Грозовой август
Шрифт:
— Морда в муке, а сам голодный, — ответил полтавец и со злостью сплюнул.
Танки спустились в густой, залитый водой кустарник. Пошли вдоль пригнутого ливнями прошлогоднего камыша. Из приречных зарослей ивняка высыпала навстречу толпа китайцев. Они что-то кричали, махали руками. У некоторых за спинами японские винтовки.
Увидев впереди высокого тощего китайца в длинном балахоне, Иволгин подумал: «Не он ли это на границе выходил на Атаманскую сопку?» Рядом шагал широкоплечий китаец в большой соломенной шляпе-доули. Иволгин без труда узнал в нем мукденского рикшу Ван Гу-ана. Видно, вместе с войсками Ван Гу-ан торопился
— Тин! [21]
По отдельным словам и жестам можно было понять — поблизости японцы. Но где они и сколько их, выяснить было невозможно. Иволгин хотел было направить Ван Гу-ана в штаб бригады, но тут подкатил виллис, на котором комбриг и Русанов догоняли ушедший вперед батальон. Викентий Иванович, выслушав Ван Гу-ана, нахмурился.
— Японцы вырезали китайскую деревню, — перевел он. — Не исключено, что это постарался Мамура.
Из дальнейших расспросов выяснилось: впереди дамба — единственный путь к мосту через разлившуюся реку и далее — к аэродрому. У дамбы — японская засада. Самураи вырезали деревню для того, чтобы сохранить в тайне засаду. Ван Гу-ан добавил, что у японцев есть пушки.
21
Стой! (кит.)
— Да, — протянул комбриг. — Невеселое дельце.
Встретившаяся в пути опасность встревожила его: танки, выйдя на дамбу, окажутся под фланговым огнем противника. Подобьют японцы переднюю и заднюю машины и легко переколотят остальные. Когда закончатся эти ребусы? В горах дрались за высоты и перевалы. А здесь встали на пути непролазные болота, водные преграды, которые похуже хинганских круч и гобийских барханов. Приходится биться за каждый мост, за каждую дамбу. Сегодня ночью надо захватить аэродром. Без него не получишь горючего. Но на пути дамба, засада. Как прорваться вперед?
Подошел сердитый, насупленный Хлобыстов:
— Товарищ гвардии полковник, разрешите атаковать с ходу. В крайнем случае разведаем, сколько их там собралось...
Гиренок уже включил мотор. Но Ван Гу-ан сорвался с места и лег перед танком.
— Видал? — кивнул на него Волобой. — Стало быть, понимает: дамбу кавалерийским налетом брать нельзя. Покумекать надо. Что же придумать? Главное — не всполошить японцев.
Иволгин с недоумением посмотрел на командира бригады. В горах Волобой не раз удивлял его смелостью решений. И вдруг такая сдержанность. «Почему он не ответил Андрею: «Давай!»?» — подумал Сергей и спросил Волобоя:
— Что нам здесь топтаться? Неужто у нас не хватит снарядов, чтобы разделаться с засадой?
— Да не в засаде дело! По-моему, тут потуже затягивается узелок, — сказал комбриг и пояснил, что его больше всего беспокоит.
В нескольких километрах от дамбы — река Гольюр-хэ и единственный мост. Засада у дамбы и мост — одна цепочка. Мост, скорее всего, заминирован, и стоит тронуть засаду, как он взлетит на воздух. А как тогда перебираться через реку к аэродрому? Понтоны ползут где-нибудь у Ворот Дракона — не ближе. Выход один: надо брать мост. Взять его можно лишь внезапным налетом. Но как подобраться, если дамба под прицельным огнем, а обходных путей нет — вокруг вода?
Колонна остановилась на ночлег. Волобой вошел в свою палатку, выпил стакан крепкого чая, склонился над картой.
Много вариантов перебрал он, обдумывая эту сложную задачу. Медленно тянулась августовская ночь. По крыше палатки глухо барабанил дождь.
От дамбы ни единого звука — затаились, ждут... Где-то за рекой выли шакалы.
Крепким сном спали танкисты и десантники. Возле санитарной машины дежурила Аня Беленькая. Из-за колеса студебеккера еле доносился монотонный голос ротного поэта:
Маньчжурия, Маньчжурия — китайская страна. Плывэ над нами хмурая осенняя луна...Комбриг не отрывался от карты. Все его мысли были направлены к одной цели: захватить мост, без которого бригаде долго придется сидеть в этой непролазной грязи.
В два часа ночи Волобой все-таки нашел решение, которое сулило успех. И сразу оживился.
— Что, нашли? Эврика? — спросил Русанов.
— Как будто она! Мы должны перехитрить Токугаву. У него был расчет простой: раз мы спешим — прямо с ходу ринемся на дамбу.
Волобой, разминаясь, прошелся по палатке.
— Будем действовать по плану, разработанному Токугавой.
— Это как же? — насторожился Сизов.
— Снарядите два бронетранспортера с автоматчиками, — приказал Волобой. — Пошлем их вроде бы в разведку через дамбу под прикрытием танка. Они и возьмут мост.
Викентий Иванович удивленно поглядел на комбрига.
— А засада? — спросил он.
— Какая же засада будет трогать разведчиков, мил человек! — засмеялся Волобой. — Японцы без выстрела пропустят их через дамбу. Им нельзя обнаруживать себя. Хотят ведь поймать в ловушку не один танк, а весь батальон. Вот и пусть ждут, когда остальные двинутся... Смекаешь? — спросил он и озорно подморгнул черным глазом.
План Волобоя был смелым, дерзким, и в то же время Русанов не увидел в нем безрассудного лихачества, все основывалось на точном расчете.
...Два часа ночи. Тишина. Но вот застрекотал мотоцикл и покатился желтым пятном к дамбе. За ним двинулись два бронетранспортера. Выждав небольшую паузу, пошла тридцатьчетверка Хлобыстова. В темноте еле виднелся темный силуэт башни. Около него теснились прильнувшие к броне автоматчики. Сзади можно было различить круглую шляпу Ван Гу-ана. Прикрытые сверху фары бросали слабый свет на поднимавшиеся по обе стороны насыпи заросли кукурузы с желтыми початками. Зашуршал, раздвинулся кукурузный коридор. Будыкин, сидя в кабинете бронетранспортера, с тревогой поглядывал на эти зеленые заросли. В кукурузнике можно укрыть не одну батарею противотанковых орудий. Японцы, конечно, не должны бы тронуть разведку. Но события не всегда развиваются так, как предполагаешь.
— Жми на всю железку, — сказал он водителю.
За минувшую неделю ротный не раз сталкивался с японцами, но ни разу не испытывал еще такого острого ощущения опасности, как сейчас. Темнота ли была тому причиной, сложность ли задачи, но чертовски неприятно было сидеть на прицеле у врага и гадать: нажмет он на спусковой крючок или не нажмет...
Бронетранспортер прибавил скорость и чуть не натолкнулся на танк. Мягко шелестели по стальным ребрам машины кукурузные листья. Между стеблями внизу тускло поблескивала вода. Где-то там хоронились японцы.