Гром Раскатного. Том 2
Шрифт:
— Что еще за новости? — Пуришкевич сильно напрягся, от этих слов. Ведь сегодня и так весь день шел по женскому органу. — Говори быстрей, Зайцев!
— Наши врачи после вашего последнего осмотра, как бы… — Зайцев замялся, замолк и прокашлялся. — Профукали, — покашлялся еще, пытаясь замаскировать слово. — Ваше запущенное заболевание.
— У меня нет никаких заболеваний, Зайцев, — парировал Эльдар Зарикович. — Не придумывай того, чего нет.
— А оно есть, — Зайцев покряхтел, набрался сил и выпалил на одном дыхании: — Господин Пуршикевич, у вас запущенное нейродегенеративное заболевание.
— Пункцию, — Эльдара зацепило только одно слово. — Это когда тебе в спину тычут огромной, мать ее, иглой?!
— Верно, в позвоночник, — заявил Зайцев. — Но я уверяю вас, господин Пуришкевич, это нужно сделать! Иначе последствия могут быть необратимыми!
Для ответа Эльдару Зариковичу пришлось подумать. И думал он долго, представляя, как в него вставляют большой и опасный предмет. Поежившись, все же он дал добро на проведение теста.
— Через неделю, — заявил глава рода. — Пойдет?
— Лучше сейчас. Поймите, — тон голоса Зайцева был умоляющим, — чем раньше проведем тест, тем быстрее придем к лечению!
— Ладно, — тут же ответил Эльдар. — Сегодня так сегодня. Анестезию же будут делать, да?
— Боюсь, Эльдар Зарикович, по обновленным данным вам противопоказаны любые подобные вещества. Как врач я должен быть откровенен со своими пациентами, так что… — он замолк и опять на одном дыхании выпалил. — Эльдар Зарикович, это будет адски больно. Мужайтесь. Но это, правда, надо сделать!
Владимир Пирсов сидел на приеме у Зайцева, ожидая, когда тот договорит со своим пациентом по телефону. А потом зашел.
В глазах Зайцева, когда он держал в руках большой шприц с огромной иглой, было что-то кровожадное. Владимир чувствовал это, но отказаться уже не мог. Вчера ему поставили очень непонятный и странный диагноз, и теперь придётся пойти на такую боль. Все же стать дегенератом в будущем он не хотел.
Когда он лег на кушетку и приспустил штаны, то услышал:
— Это не в задницу делается.
— А куда?
Вместо ответа в позвоночнике Владимир почувствовал такую адскую боль, что из глаз слезы полились. Он сжал кулаками простынку, оттопырил таз и заплакал.
В этот момент на экране монитора, где была открыта электронная карта Пирсова, высветилось уведомление, которое Владимир увидел лишь через пять часов, как пришел в себя.
«Великая Электрожаба очень мстительная. Аминь.»
Илья приехал по моему первому зову и помогал паковать чемоданы. Но перед тем, как я дал ему «новое» задание в помощи с переездом, я отправил его развезти все оставшиеся заказы. Чтобы в этом доме больше не осталось сданной на ремонт техники и я со спокойно душой свалил отсюда.
Через три часа Илья вернулся, закинул мои вещи в багажник, но не вышел из дома, когда я звал его. Он остался на кухне и с какой-то тоской на душе пил чай.
— В чем дело, Илья?
— Жалко,
С улыбкой на лице он упал на колени и начал медленно опускать и поднимать голову.
— Хорош, а, — я не выдержал и засмеялся. — Вот в роду за такие издевки тебя бы точно выпороли. Да еще и по шее бы надавали.
— И все же, господин Раскатный, — Илья медленно поднялся и склонил голову. — Почему вы не рассказали о вашей жизни? Почему скрывались и выдавали себя за простолюдина? А?
— По пути расскажу, поехали.
Когда мы отъехали от дома, я рассказал ему про музыкальный ад, который устроили для меня Кирюша и моя бабуля. Илья хоть и молчал, пока я говорил, но по его надутым щекам было понятно, долго он сдерживаться не сможет.
— Я бы, — все же заговорил он, — сломал шею этому Слютникову! Сразу, как понял, что он творит!
— Попробуй ты, будучи подростком лет пятнадцати, рыпнуться на мага ранга Кмет. Ты хоть представляешь, что это такое?
— Ну а ваши способности, господин? Вы такое вытворять можете! А это какой-то старик.
Я набрал побольше воздуха в легкие. Успокоился и начал объяснять по-новому. Размеренно и спокойно.
— Нападение на мага ранга выше, чем твой, — расценивается как покушение. Он уже был в семье, и просто так убить его я не мог. Тем более, что силы, которые есть у меня сейчас, они развиваются. И раньше их было куда меньше. Я качался, пока находился в музыкальной тюрьме, и именно из-за того, что развивался, сейчас я могу творить нечто крутое в твоем понимании. Но поверь мне, Илья, просто так убить мага в семье не получится. Это чревато.
— А тебя били в детстве?
— Я щас тебя ударю, — усмехнулся я. — Нет. Я тренировался на полигонах вместе со своими родителями. А когда они погибли, попал в музыкалку. Всё, точка.
Больше Илья не задавал вопросов, хотя я отчётливо понимал, он еще не все узнал, что его интересовало.
Свой загородный дом, как я назвал место, где жил, я оставил. Все же я заплатил за полгода аренды, да и Шурупычу пока жилье нужно. Туда, скорее всего, переберется и Илья с сестрёнкой, как я решу все вопросы с наемниками. То есть, как станет безопасно, так и переедет. Думаю, он не откажется сменить маленькую квартиру на нечто большее.
Да и ловушек я сделаю побольше. Сделаю защитный контур, чтобы возле дома и в самом доме было безопасно в грозу, и, наверное, поставлю туда гвардейцев. Потом. Когда все задуманное получится.
Около усадьбы Раскатных был какой-то движ. Я чуть было по привычке не попросил остановиться около остановки, но вовремя вспомнил, что теперь все знают, кто я такой. И хрена с два кто и что мне скажет.
У ворот стояли двое гвардейцев с родовой эмблемой на груди, с оружием и с каменными лицами. Когда я вышел из машины, каждый из них отвесил мне поклон и представился. А я понял очевидное, это не Иван Рубцов решил поиграть с огнем, это моя бабушка постаралась.