Громова дубрава
Шрифт:
— Надеюсь, этот час настанет нескоро, и Мирабелла Эрр успеет оказать двору еще немало добрых услуг. Не буду вас задерживать, леди. Дома вас ждет награда за труды. Отдыхайте и набирайтесь сил.
— Благодарю, ваше величество.
Я встала с кресла.
— Позвольте задать еще один вопрос, ваше величество.
— Задавайте.
— Что теперь будет с грозовым драконом?
— Это зависит от того, как он себя поведет. Если согласится сотрудничать, будет жить в богатстве и довольствии. Если нет — проведет остаток своих дней
— Да, ваше величество.
— В таком случае, всего доброго, Мирабелла.
II
Эхо шагов гулко отражалось от каменных сводов. Мы с Кирстеном шли по узкой галерее, и мне казалось, что этой прогулке не будет конца. На улице было еще светло, однако здесь уже царил вечерний полумрак.
— Вы знаете, почему вас пригласили в этот замок, леди?
Я криво улыбнулась.
— Меня не приглашали, я напросилась сама.
— Зачем?
— Вам известно, кого держат в этом жутком месте, Кирстен?
— Разумеется. Последние три месяца в здешних подвалах живет грозовой дракон. Его величество приехал сегодня именно к нему. Хотя лично я считаю, что этим он оказывает Дау-Рену слишком большую честь.
Я покачала головой.
— Король осторожничает, Кирстен. На этом замке стоят мощные блокирующие чары, которые не позволяют пленнику сбежать. Если бы не они, Дау-Рен давно был бы на свободе. Прикажи государь вывести его за пределы крепостной стены, и грозового не удержат никакие путы.
— Он настолько силен?
— Больше чем вы можете себе представить. Драконы вообще сильные существа, однако, грозовые — это нечто невероятное. Один такой ящер стоит целой человеческой армии. Или отряда своих собратьев другого вида.
— О…
— Да-да. Поэтому король и хотел заполучить его в свои ряды. С таким союзником не страшен ни один враг.
— Но почему именно Дау-Рен? Он не очень-то хочет сотрудничать с короной. Можно было попытаться завербовать кого-нибудь посговорчивее.
— К сожалению, нельзя. Других грозовых драконов нет, Кирстен. Дау-Рен — единственный из них, переживший клановую войну. Вы ведь слышали о ней?
— Вы говорите о той бойне, которую ящеры устроили тридцать лет назад? Конечно, слышал. Насколько я знаю, после этой междоусобицы ваших сородичей, Мирабелла, стало меньше почти на треть.
— Вы совершенно правы. Некоторые виды драконов после той мясорубки полностью исчезли. Например, серебряные шипохвостые. Чудесные были существа. Правда, способностью к обороту они не обладали, поэтому о них быстро забыли. А вот о грозовых драконах люди до сих пор слагают легенды, не подозревая, что выдумки и на половину не отражают реальную мощь этих потрясающих ящеров. Они могут подчинять себе ветер, умеют направлять молнии и питаться их силой. Их огонь настолько силен, что, подув пару раз, они способны уничтожить целую деревню.
— Вот это да… Как же вам удалось пленить его, Мирабелла?
Я грустно улыбнулась.
— У меня были зачарованные цепи, Кирстен. И группа боевых магов из отряда немедленного реагирования.
А еще я успешно воспользовалась тем, что Даурен боялся причинить мне вред. Если бы не его симпатия вкупе с эффектом неожиданности, поймать грозового я бы не смогла. Впрочем, сейчас, спустя три месяца, я ужасно жалею, что мой план тогда не провалился.
— Говорят, до того, как объявить на дракона охоту, его величество несколько раз предлагал ему сотрудничество, но тот упрямо отказывался.
— Да, я об этом слышала.
— Дау-Рен настолько свободолюбив?
— Видимо, да. Чародей, который воспитывал грозового после смерти родителей, не сумел привить ему должного почтения к короне. Он научил его обращаться с родовой магией, но победить дух вольнолюбия так и не смог. Я, к слову, его не осуждаю. Драконы предпочитают жить сами по себе и отвечать за свои поступки только перед собственной совестью. Не удивительно, что между служением королю и жизнью наемника-одиночки Дау-Рен выбрал последнее.
У меня такого выбора не было.
Галерея сменилась коротким коридором, а он — узкой деревянной дверью.
— Так зачем вы напросились в эту темницу, леди? — спросил Кирстен, пропуская меня в небольшую полутемную комнату.
— Хочу узнать, как дела у нашего пленника. Очень, знаете ли, за него переживаю.
— Понимаю, — кивнул мой спутник. — Однако ваше волнение напрасно. Его величество приказал обеспечить Дау-Рену хорошие условия проживания. У него отличное меню и удобная жилая комната.
Однако его не выпускают за пределы замка и не дают возможности сменить ипостась. Это наверняка доставляет ему немало страданий — невозможность расправить крылья для дракона равносильна изощренной пытке.
Насколько мне известно, с момента поимки Даурена король приехал с ним побеседовать впервые. Я своими ушами слышала, как государь запретил начальнику тюрьмы рассказывать пленнику о своих планах, а значит, дракон прожил двенадцать недель, не зная, что с ним собираются делать. Это беспокоило меня больше всего — неизвестность приводит в уныние даже самых сильных и отважных людей, и мне очень хотелось убедиться, что сероглазый в порядке и три последних месяца не нанесли ему ни физического, ни психологического вреда.
Кирстен подошел к стене, нашарил что-то на ее шершавой поверхности, и осторожно вытащил из кладки узкий прямоугольный кирпич. Перед нами тут же появилось небольшое отверстие, через которое отлично просматривалась соседняя комната.
— Как дерзко, — усмехнулась я.
Мужчина пожал плечами.
— Вы же хотите узнать, о чем его величество будет говорить с Дау-Реном, леди?
— Они не обнаружат нашего присутствия? Эта дыра слишком большая, ее легко заметить.
— Вовсе нет. На другую сторону стены наложена иллюзия. Нас никто не увидит и не услышит.