Грозовая охота
Шрифт:
– самая большая стена и ничего не будет отвлекать внимания.
– Мисси, - аларийка явно расстроилась.
– Вы же в спальне ни-ни... ни единого листика на
стенах... если уж передумали, я вам хороших принесу. С яблоками, и цветами. А такая
чернота - это страх какой... вот ночью проснетесь, али утром и испужаетесь...
– Это напоминание, Нэнс, - проговорила я задумчиво.
– Поэтому должно быть всегда перед
глазами, чтобы я не успела забыть...
***
Дом спал.
ресницами, и нет-нет, да высовываясь на улицу, чтобы вдохнуть морозного воздуха и
отереть лицо снегом. Мы скользили по нижним коридорам бесшумно и быстро, Ликас шел
каким-то странным летящим шагом, что я почти не поспевала за движениями Учителя и ему
приходилась ждать меня на поворотах.
Бутч спал тоже, и пара аллари у его дверей гарантировали, что мы первыми узнаем о его
пробуждении. В подвалах было холодно. Мое плетеное кресло так и стояло с прошлого раза,
когда допрашивали Ливию. Супостат был надежно привязан к тому же стулу широкими
кожаными ремнями и обнажен до пояса.
Простудится, мелькнула быстрая мысль и пропала, потому что черная свежая печать
татуировки жирной уродливой кляксой темнела на белоснежной коже и стирала любые
проблески сочувствия. Такие печати ставятся только добровольно. Супостат был преступно
юн, не больше двадцать - двадцати пяти зим, щуплый, худой, с синими просвечивающимися
сквозь прозрачную кожу венами. Он бешено вращал темными глазами и явно плакал -
слезы засохли грязными дорожками на щеках.
Ликас не разговаривал, не предупреждал и не спрашивал, он сразу, сходу врезал несколько раз пудовым кулаком в мягкий живот. Я поморщилась - печень, сплетение энергетических
меридианов - Наставник бил четко, должно быть очень больно.
– Ч-ш-ш-ш, - остановила я занесенную руку, когда Ликас замахнулся ещё раз.
– Малыш и
так все понял, - я аккуратно присела рядом, подобрав юбки, - и нежно обвела пальцами
подбородок щенка.
– Мы договоримся так, - я отстегнула от пояса флейту и поцеловала
прохладный нефрит. Щенок вздрогнул и затрясся.
– Умный мальчик, - я потрепала его по
вихрам.
– Я буду спрашивать, ты молчишь и киваешь, не можешь кивать - моргни
ресницами, этого будет достаточно.
– Я снова нежно погладила пальцем его щеку - очень
нежная, пух, а не щетина, скорее ему нет даже двадцати.
– Хочешь жить - отвечаешь,
хочешь умереть - молчишь, и мы спускаемся на несколько уровней ниже, и я сыграю лично
для тебя, - я приподняла кончиком флейты его подбородок, - у нас на нижних уровнях
постоянные проблемы... с провиантом.
– Большая тень Ликаса легла наискосок за моей
спиной, отброшенная тлеющим в нише стены факелом. Тень быстро вращала между
пальцами короткий плоский ножик-рыбку, и плавно покачивалась из стороны в сторону -
Ликас ждал. Ещё трое аллари в черной форме Блау замерли у входа. Щенок быстро-быстро
заморгал ресницами - умный ребенок был согласен.
– Меня чуть не убили из-за тебя, - я
повела почти до конца зажившим плечом, - болтов было несколько. Больно. Очень.
–
Искренне пожаловалась я супостату. Парнишка вздрогнул и заерзал на стуле.
– Печать свежая? Не ранее четырех декад?
Щенок моргнул ресницами и облизнул потрескавшиеся губы.
– Ставили здесь, в Керне?
Снова быстрый взмах ресниц. Значит, умелец действительно тут. Менталисты проделали
такой путь не зря.
Я кружила вокруг, плела словесное кружево, осторожно, по шажку приближаясь к главной
теме, но не выяснила ничего конкретного. Печать ставили тут, наняли здесь же, шантаж - и
щенок согласен, не видел - кто, где и как. Мне кажется, он даже не знал, что за артефакт
пронес на территорию поместья, за вторую линию и разместил в условленном месте. Тупой
исполнитель. Щенок был бесполезен. Теперь я поняла, почему дядя и Луций оставили его
гулять - шанс был, пока бдительная девичья команда аллариек не начала свое расследование.
Вопросы кончились - у него и так несколько раз шла пена изо рта и закатывались глаза,
сжечь мозги много ума не надо. Я наклонилась поближе, чтобы рассмотреть татуировку на
предплечье, и почти дотронулась кончиками пальцев до рисунка, но остановилась, мне
показалась, что где-то далеко раздалось едва слышное шипение, и звук, когда чешуя трется
о чешую.
Опасность - спину захолонуло привычно, и от мурашек приподнялись волоски на шее.
Опасность. Опасность. Опасность. Не трогать.
Я убрала руку подальше и ощущение прошло.
– Менталист, - вскинул голову Ликас, но тут же помотал головой, нахмурившись, - спальни не покидал.
– Пусть постоянно спит, - я кивнула на тщедушного, и выудила из кармана один из
флаконов с зельем.
– Пять капель, на утренней и вечерней заре. Пока он в бессознательном
состоянии, я подумаю, что можно сделать, и как именно объяснить самоуправство моих аллари дяде.
Глава 120. Ратуша
Фей ничего не ответила. Перед завтраком, ловя в зеркале отражение порхающей по комнате
весёлой Нэнс, я выплетала Вестник за Вестником. День был не мой, или утро не