Группа первая, (rh +). Стабильное неравновесие (сборник)
Шрифт:
…В сознание Сарматова вернул обрушившийся на джунгли тропический ливень с грохочущим громом и ослепительно яркими молниями. Казалось, что небо вот-вот расколется и рухнет на землю.
Сарматов огляделся вокруг: справа от него было болото с торчащими корягами, какими-то растениями с непомерно огромными листьями, впереди стояла стена зарослей. Когда глаза привыкли к темноте, Сарматов уловил там какое-то движение. Скоро сквозь завесу дождя пробились шарящие лучи света, за которыми угадывались фигуры вооруженных людей. Сарматов отполз за куст и, достав одной рукой гранату, выдернул зубами чеку. Вторая его рука повисла плетью.
Лучи света шарили по болоту. До Сарматова долетали слова команд на английском языке и лай собак. Основная группа людей прошла по берегу и скрылась за пеленой дождя, но двое в черных блестящих под дождем плащах остановились под деревом, в трех метрах от куста, за которым затаился Сарматов. Закурив, они негромко начали переговариваться:
– Сто тысяч чертей, если бы я сам не видел мертвого Че Гевару, то подумал бы, что это его рук дело!..
– Может, его призрак, лейтенант?..
– Брось, Чарли, призраки водятся лишь в Голливуде! Держу пари – «варфоломеевскую ночь» нам устроили русские. Я их работу помню по Вьетконгу… Появляются, как привидения, и так же исчезают…
Чарли – невысокий коренастый негр – включил фонарь. Пошарив лучом по болоту, он перевел его на крону дерева и вскрикнул:
– Лейтенант, здесь парашют!..
Однако тот ничего не успел ответить. Раздался хлопок, и лейтенант, хватаясь за грудь, завалился набок, подминая под себя кусты. Негр несколько секунд остолбенело смотрел на него, потом, не разбирая дороги, с воплем бросился в чащу. Но далеко уйти ему не удалось. На его плечи прыгнул человек в черном. Вспышка молнии высветила занесенный над негром нож. Черная фигура, тяжело дыша, приблизилась к дереву и начала шарить лучом фонаря по кустам.
– Андрюха, помоги мне выбраться отсюда! – раздался из кустов голос Сарматова. – Осторожно, у меня в руках граната без чеки!..
– Понял! Я видел, куда ты падаешь, и пошел навстречу, – возбужденно пояснил Шальнов. – Одному-то ночью по джунглям страшно! Крокодилы, гориллы всякие…
– Этих ты тоже со страху замочил? – кивнул Сарматов в сторону распростертых на земле тел.
– Ага-а! – подтвердил Шальнов, но по его голосу что-то не очень было заметно, что он дрожит со страху.
– В их одежде прорваться шансов больше…
– Согласен, командир. Но сначала надо вот от этого фрукта избавиться, – кивнул Шальнов на зажатую в руке Сарматова лимонку.
И когда очередная молния разрывала небо над болотом, Сарматов швырнул гранату под прибрежную корягу. Гул взрыва слился с грохочущими раскатами грома.
Ливень закончился так же неожиданно, как и начался. А Сарматов и Шальнов все тащились по предрассветным джунглям.
– Угораздило, мать твою! – скрипнул зубами Сарматов. – Теперь с переломом ключицы недели три валяться придется.
– Откуда ты, командир, знаешь, что у тебя перелом ключицы? – удивился Шальнов. – Рентгеновской установки здесь вроде бы нет…
– Я, знаешь ли, врачом мечтал быть, а пришлось вот, наоборот…
– Ничего, командир, до свадьбы заживет!
– Тихо, Шальнов! Ни звука! – шепнул Сарматов и насторожился.
Осторожно шагая, на тропе появились человек десять – в закамуфлированных касках, с винтовками «М-16» на изготовку.
Молодой длиннолицый офицер оглядел приближающихся и с сочувствием спросил:
– Есть проблемы, парни?
– Все в порядке, сэр! – ответил Сарматов. – В темноте напоролся на что-то. Во Вьетнаме бывали передряги и посерьезнее…
– Сэр, у нас есть джип, но дороги так развезло…
– Так дотопаем. Не найдется ли у вас глотка виски?
Один из «беретов» с готовностью протянул флягу и, подмигнув Сарматову, сказал:
– Я воевал под Луан-Прабангом, но эти салаги нас не поймут…
– Ну и пошли они в задницу!.. – усмехнулся Сарматов.
Сделав большой глоток, он вернул флягу «берету». Тот сунул ему ее в карман и, улыбаясь, сказал:
– Она тебе сейчас нужнее, парень!
– Ладно, сочтемся! – кивнул Сарматов, и они с Шальновым уверенной походкой прошли мимо расступившихся командос.
Длиннолицый офицер крикнул им вслед:
– Держитесь ближе к реке, чтоб не напороться на мины!
– О'кей! – ответил Сарматов.
Только когда за деревьями высветилась матовая поверхность реки, Шальнов разжал стиснутые зубы и с шумом выдохнул:
– Ну, я скажу, нервы у тебя, командир!.. Неужели ты ничего не боишься?
– Боюсь… мышей. Как увижу – в обморок падаю.
– Мышей?.. – искренне удивился Шальнов.
– Ну да, мышей. Вот слоны, к примеру, тоже больше всего мышей боятся, – как ни в чем не бывало продолжал Сарматов.
– Слоны? – переспросил вконец сбитый с толку Шальнов.
– Есть такая восточная сказка, лейтенант… По джунглям шел большой веселый слон. С дерева прыгнула мышка и юркнула ему в ухо. Из уха мышка перебралась в мозг слона…
– И что? – в голосе Шальнова прозвучал интерес.
– А то, что слон продолжал весело трубить на все джунгли, не подозревая, что хозяйничающая в его мозгу мышка ведет его к пропасти…
– Он разбился?
– Разбился… Но с ним разбилась и мышка…
– Не пойму я что-то этого прикола! – пожал плечами Шальнов.
– Подрастешь – поймешь! – вздохнул Сарматов и показал рукой на заросшую протоку. – Ну, вот вроде бы мы и на месте…
Осмотревшись, Сарматов и Шальнов осторожно подошли к берегу протоки, но не успели они сделать и нескольких шагов, как кто-то обрушился на них сзади.