Группа риска
Шрифт:
Вскоре приехал ответственный от руководства Правобережного РУВД майор Шлыков. Он всю жизнь проработал участковым инспектором, а сейчас командовал каким-то организационным отделом в управлении и мгновенно сделал выводы о причинах и сути случившегося. Задав несколько вопросов и не выслушав ответы, он многозначительно кивнул, смерил Ковалева презрительным взглядом и удалился к группе руководителей местного управления.
Через несколько минут Ковалева отвезли в районный травмпункт. Когда шли от машины к зданию поликлиники,
— Я попробую с врачом договориться, чтобы он алкогольное не ставил. Побольше на голову жалуйся… Ну, да ты сам знаешь!
Пока Ковалев сидел в коридоре и разглядывал выписанную ему карточку травматика, опер заскочил в кабинет к врачу.
Молодой врач поначалу благосклонно отнесся к высказанной ему просьбе, но когда услышал звание и должность Ковалева, взгляд его изменился: он вспомнил пустырь и двух «оперов», которые ограбили его несколько дней назад.
— Хорошо, ведите вашего больного, — оборвал он опера и начал перекладывать бумаги на столе.
— Нормальный мужик попался, обещал помочь, — услышал Костя, когда его коллега выскочил из кабинета. — Пошли, сейчас быстренько все оформим…
Костя жаловался на сильную головную боль и пытался изобразить все известные ему симптомы сотрясения головного мозга, при этом чувствуя себя настолько омерзительно, что не мог смотреть на врача и помогавшую ему пожилую медсестру. Выйдя обратно в коридор, он вздохнул с облегчением и всю дорогу до отделения беспрерывно курил.
В отделении его уже ждал Петров. Он успел побеседовать с местными оперативниками и общую картину происшедшего представлял.
— Как же ты так?
— Мудак потому что, — ответил Костя, направляясь в кабинет начальника, чтобы писать рапорт.
Вскоре поступила телефонограмма из травмпункта. В ней говорилось, что обратившийся к ним гражданин Ковалев жалуется на головную боль, но телесных повреждений у него нет и подозрение на сотрясение головного мозга объективно ничем не подтверждается, но зато наличествуют все признаки алкогольного опьянения.
Сопровождавший Ковалева в «травму» опер громко выругался.
Костю отвезли в больницу. Содержание алкоголя в крови оказалось соответствующим состоянию опьянения средней степени.
— Пиво, значит, пил? — Шлыков, вертя в руках справку. — Не умеешь врать — так и не берись тогда уж…
Под утро все формальности были, наконец, закончены. Петров ждал его во дворе отделения, прохаживаясь вокруг своей белой «шестерки».
— Куда сейчас? — спросил он, усаживаясь за руль и доставая ключи.
— Давай этот адрес проверим, где мой одноклассник обитать должен.
— Думаешь, он…
— Водку-то мне в пиво намешал кто-то. Не он, конечно, а бармен, но с его подачи.
Дима включил скорость.
— Если он хоть как-то при «делах», я ему, суке…
— При «делах», и еще как. Только
Доехали быстро. В двух окнах квартиры горел свет, но зеленого «БМВ» нигде поблизости не наблюдалось.
— Не в цвет, — вздохнул Костя, выбираясь из машины. — И сейчас еще целую жизнь будем в дверь долбиться…
Он оказался прав. Женский голос через дверь ответил им, что никакого Вадика здесь нет и никогда не было, но пустить их в квартиру наотрез отказались, и пришлось долго ждать, пока приедет наряд местного отделения, а хозяйка рассмотрит в окно патрульные «Жигули».
Проверив у оперов удостоверения и успокоив перепуганную женщину, милиционеры уехали на следующую заявку.
— Я эту квартиру два года назад купила, через агентство. Могу документы показать. А что, что-нибудь не так?
Петров бегло просмотрел договор купли-продажи и какие-то другие бумаги. Ничего полезного в них не было.
— Я же по глазам вижу, что что-то случилось, — допытывалась хозяйка. — Просто почему-то не хотите мне говорить. Кого-то убили? Сейчас с этими квартирами столько всякого творится, просто ужас!
— Извините за беспокойство и до свиданья, — Костя повернулся к двери.
— Нет уж постойте, вы мне должны объяснить! — возмутилась женщина.
— К вам это никак не относится, — ответил Дима, протискиваясь мимо нее на выход.
— Но я должна знать! — донеслось им вслед, когда они сбегали по лестнице.
— Куда теперь? Бармена за «хобот» брать? — спросил Дима, отпирая дверцы машины.
— Каким образом? — усаживаясь на переднее пассажирское сиденье, Костя пожал плечами, — Не в лес же мы его повезем, там-то он все бы рассказал… Давай домой.
— Домой?
— А куда еще? — Костя закурил сигарету и прикрыл глаза. — Черт, голова болит, не соображаю ничего. Сам посуди, как все это организовано было. Мы своими метаниями сейчас только людей насмешим. Им ведь не пистолет нужен был, у них другая цель была.
— Какая?
— Меня подставить. На пистолет, сам по себе, им наплевать. Не было бы его — чего-нибудь другое придумали.
— И чего же они хотят?
— Вот этого я и не понимаю… В перспективе меня увольнение ждет.
— Ну, это еще…
— Не «ну», а ждет. Федю Брауна за утерю «ствола» без всяких разговоров уволили, хотя на него нападение реальное было, со свидетелями и травмами. Чего ж про меня-то говорить? Если я его не найду за месяц-полтора, пока мой вопрос решаться будет. Но я почему-то не верю, что найду его. Не бывает так хорошо. Но вот кому все это надо?
Они остановились перед светофором, и Петров, оторвав взгляд от дороги, посмотрел на напарника.
Они поняли друг друга.
— Только почему так сложно? — пробормотал Костя.