ГРУ и атомная бомба
Шрифт:
В сентябре Кэмп на встречу не прибыл. Разведчик не смог увидеть его и в октябре. Ахилл понял, что с его Другом, так он называл Кэмпа, что-то случилось, но что именно, он не знал и не имел возможности установить причину прекращения связи.
В ноябре Ахилл вынужден был обратиться за помощью к Эскулапу. Он попросил своего проверенного агента посетить город, в котором жил и работал Кэмп, и выяснить, что произошло с ученым.
Прошло еще несколько дней. Наконец Эскулап сообщил, что их общий знакомый тяжело болен. Какой-то еще мало известный медицине недуг приковал его к койке в госпитальной палате, и надежды на быстрое выздоровление нет.
Кэмп, как и другие ученые, еще не знал,
За годы пребывания на нелегальном положении вдали от любимой жены и друзей, которых он оставил в Москве, Ахилл привык к одиночеству. Но оно было условным — он всегда чувствовал надежную руку Центра, руководившего его работой.
Так было и в тот обычный ноябрьский вечер 1944 года, когда главный резидент военной разведки в Нью-Йорке вызвал Ахилла на встречу. Они встретились на конспиративной квартире. Мольер поздравил Ахилла с днем рождения и передал ему наилучшие пожелания от Директора.
Разведчик был очень обрадован, когда получил короткую записку от жены. Она сообщала из Москвы: «…25 октября мы праздновали твой день рождения, насколько могли сделать это весело в твое отсутствие. Я дала обед для нескольких старых друзей с цветами и вином… Мы пили за твое здоровье, за победу над фашистами. Все было очень приятно, но было бы во много раз лучше, если бы ты сам в этом участвовал. В следующем году все будет иначе…»
Ахилл передал жене свое письмо, в котором, в частности, сообщал: «Дорогая Дот, сегодня мне исполнилось 59 лет. Мне хотелось бы, чтобы следующий день рождения я встретил в СССР. Я надеюсь, что я приеду еще до него… Основания для такой надежды есть. Сейчас главное — война. Победу одерживают наши войска — и это самое важное…»
Теплые, добрые слова из Москвы от самого близкого и любимого им человека были для него, уставшего от напряженной работы вдали от Родины, глотком живой воды.
Артур Адамс очень любил Дороти Кин. Эти два необыкновенных человека познакомились в середине 20-х годов. Подружились. В 1930 году в Берлине был зарегистрирован их брак.
Доротея, родившаяся 1 мая 1898 года в американском городе Бостон, знала несколько иностранных языков, любила театр, книги, увлекалась живописью. С 1921 года она проживала в Москве и работала в московской конторе газеты «Нью-Йорк таймс».
Когда Артур Александрович находился в нелегальной командировке, она жила в Москве. В годы войны, когда немцы рвались к советской столице, по указанию руководства Разведуправления Д. Кин была эвакуирована в город Фрунзе. В 1943 году она возвратилась в Москву и ожидала приезда мужа. Сотрудники Разведуправления Красной Армии оказывали ей всяческую помощь. Она получала 1000 рублей в месяц (а это были большие по тем временам деньги), улучшенный продовольственный паек и в зимнее время — дрова, специально нарезанные по размеру печи в квартире Адамса.
Мольер сообщил Ахиллу о том, что Директор предоставил ему исключительное право вербовать агентов, имеющих доступ к атомным секретам, без санкции Центра. Такое право начальник ГРУ предоставлял очень редко и только тем разведчикам, которые пользовались его особым доверием.
Подробно обсудив дополнительные возможности получения документов по атомной проблеме, разведчики покинули конспиративную квартиру. Было около 12 часов ночи. В такое время в чреве железобетонного Нью-Йорка очень неуютно. Улица, на которую они вышли, была покрыта мраком и напоминала угрюмое ущелье.
Ахилл прошел по темной улице метров двести, свернул в ближайший переулок, где был припаркован его серенький фордик. Когда он проехал первые километры, то неожиданно обнаружил, что какая-то машина неотступно следует за ним. Разведчик провел несколько специальных проверочных маневров и пришел к окончательному и твердому выводу: за ним ведется скрытое наружное наблюдение. Возникла критическая ситуация — он попал в поле зрения контрразведки.
Это был еще не провал, так как у Ахилла не было с собой никаких компрометирующих материалов или других доказательств его незаконной деятельности на территории США. Видимо, контакт Адамса с представителем Центра был замечен контрразведкой, и это было уже опасно. Необходимо было разобраться, почему контрразведка проявила интерес к его персоне, и принять срочные меры по локализации возникшей угрозы провала. Используя специальные приемы, разведчик хотел оторваться от наружного наблюдения. Он мог это сделать, но решил не делать этого. В случае неудачи (что было не исключено) он мог бы дать агентам контрразведки подтверждение того, что владеет методами, известными только сотрудникам специальных служб.
Опасность была велика, и выход из этой ситуации можно было найти, детально изучив причины ее возникновения.
Адамс понял, что этот ноябрьский вечер был днем окончания его разведывательной работы, а может быть, и жизни, если он не сможет вырваться из-под контроля агентов ФБР. Он мог рассчитывать только на свои силы и профессиональное мастерство. Разведчик также был глубоко уверен в том, что Центр не оставит его в беде и не бросит на произвол судьбы.
Последующие недели и месяцы пребывания Артура Адамса в США были для него тяжелейшим испытанием. Агенты контрразведки не спускали с него глаз. Они пытались найти доказательства, подтверждающие его принадлежность к иностранной разведке и позволяющие обвинить его в незаконной деятельности. Но таких доказательств не было. Контакты с Кэмпом, с агентами Карлом и Эскулапом контрразведка не зафиксировала. Ахилл сразу же после возникновения чрезвычайной ситуации прекратил всю свою разведывательную деятельность. Он работал на частной фирме, вел внешне спокойную и размеренную жизнь. Это требовало от него много сил и самообладания, он ждал момента, когда Центр организует его возвращение в Москву.
Получив сообщение от Мольера о том, что подготовка операции по его вывозу из США подходит к завершению, Ахилл несколько недель усыплял бдительность следивших за ним контрразведчиков: посещая одного из своих знакомых в Нью-Йорке, он по вечерам выводил его чудесного спаниеля на прогулку. Агенты ФБР постепенно привыкли к тому, что этот странный, как они считали, пожилой и болезненный человек выгуливает по вечерам шаловливого пса. Они знали и хозяина квартиры, которую посещал их подопечный, и кличку собаки. Четверо агентов ФБР не сомневались в том, что этот человек никогда и ни при каких обстоятельствах не сможет от них скрыться.
В тот день Адамс, как обычно, вышел на прогулку с собакой. Но на этот раз спаниель возвратился к дверям своего владельца один. Адамс навсегда растворился в многолюдном Нью-Йорке.
Прячась от агентов ФБР, разведчик переезжал из города в город, сменил 5 конспиративных квартир. Прошло еще много дней, когда, наконец, сложная операция Центра по его вывозу из США успешно завершилась. О ее проведении руководство ГРУ постоянно информировало лично И. Сталина.
В конце 1946 года Ахилл благополучно прибыл в Москву, где его ожидала Дороти.