Грязь на наших ботинках
Шрифт:
— Ну да! — подхватил Таннер. — За эти годы в нас несколько раз попадали метеоры…
Старик покачал головой.
— Да ну, это просто царапины.
Он перешёл на шёпот.
— Сейчас большинство колонистов компьютерами не интересуются, но в моё время люди знали, как ими пользоваться — я был тот ещё дока в этом деле и до сих пор не всё забыл. Несколько недель назад я кой-чего проверил. Система утверждает, что никакой утечки воды в М-Бике нет… но если сравнить количество воды, которое нам доступно сейчас, и то, с которым мы вылетали, окажется, что где-то одной пятой не хватает. Это миллионы галлонов. Внимание, вопрос: где
У Таннера в голове что-то щёлкнуло.
— Клингсмиты! Об заклад бьюсь, они её прячут! Они же отвечают за распределение воды!
Мистер Босолей поджал губы и как следует обдумал его слова.
— Может быть, — сказал он. — А может быть, и нет. Возможно, у Строителей были на эту воду какие-то более важные планы.
— Что может быть важнее, чем вода для питья и полива земли? — Таннер попробовал загрузить эту мысль себе в голову, но, подобно вившейся через поля дороге, она укусила себя за хвост. Что же до мистера Босолея, он откинулся на спинку кресла и больше ничего не сказал.
Неделю спустя всё народонаселение собралось на городской площади на Ритуал Ветра. За все шестьдесят семь лет пути подобное случалось лишь дважды. Первый раз — когда М-Бик покинул земную орбиту и на переднем его конце распустился гигантский парус, тут же наполнившийся солнечным ветром и разогнавший посудину до скорости почти в четверть световой. Сегодня он развернётся снова — на этот раз в хвостовой части, ловя фотоны их нового солнца и замедляя корабль, будто исполинский тормозной парашют.
Таннер притулился рядом с Морёной и мистером Босолеем, который держался на ногах нетвёрдо, но всё равно решил стоять во время церемонии.
Губернатор Бейнбридж возвышался на платформе перед громадной статуей в честь Строителей. Могучие фигуры навеки застыли, устремив взгляд в небо.
— Сегодня мы празднуем выход на финишную прямую, — объявил губернатор четырём сотням собравшихся. — Наше путешествие близится к концу. И подобно тому, как тела наши суть лишь сосуды души, так и этот великий дом — лишь временное вместилище, призванное доставить нас — телом и душой — в исполненное славы завтра в блистающем новом мире.
— Меня сейчас вырвет, — поделился мистер Босолей.
— Деда, пожалуйста, — усовестила его Морена, — я, между прочим, слушать пытаюсь.
Таннер отметил несколько пылающих гневом взглядов: соседи негодовали. Кое-кто даже отодвинулся от них. Впрочем, дело могло быть и в аромате Таннера: никогда не знаешь, что у людей в голове.
— Нам поручили великую миссию — принести жизнь к далёким звёздам, — надрывался губернатор. — И сегодня мы вновь даём клятву верности этой высокой задаче.
Он даже руки распростёр, словно желая обнять всех и каждого в толпе.
— Вы, сограждане, — драгоценнейший груз нашего многострадального судна. Да прибудете вы в новый ваш дом в мире и безопасности! И, узрев первый рассвет благословенного Примордия, знайте: ничто из совершённого вами не пропало втуне!
— Такую речь — да по бутылкам разлить: отличное бы вышло удобрение! — сообщил мистер Босолей достаточно громко, чтобы окружающие точно расслышали. — Уж куда лучше химического дерьма, которым мы сейчас пользуемся.
— Если не хотите туда, можете оставаться здесь, — сказала женщина с узким лицом и идеально зализанным пучком волос на затылке. — Уверена, возражать никто не станет.
И хотя она обращалась к
Часы на башне торжественно отсчитали секунды. Толпа взорвалась криками: внешние камеры показали, как огромный парус высвобождается из надкрылий корабля и надувается туго, наполнившись солнечным ветром. Начался обратный отсчёт. Через три недели М-Бик достигнет орбиты Примордия. Впереди в толпе маячил Оушен с семейством. Они обнимались и хохотали, очень наглядно радуясь своему блестящему будущему. Таннер и сам был бы рад что-нибудь почувствовать: счастливое предвкушение, например. В конце концов, когда они покинут эту чёртову жестянку, на новой планете хватит места, чтобы оказаться от этой публики как можно дальше — и как можно скорее. Но вместо этого Таннер чувствовал, как его заполняет по самые уши какой-то пророческий ужас — огромный, раздувшийся, будто солнечный парус.
— Отныне и до дня прибытия на планету назначения темой наших уроков будет адаптация к новым условиям жизни.
Миссис Марч, учительница Таннера, крупно написала на доске слово «колонисты».
— Все эти годы мы называли себя колонистами, но истинными колонистами мы не станем, пока не ступим на поверхность Примордия. И новый наш дом потребует проявить все самые лучшие качества и способности, какие у нас только есть.
Всё это время она пристально смотрела на Таннера, словно предупреждая, чтобы он вёл себя прилично. Таннер оглядел комнату. Чуть меньше сотни школьников, детей самого разного возраста вперемешку, было утрамбовано в четыре класса. Малышня выглядела перепуганно, ученики постарше — куда более уверенно. Лодыри под сурдинку обменивались шуточками, а отличники даже вели конспекты, будто после приземления им устроят проверочную работу.
— На новой планете будет такая вещь, как погода, — миссис Марч написала это слово на доске.
Большинство явно не поняло, что это вообще такое, но никто в этом не сознался.
— Бури, ветра и дожди, — пояснила миссис Марч. — Дождь — это такие капельки воды, падающие с неба. Также могут случаться изменения температуры воздуха — от очень холодной до очень жаркой.
Что-то тут не так. Ощущение было очевидным, как сердцебиение, но что именно не так, Таннер никак не мог сформулировать. Ему было не по себе. Похоже на игру в шахматы с отцом. Он тогда чувствовал проигрыш хода за три-четыре до развязки. Но просчитать ходы, которые к этому вели, всё равно не удавалось: как будто интуиция уже что-то видела, а разум всё никак не догонял. И вот сейчас всё, буквально всё, что он слышал о Примордии и конце путешествия, так и вопило: «ШАХ И МАТ!» — и отчаянно размахивало сигнальными флажками.
— Почва там будет скалистой и трудной для обработки, — продолжала миссис Марч. — И единственным убежищем вам послужит то, которое вы найдёте или построите сами.
— А там будет достаточно воды, — Оушен вальяжно развалился на стуле, — чтобы наконец-то вымыть Таннера?
Кругом посыпались смешки.
— А там найдётся достаточно высокая скала, чтобы скинуть оттуда Оушена? — невинно поинтересовался Таннер.
На сей раз веселилась только Морена.
— Джентльмены, прошу вас! — возмутилась миссис Марч. — Взаимные издёвки ни к чему хорошему не приведут.