Группа риска
Шрифт:
— А завтра нельзя?
Вместо ответа Савельев опять ударил ногой по двери, несильно, но с достаточным звуковым эффектом.
— Сейчас открою, подождите! Только одеться надо…
— Давай быстрее.
Когда шаги затихли, Савельев повернулся к Ковалеву и бесшумно, одними губами, сказал: «Он здесь». Костя кивнул, слегка расставляя ноги и проверяя, не скользят ли подошвы по грязному бетону.
Одевался Ржавый целую вечность. Савельев начал примериваться, чтобы опять, ногой в дверь, напомнить о своем присутствии, но
Костя в последний раз промокнул ладонь о брюки.
Дверь начала открываться.
Савельев толкнул ее плечом и ввалился в квартиру, толкая Ржавого впереди себя.
Ржавый хотел что-то сказать, но, увидев лица Кости и Петрова, все понял и замолчал.
— Да нету его, — сказал он, когда Костя стоял уже посреди единственной комнаты, а Дима успел проскочить в кухню. — Спросили б, я и так бы сказал.
— Что, ушел? — спросил Савельев, оттесняя Ржавого из коридора на кухню.
— Да, часа два назад. Сказал, что к бабе какой-то поехал.
— Не свисти. — Опер почти прижал Ржавого к стенке и заговорил громким угрожающим шепотом: — Послушай, Саня, мы друг друга давно знаем. Кореш твой в нехорошее дело влип. Очень нехорошее. Не бери на себя лишнего. Он где — в шкафу?
Ржавый, возвышаясь над собеседником почти на голову, молчал и растерянно моргал.
— Ну? Там он или нет, я спрашиваю?
Ржавый медленно, не отводя глаз, кивнул.
— Понял. У него с собой есть что-нибудь?..
— Нет, — тихо ответил Ржавый.
— Понял. Посиди пока.
Савельев и Петров выскочили из кухни в комнату. Ковалев посмотрел на них.
— Там?
— Ага.
Дима держал пистолет в руке, стволом вверх. Костя вздохнул и громко, отчетливо выговаривая каждое слово, произнес:
— Марат, все закончилось. Вылезай. Без глупостей. У тебя не самое плохое положение, а шансов удрать сейчас — никаких. Вылезай.
В шкафу что-то тихо пошевелилось, и Костя напрягся, ожидая, когда откроется дверца, и готовый среагировать ва любую неожиданность, но ничего не произошло. Бараев-младший сдаваться не собирался.
— Послушай, Марат, мы ведь тебя можем сейчас пристрелить, и все. Вылезай. Ты слышишь меня? Не делай себе хуже. Там подземного хода нет, так что все равно никуда не денешься. Давай!
Дверца шкафа со скрипом отворилась, и Марат медленно, опасливо держа руки ладонями вперед, вылез и замер, морщась от яркого света.
Костя шагнул к нему, развернул спиной к себе и быстро обыскал.
— Да нету у меня ничего, — сказал Марат, опасливо поглядывая на Петрова.
— Это хорошо, что ничего нет, — Костя выдернул из-за пояса наручники и защелкнул браслеты на запястьях Марата. Отошел в сторону.
Пауза получилась довольно долгой.
Дима сунул пистолет обратно в наплечную кобуру. Марат настороженно проследил за его движением, пошевелил скованными руками,
— Я давно вас ждал. Через пару дней, наверное, сам сдаваться бы пришел. Надоело все…
Ржавый вышел из кухни и стоял теперь в коридоре, нервно куря сигарету.
— Собирайся, тоже с нами поедешь, — повернулся к нему Савельев.
— А мне-то зачем? Я же ничего не делал!
— За компанию. Собирайся, не тяни время…
Всю дорогу до 15-го отделения Марат молчал и неотрывно смотрел в окно, временами начиная болезненно моргать. Сидевший на переднем сиденье Костя искоса поглядывал на него и думал о том, что особых проблем с ним не возникнет. Когда тяжело нагруженную машину трясло на ухабах, Дима начинал привычно ругаться и обещал всех высадить и отправить пешком. Савельев молча курил «Беломор» и думал о чем-то своем, а Ржавый, откинув голову и приоткрыв рот, безмятежно задремал. Костя чувствовал усталость, перебившую даже азарт, обычно всегда появлявшийся в таких ситуациях. Он пытался мысленно представить разговор, который состоится с Маратом, и сформулировать вопросы, которые предстояло задать в первую очередь, но мысли путались и перескакивали на другое, никак с этой ситуацией не связанное, а четкого плана не получалось.
Въехали во двор отделения, и Дима с трудом нашел место для своей «шестерки» среди машин, запаркованных здесь жителями соседних домов.
— Приехали…
— Вставай, Ржавый, — Савельев ткнул его локтем в бок и открыл дверь.
Оперативный дежурный отделения встретил их с небывалой радостью, выскочив из-за пульта и бросившись навстречу.
Савельев коротко выругался и оказался прав.
— Гена, блин, хорошо, что приехал! Камышовая, пятьдесят три, разбойное нападение на магазин. Только что заявка прошла!
— Где, на Камышовой? Да мы только что оттуда.
Дежурный развел руками:
— Не знаю, две минуты назад из РУВД сообщили. Я ГЗ туда направил, пока не отзванивались. Надо ехать…
— Знаю, что надо, — Гена закончил фразу нецензурно, но очень выразительно. — А машина где?
— Наркоту, которую ты днем изымал, на экспертизу повезла, — дежурный с немного виноватым видом пожал плечами, но тут же с надеждой посмотрел на Петрова: — Может, тебя ребята подкинут?
— Ну да, у ребят своей работы хватает. Да еще и вызов, может быть, ложный.
— Вот-вот, — обрадованно подхватил дежурный. — Поэтому тебе и надо ехать, разобратся. Может, и не подтвердиться ничего. Может подкинешь, а, Дим? Тем более, если подтвердиться, то все равно по вашей линии будет. Это ж недалеко…
— Послушай, Саныч, у нас двое человек задержанных, с которыми работать надо.
— Да я понимаю, а что делать? Я их пока по разным камерам рассажу. Сейчас помощнику скажу. Женя!
Петров посмотрел на Костю:
— Ну, что скажешь? Мы смотаемся, посмотрим?