Грядущая буря
Шрифт:
— О, поверьте, я знаю, — сказала Хонор. — Хотя, говоря об организации, Вам, по крайней мере, легче, чем некоторым из исполнителей, Елизавета. Бедная Аретея, похоже, валится с ног!
— Я знаю! — сказала Елизавета с признательной улыбкой.
Дама Аретея Харт, Графиня Миддлхилл, была старшим сенешалем Елизаветы. Она также отвечала за планирование и проведение всех главных государственных мероприятий под общим наблюдением лорда Чемберлена Джейкоба Вундта, и вид у неё был явно обеспокоенный.
— Да, согласна, она работает на износ, — продолжала Елизавета, —
— Хорошо, допустим. Но я все равно говорю, что она выглядит измотанной.
Елизавета начала отвечать, затем остановилась, потому что люк шаттла скользнул, открываясь.
Площадку окружили Служба Безопасности Дворца и Собственный Полк Королевской Мантикорской Армии. Кроме того, Дворцовая Безопасность Грейсона и Гвардия Протектора также были представлены в большом количестве. Передовая группа Грейсона, опередив шаттл Бенджамина на шесть часов, органично соединилась с персоналом полковника Шемай. Как только люк открылся, наружу шагнул седеющий рыжеволосый майор с обветренным лицом и хорошей выправкой. Он быстро глянул вокруг, заметив все детали предпринятых мер безопасности, затем отошёл в сторону, и встал по стойке «смирно».
Бенджамин Мэйхью шагнул мимо майора, сопровождаемый Кэтрин и Элейн Мэйхью, и Елизавета почувствовала внезапную острую боль. Прошло только семь лет с ее государственного визита на Грейсон, однако Бенджамин заметно поседел. Он стоял так же прямо, как она помнила, но на его лице было больше морщин, и она задавалась вопросом, было ли это только ее воображением, что он двигался немного медленнее.
Он на шесть лет моложе меня — подумала она. — На тринадцать лет моложе Хонор. Но выглядит старше чем любая из нас.
Так и было. Фактически, глядя на Бенджамина и Хонор, стоящих бок о бок, любой член общества до пролонга подумал бы, что разница лет была обратной… и в два раза больше, чем в действительности.
На мгновение, поскольку она подошла вплотную к пониманию, что Бенджамин Мэйхью никогда не проходил пролонг, она почувствовала неизбежность будущей потери. Потери не просто ценного политического союзника, военного союзника, которому доверяют, но того, кто стал личным другом. Так или иначе, несмотря на регулярные сообщения, которыми они обменивались, несмотря на обмен подарками на Рождество и ко дням рождения, личную переписку, которая не имела ничего общего с официальными церемониями, его мысленный образ по-настоящему не менялся, пока она не увидела его здесь, в знакомой обстановке.
Стоп! — сказала она себе. — Да, ты потеряешь его… когда-нибудь. И ты всегда знала — Вы оба всегда знали — ты останешься. Но это произойдёт не завтра, и последняя вещь, в которой он нуждается — последняя вещь, в которой нуждаетесь вы оба — твоё впадение в слезливость! Кроме того, — она бросила искоса взгляд на
Хонор, казалось, не подозревала об этом быстром осмотре, хотя Елизавета знала её лучше.
— Я думаю, мы должны пойти встречать наших гостей, Ваша Светлость, — сказала она.
— Я думаю, что это — превосходная идея, Ваше Величество, — согласилась Хонор.
— И кто присматривает за лавочкой дома, в то время как Вы слоняетесь по галактике? — спросила Елизавета высокую сторону час спустя.
— Я уверен, у Флойда всё под контролем, — ответил Бенджамин, бодро взмахнув стаканом чая со льдом. — Я не скажу, что он был в восхищении от моего решения прошвырнуться, но, по-моему, это хорошая практика для него.
— Елизавета не встрачалась с Флойдом Келлерменом, канцлером Грейсона, но она обменялась с ним довольно большим количеством писем, и Уильям Александр встречался с ним. Основываясь на этом, она подозревала, что Бенджамин, скорее всего, преуменьшил реакцию Келлермена. Протектор выбрал его в качестве канцлера из-за его природных способностей, но ему ещё не было сорока, и некоторые из более старых стедхолдеров Грейсона пытались указывать ему, как надо действовать… особенно, когда думали, что Бенджамин не заметит.
— Говорить, что Флойд не был «рад», это сильно преуменьшать, дорогой, — иронично указала Кэтрин Мэйхью, подтверждая подозрения Елизаветы. — Я думаю, у него было странное мнение, что вещи наподобие ведения переговоров о соглашении с союзниками являются причиной того, что у Вас есть министр иностранных дел.
— Какой скучный, шаблонный взгляд на мир. — Бенджамин скорбно покачал головой. — Кроме того, Урия занят.
— О? — Элизабет вскинула голову. Она встречалась с братом Урией Мэдисоном, которого первосвященник Преподобный Иеремия Салливан лично рекомендовал Бенджамину, когда Лорд Берилынко, предыдущий министр иностранных дел, удалился от дел, и была впечатлена им. — Я задавалась вопросом, почему Вы послали Майкла, чтобы подписать проект соглашений вместо брата Мэдисона. Это то, о чём может спросить другой глава государства, или я должна оставаться тактично нелюбопытной?
— Действительно, — сказал Бенджамин, — Я послал Майкла вместо Урии по двум причинам. Первая — учитывая возможные возражения некоторых из наиболее упрямых Ключей, с которыми мы обязаны нянчиться, потому что мир с ними был заключен недавно, я хотел, чтобы Мэйхью лично участвовал в процессе соглашения. Мы — все еще очень традиционные люди, Елизавета, и имя Мэйхью имеет вес. С подписью Майка на соглашении только особо упёртому стедхолдеру по плечу выступить против ратификации.
— Я могу это понять. — Елизавета кивнула. Династия Винтонов, как было известно, использовала членов семьи в качестве полномочных представителей по почти таким же причинам. В этом отношении то же самое, в некотором смысле, она сделала, послав Хонор для проведения переговоров с Хевеном.