Грязная история
Шрифт:
— К вопросу о корпорации из Ставрополя. Анна Гущина, которую некогда подставили Грабовенко и Белобров, как раз является одним из основателей корпорации, и ей прочат место на руководящий пост. И тут — это уже продолжение моей истории — появляется некто, который вываливает в прессу компромат на Гущину, чтобы очернить ее имя и не допустить к руководству. Более того, он скупает акции, используя подставное лицо, и уже сейчас является угрозой для корпорации. Вам знаком его почерк?
— Мы говорим об одном и том же человеке. Это Денис Белобров, — кивнул журналист.
— Теперь мне понятно, почему неожиданно всплыла история Гущиной
— Я же говорю, — Крупица развел руками, — Белобров — коварный и подлый тип. Он все просчитывает на много ходов вперед. Сначала выяснил для себя, насколько успешны дела корпорации, потом начал скупать акции, затем решил, что подготовил почву и скоро можно будет легализоваться. С его амбициями он, конечно, хотел бы возглавить корпорацию. И тут на его пути становится Гущина… Кстати, он же должен был знать, что она одно из первых лиц в корпорации.
— Думаю, знал. Но не принимал всерьез. Один раз ему уже удалось устранить ее. Вероятно, не ожидал, что коллеги будут прочить на руководящий пост именно ее. Так что Гущина сама того не ведала, что их интересы перехлестнулись. О далеко идущих планах Белоброва она вообще не предполагала, поскольку не знала о его роли в своей жизни. Но я думаю, все-таки догадывалась. Хотя в нашем разговоре прямо об этом не говорила. Так что вот вам и эпилог. Новое появление злодея в жизни героини после всех перенесенных ею испытаний.
— Впечатляет!.. — Крупица вскочил с шаткого стула и понесся на кухню. Турецкий услышал звуки льющейся воды. Крупица появился с чашкой в руке и плюхнулся на стул, расплескав воду на шорты и небрежно смахнув брызги на пол.
— Материал надо напечатать и в Новороссийске, и в Ставрополе. У меня там дружок в одной газете, заведует отделом. Газетенка, правда, из тех, которые называют «желтой». Но пользуется большой популярностью. Я ему готовую статью сразу перешлю на электронный адрес, чтобы материал одновременно появился и у нас и у них. Скажу, пусть сделает ссылку: «Перепечатано с разрешения автора». Мы им устроим эффект разорвавшейся бомбы! — с угрозой произнес Крупица и резко хлопнул в ладони. — Спасибо всем! — неожиданно добавил он и кивнул Турецкому, а потом выключил диктофон. Глаза его горели, взъерошенные волосы торчали в разные стороны, словно он получил хороший разряд электричества. — Я готов к работе. Фотографии оставляю, схему стрельбища тоже. Хочу и ее приложить в качестве иллюстрации. Будет просто супер.
Турецкий постарался скрыть, что удивлен необычным поведением журналиста, но Крупица понял его и объяснил:
— Я уже весь в тексте. Оставьте телефон, позвоню.
Он быстрым шагом пошел открывать дверь и энергично потряс руку гостя на прощание. Но Турецкий понял: журналист его уже не видит. Он весь в тексте.
17
Турецкий был очень доволен собой. Журналист ему понравился, хватка у него действительно журналистская. Правда, диковатый немного, но это не столь важно. Главное, он увлекся темой и, похоже, пока не напишет статью, ни на что отвлекаться не станет.
Плетнев встретил его с унылой физиономией. Радостное лицо Турецкого, похоже, его раздражало.
— Ну, как твой журналист?
— Обещал написать суперстатью. Да еще продублировать в Ставрополе, в городской газете.
— А как он тебе? Не трепло?
— Если о человеке можно сказать, что его посетило вдохновение, то это о Крупице.
Тетя Валя удивилась, что племянник вернулся довольно быстро. Как раз к обеду. Она стала накрывать на стол, гремя посудой, когда в дверь постучали.
— Да кто ж там, коли все свои дома? — игриво спросила Валентина Денисовна, догадываясь, что это ее воздыхатель решил навестить свою невестушку.
Дверь осторожно приоткрылась, и заглянул Сергей Иванович. Он смущенно кашлянул в кулак, потому что на этот раз вовсе не к невестушке торопился.
— Я, Валюша, к хлопцам… — объяснил он и открыл дверь в комнату. — Здорово, ребятушки… Мне тут… помощь нужна. У вас…
Турецкий понял суть и, показывая на холодильник, сказал:
— В холодильнике. Но мы не будем…
Валентина Денисовна враз посуровела, хотя в первый момент, увидев на пороге Сергея Ивановича, радостно улыбнулась своему жениху:
— Даже и не думай! — В голосе ее прозвучала угроза. Но Сергей приосанился и принялся оправдываться.
— Да нет, Валюш! Я не того!.. Не это имел в виду. А вы, ребята, уже уезжаете? Вроде собирались… Что-то я ваших сумок не вижу. Или передумали?
— Нет, не уезжаем, а у тебя какие дела, извини, Сережа?
— Тут у меня… у родственника незадача одна. Очень нужен совет. По вашей части… Да он вам сам все объяснит.
Валентина Денисовна проводила мужчин подозрительным взглядом и даже выглянула в окно, убедившись, что вся процессия гуськом направилась в глубину сада.
Но если бы она догадалась выглянуть из другого окна, которое выходило на дорогу, то заметила бы незнакомую машину и даже блеск окуляров бинокля. Правда, тетка Турецкого все равно не поняла бы, что за ее домом ведется наблюдение.
Валерчик и Боксер времени зря не теряли. Как поставили перед собой цель найти «крутого» защитника Гали, так и шли по его следу, словно ищейки. Правда, заслуги Валерчика в том, что они все-таки вышли на след своего обидчика не было никакой, даже самой минимальной. Он довольно вяло подчинялся Боксеру, и, если бы не страх за свою жизнь, а опасения у него были вполне обоснованные, давно бы смылся. Галька лежала в морге, половина дела была сделана. И главное, не его руками, чему он был чрезвычайно рад. Валерчику еще не доводилось убивать, и он не представлял, как бы пережил свое «боевое крещение». Хорошо, что Баул взял на себя «мокруху». Но чтобы все срослось, надо еще найти пацана, и этот геморрой тоже взвалил на себя Баул. Да так и пропал где-то. Со вчерашнего дня мобильный его не отвечал, хотя прозванивался. Черт знает, где его носит, когда так нужно поскорее найти хлопца и отнять кассету. А пока план был таков: устроить наружку за тем здоровым мужиком, который на «Ставриде» обломал им весь кайф, прикрыв Гальку, к тому же покалечив руку Валерчику.
Валерчик злорадно вспомнил, что мужик хоть и выскользнул из их рук, вывалившись из окошка на барже, но далеко не убежал. На набережной подлянка ему нарисовалась в виде трех ментов. Застукали бизона возле трупа, повязали и в ментовку замели. Не зря умные люди говорят: за все приходится расплачиваться. Вот и этот хрен думал, что «увинтил» от Валерчика и Боксера, да недолго радовался. Правда, непонятно, за какие такие заслуги менты его отпустили. Не похож он на тех, кто прогибается. Но факт тот, что с утра он, уже такой кучерявый, похилял по мент-стрит, разве что знамя над головой не держал.