был?

Диана быстро взяла себя в руки и передёрнув плечами, спросила:

– Мы в разводе, тебе какая разница? И что ты тут делаешь? Следишь за мной?

Знакомые слова и знакомый взгляд, дерзкий, равнодушный, предлагающий идти своей дорогой и не трогать её. Гордо расправив плечи, она вошла в подъезд, Глеб – за ней, она нажала кнопку лифта.

– Не надо за мной идти. Домой я тебя всё равно не пущу. Глеб, всё, я не люблю тебя больше. Отболело.

Ни черта у тебя не отболело, а если и так, то я сделаю, чтобы заболело снова. Лифт открыл двери, но Глеб преградил вход. Нет, она так просто не уйдёт.

– Давай поговорим.

– Не о чем нам разговаривать. Пусти меня.

Диана развернулась и пошла к чёрной лестнице. Глеб остался стоять, он слышал стук каблуков, она уходит, поднимается выше… Сердце бешено стучит, глаза наливаются кровью, и вот Глеб срывается и бежит за ней. Он хорошо натренирован, а у Дианы платье и каблуки, и он быстро нагоняет её. Она сильно толкнула его в грудь, он скатился на несколько ступенек вниз, Диана, подобрав подол и теряя цветы, побежала дальше. Но вот он вновь настигает её, хватает за руку, но Диана вырвалась с яростью тигрицы, хлестанула его цветами по лицу, и вновь побежала наверх. Дрожащими руками, всхлипывая, она пыталась открыть дверь и спрятаться в квартире. Но Глеб налетел на неё сзади, прижав к себе. Диана дёрнула дверь, и они ввалились в квартиру. Запутавшись в подоле, она упала, а Глеб сверху на неё. Диана била его, в грудь по рукам, по лицу, он не пытался даже увернуться.

– Не трогай меня, не смей! – кричала она.

Но Глеб схватил её голову, притянул к себе и с жадностью впился в её губы, ощущая чужой, мужской запах, и его обуяла злость. Диана кусала его, царапала, пыталась вырваться, обзывала, но он не отпускал её, и она слабела. Он своим весом прижал её к полу, завёл ей руки за голову, крепко перехватив их ладонью, не давая ей возможности высвободиться, поначалу его поцелуи причиняли ей боль, но понемногу они становились всё нежнее, и она стала отвечать ему.

– Ты моя. Слышишь? Моя, – шептал он.

Одной рукой он всё еще держал её, а второй гладил ноги в разрезе тонкого вечернего платья, его губы целовали лицо, шею, грудь, Диана дрожала и поддавалась. Ослабив хватку, он навис над ней, всматриваясь в лицо, провёл пальцами по губам, ресницам, бровям, она такая красивая, её зеленоватые глубокие глаза с таким знакомым взглядом, чуть припухлые губы такие соблазнительные.

– Я люблю тебя, малышка, – неожиданно для себя сказал он.

Так нежно и искренне он не говорил очень-очень давно, с прошлой жизни.

– Очень люблю…

Глеб уткнулся ей в шею, в волосы, чувствуя, как проходит его нервозность, злость. Диана обнимала его, нет, чувства к нему никуда не делись, может быть притупились за эти несколько последних сумасшедших недель, но точно не угасли.

– Это правда, что ты сказал? – прошептала она.

Глеб кивнул, еще крепче прижимаясь к ней.

– Ты в первый раз за эти годы признался мне в любви.

– Просто я не очень умею это делать.

– Может нам пора

встать с пола?

Глеб поднимается, даёт ей руку, рывком поднимает её и прижимает к себе.

– Давай ты уже снимешь куртку? – её глаза смеются.

Он смотрит на неё и не узнаёт, что-то в ней неуловимо изменилось. Она стала более смелой.

– Я пойду, переоденусь, а то ты мне помял платье, а ты пока можешь сделать кофе.

Прежняя Диана ни за что бы так не сказала, она бы сварила кофе, обслужила бы его, а потом занялась собой. Но нынешняя Диана кивнула на кофеварку и ушла переодеваться. Глеб сварил кофе и себе, и ей. Вернулась Диана, на ней – лёгкий халат, волосы рассыпаны по плечам, она такая красивая, но как будто отстранённая. Она облокотилась на стол, не делая попытки, как прежде подойти к нему, обнять. В чём дело? У неё всё серьёзно с тем мужчиной? Глеб подал ей чашку, с тревогой смотря на неё.

– У тебя с ним серьёзные отношения?

– Надеюсь, ты не думал, что я всю жизнь буду бегать за тобой? Ждать, когда ты наиграешься с остальными?

Глеб, оставив чашку, подошёл к ней вплотную. Диана нагло, с вызовом смотрела на него. Такой знакомый взгляд, где он его видел?

– Ты изменилась. Что произошло?

– Я не дам больше вытирать о себя ноги.

– Я никогда и не думал этого делать.

– У тебя это получается автоматически, – усмехнулась Диана. – Тебе пора уходить, мне рано вставать, завтра рабочий день.

Хорошо, он уйдёт. Но прежде ему надо разобраться, действительно, ли он ей больше не нужен. Если она счастлива без него, что ж… она заслужила счастья, а он стиснет зубы и переживёт. Глеб приподнял её и посадил на стол, Диана не сопротивлялась. Она с прищуром смотрела на его лицо, беспокойные глаза, наконец-то в них не было равнодушия. Ну, давай, целуй меня, и я покажу тебе, чему научилась, ты сойдёшь с ума, а потом я тебя пошлю подальше. Глеб дёрнул шёлковый шнурок халата, халат распахнулся, Диана была полностью обнажена. У Глеба стучало в висках, он смотрел на неё, не отрываясь. Диана без стеснения раскинулась на столе, пусть посмотрит, грудь напряглась, кожа чуть загорелая, бархатная, тело подтянутое, на нём ни волоска, никогда раньше она не делала глубокую эпиляцию, а теперь… Он смотрел, изучал её, словно видел впервые, целовал и гладил её тело, словно полировал. Она вздрагивает от его прикосновений, закусывает губы, Глеб нависает над ней, целует грудь, шею, нежно водит пальцами по интимным местам, и она стонет, длинные волосы разметались по столу, она фантастически прекрасна, ему хочется, чтобы она кончила от его прикосновений, забилась в экстазе, но она отводит его руки, и приподнимается. Зеленоватые глаза с поволокой смотрят на него, губы приоткрылись, на лбу испарина, без капли стыда Диана широко разводит ноги, стаскивает с него джемпер, кончиками пальцев проводит по грудным мышцам, по животу и расстёгивает ремень. Чувствуя, что они расшатали хлипкий стол, Глеб подхватывает её и прижимает к стене, держит на весу, Диана обхватывает его ногами. Её разум хочет остановить его, чтобы его желание осталось неудовлетворённым, чтобы он понял, что потерял, но вместо этого она сильнее насаживается на него. Обхватывает его за шею и просит сказать ей о любви, и о чудо, он шепчет, что любит её, называет «девочкой и своей малышкой», а затем относит на кровать, Диана умирает от наслаждения и просит продолжения, и он исполняет все её желания.

Глеб не уехал от неё, остался до утра, они не в силах были остановится, занимаясь любовью, пока у обоих не заиграли будильники. Напоминание о рабочих обязательствах приводит их в норму, оба очнулись Глеб не понимал, что происходит, это была не Диана, это была Маша, её манеры, повадки, техника. Диана посмотрела на экран телефона и сказала:

– Мне пора на работу. И тебе, кстати, тоже. Давай, слазь с меня.

– Кто научил тебя? Ты раньше не была такой.

– Всё меняется, детка. Я пошла в душ, надеюсь, когда я выйду, ты уже уедешь.