Громыко. Война, мир и дипломатия
Шрифт:
18 декабря 1933 года Германия, выйдя из Лиги Наций, потребовала отмены всех военных статей Версальского договора, введения своих войск в демилитаризованную Рейнскую зону. Со времени Парижской конференции, решение которой превратило Германию в европейское ничтожество, прошло всего 14 лет.
Тем не менее международное положение Советского Союза стабилизировалось. В ноябре 1933 года были установлены дипломатические отношения США и СССР. Основным мотивом президента США Франклина Рузвельта было желание предотвратить развязывание войны Гитлером.
Были установлены дипломатические отношения с Румынией и Чехословакией, странами, входящими в так называемую профранцузскую Малую Антанту, Венгрией, Болгарией, Албанией. СССР был принят в Лигу Наций и стал постоянным членом ее Совета, что свидетельствовало о возвращении Советскому государству статуса великой державы.
Кремль выдвинул идею создать европейскую систему взаимной безопасности, чтобы гарантировать себя от неожиданностей со стороны Германии.
К середине 1936 года мало кто в Европе сомневался, что Версальская система не удержит мир от грядущего передела. На часах западных политиков начался обратный отсчет времени: как только Германия выстроит оборонительный рубеж на границе с Францией и обеспечит, по выражению Уинстона Черчилля, защиту своей «парадной двери», она двинется на Юг и Восток.
Однако в 1936 году произошло много событий, разрушивших этот план. Одно из них — победа на парламентских выборах в Испании Народного фронта, в который входили левые партии, включая коммунистическую и протроцкистско-марксистско-ленинскую рабочую (ПОУМ), и еще восстание генерала Франко против республиканского правительства.
Война в Испании как прообраз Второй мировой
СССР был поставлен перед трудным выбором. С одной стороны, вмешательство в испанскую войну привело бы к обострению отношений с Англией и Францией, но, с другой, уклониться — означало утратить влияние в Коминтерне.
Поэтому по решению Профинтерна, состоявшегося в Праге 26 июля 1936 года, стали создаваться интернациональные бригады добровольцев.
Возможно, Советский Союз ограничился бы только посылкой интербригад, но воюющие стороны обратились за помощью, республиканцы — к новому правительству Франции Леона Блюма (Народный фронт), а франкисты — к Гитлеру и Муссолини.
Франция отреагировала мгновенно: 2 августа ее правительство обратилось к заинтересованным государствам Европы и США с целью заключить соглашение о невмешательстве. СССР принял это предложение. Тогда отношение Сталина вполне полно выражалось в директиве секретариата ИККИ в адрес ЦК компартии Испании: «Не забегать вперед, не сходить с позиций демократического режима и не выходить за рамки борьбы за подлинно демократическую республику» {45} ,
(Подобную «демократическую» перспективу он видел и после 1945 года, в форме «финляндизации», но — не вышло.)
Практически вся либеральная интеллигенция Запада воспринимала завязывающуюся в Испании борьбу как общую войну против фашизма, а в СССР видела, несмотря ни на что, единственную организованную антифашистскую силу. Такие известные люди, как физик Альберт Эйнштейн, художник Анри Матисс, писатели Эрнест Хемингуэй и Антуан де Сент-Экзюпери и многие другие, выступили в защиту республиканской Испании.
24 октября 1936 года Гитлер и Муссолини, уже объединенные операцией в Испании, объявили 6создании «оси Берлин — Рим». 15 ноября в Берлине министры иностранных дел Германии и Японии, Нейрат и Муякодзи, подписали «Антикоминтерновский пакт». В течение одного месяца сложился военный союз, мощь которого трудно было недооценить. Гитлер заявил, что теперь Германия и Италия могут победить не только Россию, но и Великобританию.
Западные страны, прежде всего Англия, посчитали более приемлемым договариваться с Гитлером и Муссолини и не позволить СССР усиливаться в Средиземноморье. Поэтому идея Москвы создать европейскую систему взаимной безопасности оказывалась фантомом. Эта система теперь должна была создаваться с заменой СССР новым игроком — гитлеровской Германией.
В 1938 году в мире сложилась неразрешимая ситуация. В ее основании лежали противоречия между несколькими центрами силы, из которых Германия и Япония, обладавшие недостаточными сырьевыми ресурсами, были нацелены на экспансию, а Англия, Франция, США и СССР были озабочены прежде всего сохранением стабильности.
В известном смысле повторялся сценарий, приведший к Первой мировой. При этом нужно вспомнить, что тогда у России не было прямой заинтересованности вступать в войну, она была втянута в нее, следуя прежде всего стратегии Парижа и Лондона сохранять баланс сил путем организации соответствующих коалиций.
Война в Испании обрушила надежды СССР создать Восточный пакт в Европе, центром которого были бы Париж и Москва.
Республиканская Испания была обречена. Это обстоятельство укрепляло позиции Германии, которая стала вести открытую подготовку к отделению от Чехословакии Судетской области, населенной немцами (3,5 миллиона человек).
Чехословакия была детищем Версальской системы; кроме земель с чешским и словацким населением, она включала в себя также земли со смешанным, в значительной степени — немецким населением. (Согласно первой переписи 1921 года, в составе населения Чехословакии 23,4 процента были немцы, 5,6 процента — венгры, 3,5 процента — украинцы, 1,4 процента — евреи и 0,5 процента — поляки.)
Гарантом «Версаля» была сильная Франция, создатель Малой Антанты (Чехословакия, Румыния, Югославия — тогда Королевство СХС), которая фактически отрезала Германию от Балкан и Средиземноморья, а также охраняла от внешних поползновений единственные в Европе нефтяные промыслы в Плоешти (Румыния). В 1935 году Чехословакия при поддержке Парижа заключила с СССР договор о взаимопомощи в случае агрессии третьей страны (помощь также была обусловлена вступлением Франции в войну на стороне жертвы агрессии). Таким образом, французская зона безопасности становилась огромной.
Именно этот договор мог стать противовесом Мюнхенскому соглашению, но не стал, ибо Франция заблудилась в двух альтернативах, оказалась участницей и одного, и другого договора, а они противоречили друг другу
Что касается судьбы нашего героя, то крушение Восточного пакта вкупе с традиционно «антантовским антигерманизмом» наркома иностранных дел СССР Литвинова вскоре прямо подтолкнет его к дипломатической карьере.
Почему СССР не заступился за Чехословакию?