Грузинские народные сказки. Сто сказок.

Автор неизвестен

Как услышал это Абесалом, еще больше охватила его любовь к Этери. Совсем занемог Абесалом. Решил он удалить Мурмана, чтобы опять вернуть себе Этери. Призвал его к себе и велел:

– Иди достань мне воду бессмертия, может, поможет мне.

Задумался Мурман: «Недоброе над моей головой». Взял он девять дней сроку и пошел. Пришел к Этери:

Дай приникнуть мне сегодня К ослепительной груди, Завтра шлют меня к Алгети – Путь далекий впереди. Встретят там меня каменья, Даже львам тот путь опасен, Ждут меня одни мученья, Подвиг будет

мой напрасен – К девяти ключам целебным Надо с утренней зарей В путь-дорогу снаряжаться За живительной водой.

Сказала Этери:

Я сниму шелка, атласы, Шалью я себя накрою, Я возьму кувшин с собою, За водой пойду речною, Не войду я ни к соседу И ни к брату твоему, Коль войду – сестрою выйду, Верь ты слову моему.

Провел эту ночь Мурман с Этери.

Эта ночь пусть будет долгой, Пусть заря не розовеет. Завтра ласка губ любимых Сердца больше не согреет.

Наутро попросил Мурман сестру и мать:

– Ходите за ней, холите ее так, чтоб и дуновение ветерка и луч солнца ее не коснулись.

А Абесалому все хуже и хуже, умирает он, и нет для него лекарства… Вышла сестра его Марех, ходит, плачет, просит:

– Умирает у меня брат, кто может – помогите, найдите, чем спасти его. Сказали ей:

– Может, его любовь к Этери убивает? Внеси к нему вороново крыло, хорошо пропеченный хлеб, красное вино и голубиное крыло – узнаешь.

Внесла Марех все и уложила на тахту возле брата. Повернулся Абесалом, взял голубиное крыло и сказал:

«Как ни бело ты, голубиное крыло, а Этери все белей тебя»; взял хлеб и сказал: «Как ни хорош ты, а Этери все лучше тебя»: взял красное вино и сказал: «Как ни красно ты, вино, а ланиты Этери ярче, чем ты»; взял вороново крыло и сказал: «Черно ты, черно, черное вороново крыло, а все глаза и брови Этери черней, чем ты».

Сказал потом сестре:

Встань скорей, Марех-звезда, И к Этери поспеши. Если спросит обо мне, Все скажи ей от души.

Пошла Марех к Этери. А Этери уже знала о болезни Абесалома. Обманула она свекровь, ушла из дому, вошла в сад Абесалома, села под тополем и плачет. Так, в слезах, и задремала Этери в саду Абесалома. Пришла Марех, видит – спит Этери, позвала ее.

Тебя ищу с утра до ночи мглистой, Ты ж мирно спишь в саду тенистом. Застежка золотая расстегнулась, Сверкнула грудь хрустальной белизны, И кудри черные раскинулись мятежно, Как пена набегающей волны.

Не слышит ее Этери. И вот второй раз позвала Марех:

Я пришла к тебе, Этери, Нежный сон твой отгоняя, Ты затмила даже звезды И луну, красой сверкая. Вот весна уже настала, Гаснут майские закаты, Встань, Этери дорогая, Излечи скорей мне брата. В руки я возьму лопату И расчищу путь-дорогу, Разложу чудесный мрамор До дворцового порога. Возведу тебе я замок Из алмазов, бирюзы, Выложу внутри палаты Деревом

абаноури. Чтоб дышала ты прохладой, Тополя вкруг замка станут; Чтобы ты не загорела, Шелком будет трон затянут; Чтоб нога твоя случайно Не ушиблась бы о камень, Устелю я двор просторный Золотистыми коврами.

Встала Этери и пошла:

– Только бы мне излечить твоего брата, могу ли я не пойти?

Пришла. А Абесалом уж умирает. Только услышал Абесалом звук ее шагов, привстал и заговорил:

Ты пришла ко мне, Этери, Пусть поют моря и суша; Заглянув в глаза больному, Ты вдохнула силы в душу. Меж ресниц моих, я вижу, – Сад волшебный расцветает, И к тебе, Этери, сердце Благодарностью пылает. Ты пришла, но я, Этери, Расстаюсь уже с землею, Бог зовет меня на небо К вечной тишине покоя.

Подошла Марех порадовать брата:

Брат, о, если только видишь, Посмотри – пришла Этери.

Сказал Абесалом:

Пусть она поближе станет.

Сказала Этери:

Вот она у самой двери. Путь ее легко измерить, –

и вошла. Повернулся к ней Абесалом, взглянул на нее и умер.

Подошла Этери и приникла к Абесалому. Встала потом, достала нож, что дал ей Абесалом:

Нож Абесалома У меня в кармане. Я давно решила: Если час настанет, Я его достану Рукояткой к другу, Лезвием к себе. Я умру спокойно, Я умру с тобою, С мыслью о тебе. Пусть нас похоронят На краю дороги Под одним холмом, Листьями накроют И землей засыплют Нас с тобой вдвоем. Над могилой роза Пусть цветет и дышит Свежим ветерком. Пусть щебечут птички И птенцов разводят Над простым холмом. Из холма родник бы Вечно вытекал, И над ним бы чаши Золотой свет ясный Радостно сиял. И чтоб каждый путник Пил бы здесь из чаши Той воды целебной, С нами бы прощался Здесь среди полей!

Вонзила себе в грудь нож и умерла.

И вправду, похоронили Абесалома и Этери вместе.

Абесалом и Этери Были созданы друг для друга.

Вернулся Мурман, нашел могилу Абесалома и Этери, разрыл могилу и лег между ними.

Вырос на его могиле колючий кустарник, а на могилах Абесалома и Этери – роза и фиалка. Тянутся роза и фиалка, хотят обнять друг друга, но стоит между ними колючий кустарник и не дает соединиться. А из-под ног Мурмана вылезли щенята и воют.