Грузия. Перекресток империй. История длиной в три тысячи лет

Рейфилд Дональд

Судьбу Липарита предопределило именно это заявление. Местная знать в Самцхе, в особенности Сула Калмахели и его родня, возненавидела наглого выскочку. В 1058 году году Баграт без сопротивления арестовал Липарита вместе с сыновьями Иванэ и Няней, повез их в Кутаиси и, лишив самозванца потомственного удела (Триалети), привязал к виселице. Вместо того чтобы казнить мятежника, Баграт сжалился, постриг его в монахи и сослал в Константинополь. Сыновей тоже сослали: Няня умер в Армении, Иванэ, хотя его пустили на исконные земли Багвашей в Аргвети, добровольно поехал в Византию. Из Константинополя Липарит написал Баграту, предлагая отдать царю все владения Багвашей, если только Баграт позволит сыну Иванэ опять поселиться в Грузии. Согласившись, Баграт допустил роковую ошибку.

Упрочив государство, в 1060-х годах Баграт IV мог спокойно обратить свое внимание на культуру. Сопоставление и редактирование легенд и ранних летописей, входящих в Жизнь Картли (главного, а иногда и единственного, источника наших сведений), были осуществлены Леонти Мровели, епископом Руиси, при несомненной поддержке царя в 1060-х годах (запись, свидетельствующая о постройке грота епископом Мровели, относится к 1066 г.). В то же

время Баграту удалось заманить в Грузию с Афона престарелого Гиорги Мтацминдели, с которым теперь дружила его мать. На Афоне Гиорги превратил Иверский монастырь в такой деятельный центр науки, что завистливые греческие монахи, которые науке предпочитали пассивное созерцание или сельскохозяйственный труд, начали травить «чрезмерно эрудированных еретиков» грузин и выгонять их с Афона. Вернувшись домой, Гиорги взял на себя преобразование грузинской церкви, и Баграт послал его назад в Византию вместе с восемьюдесятью грузинскими сиротами, которые пополнили бы контингент ученых монахов. (Об этом мы узнаем из латинской редакции Жития Гиорги, к которой надо относиться иногда с недоверием, так как она повествует, что византийский император, всего через десять лет после раскола восточной и западной церквей, восхищается доводами Гиорги, утверждающего, что армяне – еретики, греки – в заблуждении, а римляне – единственные верные христиане.) Грузинские монахи в монастыре Святого Симона на Черной горе вблизи Антиохии тоже преследовались греками, которые доносили на них антиохскому патриарху; патриарх, однако, объявил, что такие грузины, как Гиорги Мтацминдели, являются настоящими учеными и православными. Реальным источником разлада на самом деле было то, что грузинская церковь продолжала настаивать на своей автокефалии, независимости от Антиохии, а тамошний патриарх стремился подчинить Грузию, ее царя и епископов своей власти. Гиорги Мтацминдели предъявил доказательство, что грузинская церковь искони была автокефальной, но напряжение стало невыносимым. К 1100 году грузинские монахи повально возвращались на родину, где они могли свободно трудиться и молиться. Сам Баграт проявил личный интерес к монастырю Креста в Иерусалиме. Основанный Прохором Грузином, монастырь получил в 1040-х годах щедрое пожертвование от царицы Мариам, так что он заменил древний палестинский монастырь Мар Саба: именно в монастырь Креста стремились теперь паломники, там переписывали и переводили рукописи, а после латинского завоевания в 1099 году там встречались грузинские и европейские уполномоченные.

Баграт никогда не пренебрегал военным делом: он опять начал завоевание Кахетии. Сначала он помешал кахетинцам, напавшим на Тбилиси, когда старшины города искали у соседних правителей защиты от сельджуков. Тбилисцам отказал Абул Асуар, шеддадидский курд, который владел Ани, хотя он благоволил к христианам: Абул Асуар боялся Баграта. Агсартан, кахетинский и эретский царь с 1058 года, заинтересовался судьбой Тбилиси, но Баграт подкупил его и ввел в Тбилиси собственный гарнизон и посадил своего наместника, по-арабски шихна. Затем Баграт объявил войну Агсартану. Испуганный Агсартан в 1064 году договорился с очередным сельджукским султаном Алп-Арсланом, принял мусульманство и ценой обрезания добился тюркской протекции.

Последние восемь лет своего цаствования Баграт боролся с Алп-Арсланом. Когда сельджуки вторглись в Тао, Баграт, Мариам и вся семья только чудом избежали плена. Баграт не успел достроить укреплений Ахалкалаки [55] : Алп-Арслан взял город, в три дня перебил или поработил обитателей и потом отступил в Армению. По условию мирного договора Алп-Арслан потребовал, чтобы Баграт IV отдал ему свою племянницу Марехи. Баграт был не против, но по матери несчастная Марехи приходилась племянницей и лорскому царю Квирикэ: тот уперся. (Квирикэ был женат на Гурандухт, сестре Баграта [56] .) Раздраженный отказом шурина, Баграт послал в Лоре войска под командованием близкого помощника Вараза-Бакура Гамрекели, который уговорил лорскую знать задержать и Квирикэ, и его брата Смбата. Как Липариту, так и Квирикэ угрожали казнью: в конце концов ему пришлось в виде наказания не только отдать Алп-Арслану Марехи, но и сдать картлийцам свою северную крепость Самшвилде. (Вскоре Алп-Арслан уступил Марехи своему визирю, мудрому Низаму ал-Мулку.)

55

«Ахалкалакский уезд в археологическом отношении», SMOM"IK, 25. С. 1–136.

56

Met’reveli R., Samushia J. Op. cit. P. 42–43.

В то же время, в 1065 году, Баграт добился равно полезного и совершенно добровольного союза, отдав свою дочь Марту в Константинополь: там ее назвали Мария Аланская и выдали замуж за Михаила VII Дуку, сына Константина X. В детстве Марта вместе с отцом была заложницей в Константинополе; тогда грузинский монах Гиорги Мцире предсказал, что она вернется императрицей. На самом деле императрицей она стала дважды, так как в 1078 году после свержения и пострижения в монахи Михаила Дуки Марта вышла за его врага, Никифора III. Последнюю часть своей жизни Марта-Мария посвятила всяким козням, чтоб ее сын Константин стал императорам, и набожной благотворительности, направленной на процветание грузинских монастырей на территории Византии. Судьбы Марехи и Марты показывают, что благосостояние Грузинского царства зависело настолько же от выгодно выданных замуж дочерей и племянниц, насколько от удач царских сыновей и племянников.

В отличие от византийских императоров, однако, Алп-Арслан, если ему казалось это политически выгодно, пренебрегал семейными узами. Когда Баграт IV успешно воевал на востоке против Кахетии, Алп-Арслан вторгся с востока и оттеснил его в Картли. Алп-Арслана поддерживал не только его вассал, кахетинский Агсартан, которому уже вернули крепости в Кахетии, но почти каждый, кого Баграт когда-нибудь оскорблял: униженный Квирикэ III; ал-Фадл ибн Мухаммад, который благодаря сельджукам стал эмиром и Кавказской Албании, и Тбилиси и командовал 33000 войск. Турки и союзники

глубоко проникли в Картли, причинив огромный ущерб, и дошли до Свири, всего в шестидесяти километрах от Кутаиси. Царство Баграта спасла невыносимая для Алп-Арслана невиданно лютая зима, длившаяся с 10 декабря 1068 года по февраль 1069-го. Баграт IV послал к врагам прощенного мятежника Иванэ Багваша, чтобы договориться о мире. Сначала Алп-Арслан требовал дань, но морозы так его одолели, что он уехал, не дождавшись ответа. По пути на восток он заново захватил Тбилиси и Рустави и передал их во власть эмира ал-Фадла. Постепенно Баграт отвоевал потерянное: он вторгся в Тбилиси и изгнал ал-Фадла. Несчастного эмира тогда захватил кахетинец Агсартан, который, поощренный Алп-Арсланом, перепродал эмира Баграту в обмен на несколько крепостей. В Тбилиси посадили другого, более кроткого эмира.

Теперь Баграту пришло в голову попросить подкреплений у шурина, осетинского царя Дорголела Великого: брат царицы Борены прислал через Крестовый перевал десятки тысяч осетинских конных, которые помогли Баграту ограбить Гянджу и вернуть почти все потерянные города и крепости. Баграт даже осмелился перестать платить сельджукам дань: он утолил жадность Алп-Арслана одноразовой посылкой подарков. К счастью, Алп-Арслан уже наметил более богатую добычу, Византийскую империю, и потерял интерес к закавказским победам. Торжество Алп-Арслана наступило в 1071 году, когда в ходе битвы при Манцикерте он захватил в плен императора Романа IV: император умер в плену, и византийское господство в Малой Азии было обречено. 24 ноября 1072 года умер Баграт IV, уже давно болевший животом. (По иронии судьбы через три недели на берегах Амударьи Алп-Арслана заколол взбунтовавшийся военнопленный.) Баграта IV похоронили в Чкондидском монастыре. Царица Мариам пережила всех своих детей.

В восемнадцать лет наследник Гиорги II получил, как ему казалось, мирное царство и благополучный престол. К тому же Византия уже признала его куропалатом и сразу пожаловала титулом нобелиссимуса. Советники у Гиорги были превосходные, хоть и престарелые: бабушка царица Мариам и знаменитый церковник Гиорги Мтацминдели. Вплоть до середины 1073 года враги Грузии затихли: новый вождь сельджуков, Малик-шах, еще собирал силы. Но летом Гиорги прошел испытание характера: Иванэ Багваш вступил в заговор с двумя мощными феодалами – Няней Куабулисдзе и сванским князем Варданом. Бунтовщики заняли часть Картли и захватили Кутаиси, ограбив царскую казну. Армия Гиорги разгромила бунтовщиков, но Гиорги начал политику умиротворения, которую он потом продолжит, не наказывая предателей, а откупаясь от них. Естественно, Багваши еще раз восстали, на этот раз вместе с Орбелиани: опять они потерпели поражение, но им подарили две ключевые крепости в Картли – Самшвилде и Клдекари. Липарит (сын Иванэ) Багваш тогда захватил еще одну крепость, Гаги, в двадцати пяти километрах от Тбилиси вниз по реке, и продал ее гянджскому эмиру. Тем же летом Малик-шах набросился сначала на Гянджу и потом на Грузию. Предательство Багвашей превзошло все границы: Иванэ послал своего сына Липарита V к султану Малик-шаху, но мнительный султан задержал Липарита. (Он уже задержал гянджинского эмира ал-Фадла, которого освободил, когда ал-Фадл вместе с двинским и дманисским эмирами соединились с сельджуками.

Липарит понял свою ошибку и порвал с Маликом: мстительные сельджуки разорили прежде всего территорию Багвашей, а потом уж остальную Грузию. У Гиорги II пока был один союзник, кахетинский царь Агсартан, и осенью 1075 года они отбили атаку сельджуков в битве при Парцхиси [57] (на реке Алгети, на юго-востоке от Тбилиси). Подбодренный успехом, Гиорги повернул на запад, чтобы занять без боев грузинские земли, раньше отнятые византийцами; в Абхазии он захватил Анакопию и еще несколько крепостей, а на юге широкую полосу от Кларджети до Джавахети. Византия уже не претендовала на закавказскую территорию: Грузия была ей нужна больше всего как союзник против сельджуков: император провозгласил Гиорги II цесарем и подарил ему Карс, который византийцы покинули, оставив город в руках своего доместика Григолу Бакуриани (Григория Пакурианоса), грузина по происхождению. Гиорги подарил Карс мощному феодальному племени Шавшели.

57

Met’reveli R., Samushia J. Op. cit. P. 75–82 (заново датирует битву при Парцхиси, которую историки раньше относили к 1074 году).

Грузины два года одерживали победы. Однако в 1077 году Малик-шах убедился, что Византия уже не в состоянии помогать Грузии, и сокрушил сначала Тбилиси, потом Эрзурум и Олтиси, крайний аванпост страны. 24 июня 1080 года сельджуки заняли замок Квели в Северной Тао: они захватили государственную казну и арсенал и чуть не схватили царя. Некоторые феодалы даже связали свою судьбу с турецким генералом эмиром Ахмадом: Гиорги загнали на север в Абхазию, чуть не в Черное море. Турки тоже добрались до берега моря, но им важнее было ограбить Кутаиси и Артануджи, превратив и новую, и старую столицы Багратидов в необитаемые развалины. Такая кампания стала обычаем для Малик-шаха: он зимовал к югу от гор, а весной возвращался, чтобы истреблять и порабощать грузинских крестьян, в то время как новый сельджукский султанат расширял свои границы по всей Анатолии до Черного, Средиземного и Эгейского морей. Сельджуки приходили вместе с табунами и со скотом, заселяли землю и портили пашни и виноградники. Из-за перебоев в сельском хозяйстве голод распространялся даже на горные места, куда турецкие войска не дошли. Три года подряд повторялось катастрофическое нашествие: летопись царя Давита Строителя, наследника Гиорги II, гласит: «Запустела страна и превратилась в лес, и вместо людей зверь и дичь полевая поселились в ней. И было бедствие нестерпимое над всеми жителями страны, несравненное и превосходящее когда-либо бывшие и прошедшие опустошения. Ибо святые церкви сотворили домом коням своим, алтари же Божии местом мерзости своей. И священники некоторые при самом принесении священной жертвы там же мечом принесены были в жертву, и кровь их смешалась с Господнею. И некоторые в горькое отданы были рабство, старцы не были пощажены, девы же поруганы, юноши избиты, младенцы расхищены». Как в Грузии, так и в Армении наступило полное отчаяние.