Гроза над Миром
Шрифт:
– Желаю удачи... Будьте осторожны, прошу. Я видел жертвы чистильщиков, Наоми. Даже я, человек, привыкший ко всему, не мог смотреть без содрогания. Не вздумайте попасть к ним в руки живой.
– Я буду помнить ваше предостережение.
Меня окликнули гребцы. Я сошел по трапу и занял место в лодке. Толчок весла, мы отошли от борта. Наоми в полном одиночестве стояла, опершись о поручень, глядела нам вслед. Подняла руку в прощальном приветствии. Я решил, что никогда больше ее не увижу.
Я ошибся.
Лодка удалялась, растворяясь в темноте, но ярко светящийся шар на вертикальном с двумя поперечинами шесте был виден еще долго. На борту тяжело раненый. Что будет дальше, что?
Наоми очнулась от тягостных раздумий. Ночной купол неба весь горел звездами. Всходила Обо, ощутимо круглая, покрытая оспинами кратеров, затмевая свою далекую сестру Минну. По воде протянулись к "Громовержцу" две лунные дорожки: яркая золотая и бледно-серебряная.
Мы все приходим из далека,
Мы прошлых жизней живой след.
В ночи окна свет одинокий,
Что виден был сквозь толщу лет.
Погаснет он, зажжется снова.
Живешь ли ты, иль не живешь
Частицей света мирового
Ты был, ты есть. Ты не умрешь.
"Какая странная у меня судьба".
11. ЗАВЕЩАНИЕ ТОЙВО ТОНА
"Что я делаю? Зачем?" - Наоми задавала себе этот вопрос, сидя в одиночестве в командирской каюте "Громовержца". Бывшей каюте Арни. С каждым новым полуднем солнце в небе стояло выше, дни становились все жарче. Завтра они войдут в длинный, узкий залив, который приведет их к Тиру. А она не находила в себе той яростной решимости, что испытала тогда, в Большой бухте, когда поняла, что Вага решил отравить их газом.
Какое дело ей до фанатичных аскетов - чистильщиков, слепо идущих за своим безумным вождем? Месть за Арни? Виновные уже получили свое. Даже если Арни умрет (откуда в ней эта боль?) новых жертв искать не стоит. Остальное - личные проблемы Ваги, пусть не спит ночами. Воевал двадцать лет с Тойво Тоном, пусть продолжит противоборство и далее. Оно не закончится с его смертью и со смертью "великого чистильщика". Всегда будут люди, обделенные жизнью. Неистребима жажда: подняться со дна общества и утвердить себя любой ценой.
"А что делаю я? Зачем сковала воедино волю двухсот крепких молодых мужчин, и сама оказалась намертво связанной с ними? Веду ли их за собой или невольно стала средоточием и выразителем их коллективного "я"? И в самом ли деле они повинуются мне?
Что сказал Рон? Сколько еще тайных чистильщиков в экипаже?"
Вспомнила, как он прощался с ней. Словно навсегда. Подняла крышку переговорника.
– Файд, вы мне нужны...
Еще несколько метров и можно перекидывать сходни и он, Тойво, взойдет на борт "Громовержца". Великий миг! Долгожданный подарок судьбы. Иначе и быть не могло все сбывается, чего требует его, Тойво, миссия...
Хмель торжества внезапно развеялся, сменившись острой тревогой. И в ту же секунду "Громовержец" дохнул на него жаром, словно сказочный дракон. С обоих его бортов забили струи огня. Удар огнеметов поджег снасти "Ретана", превратил людей на его палубе в клубы огня. Вопящие живые факелы падали в воду.
Тойво бросился ничком, и струя горящего керосина прошла над ним. Спину оплеснуло жаром. Разум отключился, тело действовало само. Вскочил, пролетел в прыжке через палубу, как раз в промежутке между залпами, и вывалился за борт. Прикосновение воды к обожженной спине было подобно повторному ожогу. Сумел сдержать крик, иначе, захлебнувшись, пошел бы ко дну. Вынырнул, когда легкие заныли от нехватки воздуха.
"Ретан" горел. Падали обломки снастей, вздувалась с треском палуба, скоро взрыв боезапаса покончит с его кораблем. Положение остальных было не лучше. Обычная тактика чистильщиков почти не требовала единого командования и заключалась в том, что малые быстроходные суда накидывались на добычу, как прожорливые пираньи. В считанные минуты, пользуясь преимуществом в людях, они брали жертву на абордаж. Теперь все было не так. Большая часть его судов-малюток были подожжены. Остальные увеличивали дистанцию, чтобы огнем картечниц очистить палубу "Громовержца" от огнеметчиков.
И тут заговорили орудия броненосца, расстреливая удаляющиеся суда. Арни жив! Это его решительный почерк боя. Он, Тойво Тон, обманут. Наверное, план провалился в самом начале и Арни, пылая местью, обернул весь его замысел против него. Ведь не увидел же он на палубе "Громовержца" ни одного знакомого лица! И палубные орудия его были расчехлены! Слепец, слепец, он не увидел этого. Впрочем, нет, откуда же взялась та, сжавшая грудь тревога?
Волна была небольшая и не мешала плыть. Красное солнце сплющилось, коснувшись горизонта, над ним висели сиреневые тучи. Тойво выбрался на берег. Он громко стонал, скидывая обгорелые лохмотья рубахи. Расстегнул кисет на поясе, вынул крошечный металлический цилиндр, отвинтил крышечку. Белый шарик быстро растаял во рту, обдав язык терпкой прохладой. Через десять минут боль уйдет, вернуться, приумножившись, силы. Сгорят за один день несколько будущих лет жизни. Но Великий чистильщик не собирается жить долго. Первым делом, вернуться обратно в Тир. Не вышло завладеть "Громовержцем" - остается его уничтожить.
За то время, что он добирался до берега, уцелевшая часть его флотилии устремилась к выходу из залива. Броненосец развернулся, нагнал их и учинил настоящее побоище. Тойво видел непрекращающиеся вспышки его орудий и задавался вопросом, каков же боезапас у этого чудовища?
Тойво где шел, где бежал по каменистому берегу, представлявшему собой древний лавовый поток. Розовый в закатном свете виднелся вдали за Тиром конус потухшего вулкана. А в вечернем воздухе раскатывался низкий, вибрирующий звук - эстафета продолжала действовать. "Способные носить оружие, к бою!" Оружие в Тире носят все. Даже немногочисленные женщины. Урсула тоже.
"Громовержец" возвратился в залив и шел теперь к Тиру. Тойво все время видел его силуэт справа от себя. Видели ли с его борта крошечную фигурку бегущего человека? Вряд ли. У них другие заботы. Успеть нанести удар раньше, чем цели укроет ночь.
Со стороны Тира нарастала канонада. Вокруг "Громовержца", а он уже ушел вперед, вырастали и тут же опадали миниатюрные издали, столбики воды. Тойво скрипнул зубами: этому зверю все нипочем. Нет в Тире подходящего калибра на эту броню. Ни у кого нет. Он со злорадством вспомнил Вагу. Вот кому пришлось стирать штаны.