Груз
Шрифт:
А вот в эротическом искусстве я порядком поднаторел, все-таки шесть очков навыка заработал, и десятка выглядит не так обидно, как первоначальная четвёрка. Причиной тому оказалась ненасытность Наты. Два выходных, субботу и воскресенье, мы провели в постели, практически не вылезая из нее, прерываясь только на еду и короткий сон. Не отвечали на звонки, хотя Чех пытался дозвониться до меня аж шесть раз, пока я не послал ему сообщение, что очень сильно занят.
Да и стрельбу подкачал. Походил в тир, потренировался, привыкая работать с интерфейсом.
Закрыв окно навыков, я вышел из туалета и тут же поймал летевший в меня предмет. Интерфейс просигнализировал об опасности и перешел в боевой режим, но я тут же отключил его, потому что предметом оказался самый обычный желтый теннисный мячик. А поймал я его не правой рукой, а левой, чего раньше проделать бы точно не сумел.
А все потому, что время будто бы замедлилось, как эффект слоу-мо в старых фильмах. Сработало это всего на секунду, но и это может дать очень много. Правда, ускоритель рефлексов после такого должен перезарядиться, на что уйдет несколько минут. Ну и пулю из воздуха ты, конечно, с его помощью не поймаешь. А вот успеть нырнуть в укрытие, уклониться, броситься на землю, вполне можно.
— Да, ускоритель рефлексов работает, — проговорил Ник, который бросил в меня мячиком. — Ну, как себя чувствуешь? Насмотрелся наконец? Нормально все?
— Да я ж красавец, — ответил я. — Вроде все нормально, чувствительность почти вернулась. Вопрос только в том, как я стрелять буду этими новыми руками. Сам же понимаешь, сложновато это, вроде отдача будет легче гаситься, ствол смогу крепче держать, а все равно.
— Привыкнешь, — пожал плечами Ник. — Навык меткости у тебя какой?
— Двадцать пятый, — сказал я.
— Ну на таком навыке ты разницы и не заметишь. Ты ж все равно стреляешь на близкие дистанции, тебе не нужно кого-то за два километра их снайперки снимать. Вот там, да, могут быть проблемы.
— Так я и оптикой пользоваться не умею, — проговорил я. — Надо бы научиться, да все некогда.
— Сгоняй в «Полигон», там научат. Ну и в любом случае туда сходи, нужно привыкать стрелять с новыми руками. Как пять-шесть сотен патронов сожжешь, разницу вообще перестанешь замечать.
— Ладно, последую твоему совету, — кивнул я. — А что насчет дальнейшего? Как мне ещё прокачаться? Потом, конечно, когда бабок заработаю.
— Тело у тебя защищено, а вот на голове брони никакой нет. Каску пока носи, или шлем, как у корпоративных вояк, спасти может, хотя по башке все равно прилетит сильно, конечно. А там пластину с гасителем удара тебе поставим, форма головы чуть измениться может, зато пистолетные пули уже нипочем будут, даже не почувствуешь, чисто как щелбан.
— А ноги?
— С ногами тоже чего-нибудь придумаем. Можно на прыжки высокие их переделать, когда через забор буквально перелетать будешь. А заодно мы ж тебе позвоночник укрепили, так что и приземление будет нипочем. А можно на бег быстрый. Сам решишь, что тебе важнее. Ну и в ноге можно еще пару медицинских имплантов сделать, «второй шанс», там, инжектор с адреналином, с сердцем можно похимичить.
— А второе сердце поставить?
— Второе сердце, — он усмехнулся. — Ты думаешь, это просто так? Это легкое надо в сторону сдвигать, бронх наращивать, да и вообще место в грудной клетке искать под него. Я не возьмусь, сложно это. Да и бабок на него ты нескоро заработаешь.
— А сколько оно стоит-то?
— От двух до пяти сотен тысяч. Какой-нибудь решала может себе позволить. А рядовой наемник, очень навряд ли. Тут ведь сердце надо еще найти, а они сами по себе дорогие, это не печень, которую выращивать давно научились.
— Понял, — кивнул я. — А пока я тут был, Чех меня не искал? Что там с работой новой, не в курсе?
— Заходил пару раз. Ты лучше сам ему набери, он со мной по поводу новых дел не говорит особо. Так, былое иногда обсуждаем.
— Ладно, — я протянул ему руку. — Двину тогда.
— Удачи, — ответил он.
Я двинулся к выходу из клиники, прошёл мимо стойки и диванчиков, открыл металлическую дверь и вышел на лестницу. Спустился на пару этажей и набрал номер Чеха. Тот ответил быстро, даже двух гудков не прошло, то ли ждал моего звонка, то ли попросту был свободен.
— Здорово, — сказал он. — Что, уже на ногах?
— Прокачан и готов к действию, — ответил я. — Если честно, то рад тебя слышать. Три недели в социальной изоляции, это такое себе. Там ведь вообще никакого доступа к сети, ни с кем не поболтать было.
— Да, Ник тот еще параноик, — сказал наемник. — Я говорил ему, что времена облав и охоты на рвачей уже прошли, что с бизнесом таких как он смирились, и максимум, что ему грозит — штраф за нелегальную медицинскую деятельность. Но нет, он все еще дует на воду.
— Дует на воду? — переспросил я. — То есть в свое время он обжегся на молоке?
А я ведь ничего не знал о рваче, который обслуживал нас с Чехом. Ну, кроме того, что он обмолвился один раз о том, что раньше работал в ведомственной клинике. Что же с ним такое случилось?
— Ну да, было такое. Но это не телефонный разговор. Может быть, как-нибудь и расскажу. Ты куда сейчас, к своей девчонке?
— Да, — подтвердил я. — Именно к ней. Три недели почти полного одиночества, соскучился.
— Ты бы аккуратнее был. Киской она только прикидывается, уж я-то таких с первого взгляда различаю.
Похоже, что Чех и сам был из тех, кто дует на воду. Хотя ничего удивительного, когда ты вылетел из корпоративных войск за то, что переспал с дочкой своего непосредственного командира тогда, когда он очень прозрачно намекал, что этого делать не надо…
На самом деле в молодости он явно вел себя так же, как я. И сейчас в своем роде пытался меня уберечь. До сих пор он не совал меня в самое пекло, если не считать той проверки, когда отправил меня в одиночку к Квартал. Но, думаю, ему это окупалось. Все-таки я дважды спас наемнику жизнь.