Гроза над скудельницей… не стихнет
Шрифт:
– Нашему бате? Хах, шучу, не оправдывайся! – игриво толкнула ростовчанка товарища в плечо, – договорились, завтра тебя нагружу работой.
После отъезда Михаила, Катя с папой согрели чайник на костре, перекусили наскоро и, батя поспешил в город: улаживать нескончаемые дела-гидры – чем больше Ваня решал задач, тем значительнее их прибавлялось.
На прощание Екатерина попросила отца:
– Ты извинись перед мамой, я неправа была… мне стыдно, правда. Пусть приезжает с обоями помогать, мы договаривались с ней. – Обычно, Раскова Тамара Львовна (мать), провоцировала скандалы первой, такой уж характер, плюс пошатанная психика из-за начального периода семейной жизни, когда Иван страдал алкоголизмом, но вчера! Виновницей склока выступила дочь: последняя понимала и признавала это.
– Хорошо. Думаю, Тома и не обижается! Не скучай, скоро приедем в гости. Не забывай звонить почаще.
Дачница осталась без компании. Расстраивало ли её это? Нет! Катя не до конца отошла от чрезмерных гуляний, настроение скакало: то весело, то грустно. Хотелось побыть одной, поразмышлять, пожечь ветки в костре, пожалеть себя. А утром, к приезду Михаила, она станет новенькой в моральном плане! Однако для самобичевания лучше подходит вечернее время, сразу после заката, сейчас солнце в зените и нужно себя чем-то занять, скоротать светлые часы.
Генератор девушка решила пока не устанавливать, да и сложно это сделать без помощи богатыря, уж одну ночь по старинке протянет. В принципе, так оно и лучше: горящие свечи или фитиль керосиновой лампы имеют «седативный эффект».
Раскова взялась за уборку комнат, сменила постельное бельё, развесив прошлое, отсыревшее сушиться во дворе; почистила колосниковую решётку и зольник печи: планировала ночью затопить, не ради согрева – для заветного потрескивания дров.
По мере дел, Екатерине сделалось совсем тоскливо, давали о себе знать те самые «измены». Она не сдержалась, выпила баночку слабоалкогольного коктейля, оставив ещё две на вечер – полегчало!
Катя вовремя приняла «допинг», на огород заглянула председатель «Пионера» – это крупного телосложения женщина, что всегда подкрашивала седые волосы в каштановый цвет, отчего её возраст навскидку угадать невозможно, хотя и очевидно – за шестьдесят. Она чересчур болтливая, как упоминалось ранее, потому лёгкая эйфория от спиртного пришлась Расковой на руку. Долго беседовали с Ириной Иосифовной обо всём и ни о чём одновременно. Председатель покинула дачницу лишь через несколько часов – это хорошо, помогла время убить.
Близился вечер, ростовчанка решила, – «Залезу на домик, полюбуюсь горизонтом, открою вторую баночку, а когда стемнеет, по новой разведу костёр, подумаю о доле нашей, бабской! Возможно, приму на грудь и третью порцию «Отвёртки».
Катя расположилась на коньке крыши, вскрыла коктейль и, плавно его потягивая через соломинку, наблюдала за природой. Красивый закат, на солнце уже можно смотреть без защитных очков, по небу растворяются конденсационные следы от самолётов. Вот, из-за высокого дуба на территории брошенного участка Чапы показался степной орёл, – «Хм, а говорили, они вымерли в нашей области» – отметила Екатерина. Здесь до юных ушей донёсся характерный гул поршневого двигателя «кукурузника», низко идущего над землёй – словно в кино, он завис на фоне уходящей, дневной звезды. Вероятно, пилот спешил посадить технику на «полевой аэродром» пока позволяло естественное освещение. Раскова почувствовала умиротворение, расслабление по телу, кроме слова – «Хорошо!» – в голову ничего не лезло. Вот и стемнело, пора вниз, а то убьётся по сумеркам.
Когда дачница спускалась по лестнице (сколоченной Екатериной три недели назад), её напугал шум в траве, издаваемый пока неизвестным животным, – «Для чертовщины рановато!» – старалась успокоиться героиня здравыми рассуждениями, а определив источник звука, Катя рассмеялась. Беспокоил растительность рыжий кот: о нём предупреждал Миша. Животное действительно оказалось рекордных размеров, прямо гигантских. Видимо, он проголодался сильно, услышал или увидел Екатерину и пошёл к ней, издавая при этом сигнал возмущения, мол – пора меня кормить!
– Что в Островном за природа такая? – Принялась Раскова гладить хищника, – все здоровые! Миша огромен, Ирина Иосифовна недалеко от него ушла, ты вот, котяра-а! Пошли мой хороший, сейчас тебя Катенька покормит…
Съев три пакета влажного корма (покупала в прошлый раз для подобных целей), рыжий громко замурчал: казалось – генератор завели, после «умылся» и нагловато устроился на кровати новой хозяйки.
– Веселее некуда! – Шутливо запричитала ростовчанка и, прихватив третью банку коктейля, отправилась во двор: жечь мусор.
В процессе релаксации над костром, дачница поёжилась, вспомнив мистические события, произошедшие здесь в её прошлый приезд. Да, чем выше поднималась луна, тем меньше оставалось смелости в Екатерине. Она с запоздалым сожалением подумала, – «Следовало к Порфиричу пойти всё-таки, пока светло было! Заодно его отборной наливки бы за встречу приняли… эх! Ладно, чего теперь? Не переться же потёмкам туда, на погосте точно с ума сойду. Переживу ночь как-нибудь, тем более «защиту» от призраков хранитель скудельницы ставил пару недель назад, плюс котик под боком».
Екатерина вернулась в домик, закрыла двери, плотно зашторила окна, растопила печь, зажгла несколько свечей и керосиновую лампу. После в контрольный раз обработала помещение «паучьей смертью» и устроилась в кроватке, пододвинув тяжеленного кота – рыжая морда при этом даже не проснулась!
Меланхолия девушки незаметно отступила.
Глава 2. Ведьма достанет везде
Раскова взяла папку, подаренную ей Бастраковым после «знакомства» с подмогильным зазывалой – коемифлетом. Скоросшиватель состоял из газетных вырезок разных лет, копий документов, личных записей сотрудников внутренних органов, допросов подозреваемых, свидетелей и так далее.
– Где я остановилась в прошлый раз? – прошептала Екатерина, поглаживая правой рукой кота, левой перебирая страницы, – ах, на чекисте, майоре Казанцеве Василии Игнатовиче. Что у нас дальше? Так… о! Занимательно, – девушка прочла вслух, – показания военнопленных немецкой армии и изменников родины (пособников нацистов: полицаев, РОА). – Очень интересно! Начнём? Тебе вслух почитать, Рыжик?
Из печи раздался грохот: на чугунную плиту от удара изнутри вылетели «блины» – звуковой эффект напугал Раскову. Вспомнив, что она по глупости закинула в топку пустой баллон от «дихлофоса», успокоилась, мысленно выругав себя за опрометчивый поступок, – «Могло и разорвать половину конструкции!» От мимолётного страха Екатерина передумала изучать на ночь папку, содержимое которой далеко затмевает любых мастеров жанра «Ужасы». Отложив скоросшиватель в тумбочку, девушка задула свечи со словами: