Грязная сказка
Шрифт:
Она грызла заусенцы, переживая за героев на киноэкране. Она пила кефир из бутылки. Она переоделась в растянутые шорты. А ему даже не пришло в голову их с неё немедленно снять. Нет, на самом еле пришло, но не сразу, и не сейчас. Оттягивать этот момент, этот зуд, что она в нём вызывала, было намного важнее той опустошённости и тоски, что навалится после. Что наваливалась каждый раз, после каждой очередной девушки.
— Ты не предупредила, что твой сериал будет на французском языке, — напомнил он о себе во время рекламы. — И я заказал ужин. У тебя совершенно
— Нам принесут готовую еду? — удивилась она.
— Конечно! Буду тебя кормить.
— Отлично, потому что мне тебя кормить действительно нечем.
И Таня снова увлеклась телевизором, словно Влада здесь и не было, а он пошёл бродить по квартире.
То, что она не прогнала его, но и как будто не замечала, увлечённая своим сериалом, стало неожиданностью.
Его жизнь виделась ему как езда в тёмном тоннеле. Он ехал наугад, пока она не зажгла фары. Он стал различать и разделительные полосы, и ограждения, и даже лес там, где тоннель уже вот-вот закончится, а его путь будет продолжаться. Такое откровение снизошло к нему с её единственным поцелуем. А она… для неё, наверно, ничего не изменилось.
Её шкаф даже не скрипнул, пока Влад перелистывал вешалки с короткими платьицами. Ванная комната, отремонтированная, но всё такая же шедеврально эпичная, не припрятала ни единого чужого волоска. Он, как ищейка, заглянул во все ящики комода, перечитал корешки всех книг, что лежали на письменном столе, но вывод, который он сделал, только подтвердил его догадку, резанув в глаза тусклым светом внутренностей девственно чистого холодильника — она жила одна.
Бездонным как эхо одиночеством сквозило от высохшей в мойке губки, от пустого помойного ведра, от стерильной белизны унитаза с опущенным закрытым сиденьем и её примитивного слезливого сериала про чужую богатую жизнь. Такое одиночество глушат алкоголем или заводят кошку.
Он на всякий случал поискал миску и даже пару раз сказал: «Кис, кис!» Нет, она жила совсем одна, не пила, почти не ела дома и трудно было даже предположить, как справлялась.
Таня вытерла навернувшиеся слёзы, когда по экрану поползли титры.
— Что с тобой случилось? — он сел на диван рядом.
— С чего ты взял, что что-то случилось? — и то, как она сдвинула брови, только подтвердило его выводы.
— Я же не идиот. Эти татуировки. Пирсинг. Вызывающий вид. Ты словно отгораживаешься от мира, защищаешься, рисуешь на фасаде надпись: «Не подходи, убьёт!»
— Тебя вроде это не остановило, — усмехнулась она.
— Я вижу то, что там, глубже, внутри.
— И что же?
— Ты мне скажи.
Пискнул сигнал сообщения, она взяла телефон, не ответив на вопрос. И пока Таня читала смс-ку, Влад увидел то, что сразу не заметил. Несколько мониторов и огромный системный блок незаметно притаились на столе за шкафом. И гул, который он выхватил из общего шума, доносящегося с улицы, говорил о том, что всё это сейчас работает.
— Извини, мне надо позвонить, — Таня ушла в другую комнату.
Влад не пошёл следом. Он дёрнул мышь, и экраны засветились
Он открывал сообщения. Ни одно из них не читалось ни на русском, ни на английском языке. Испанский, итальянский, французский. Он догадывался по написанию, но ни слова, кроме приветствия, прочитать не мог.
«Папийон», — прочитал он, но не был уверен в произношении.
Papillon. Бабочка. Так обращались к ней в каждом письме.
— Разве мама тебя не научила, что рыться в чужих вещах плохо? — она заставила его вздрогнуть.
— Ты хакер? — непривычное в его лексиконе слово прозвучало фальшиво.
Она усмехнулась.
— Если общаться с друзьями в сети теперь называется так, то да, — она отодвинула какой-то немыслимо эргономичный пластиковый стул и села. — Ты вот зря залез. Теперь вместо ужина, мне придётся отвечать. А ещё немного поработать. И, кстати, — она ткнула в иконку, и Влад увидел свою машину, стоящую у подъезда. — Если ты заказал японскую еду, то её как раз привезли. Иди встречай.
Он выставлял на стол пластиковые поддоны с едой, пока она стучала пальцами по клавишам как опытная стенографистка.
— Жё вэ лё фэр. Мэ дёман, — ответила она на долгую тираду смуглого парня и выключила видеосвязь. — Сказала же сделаю. Только завтра.
— Может всё же присоединишься? — посмотрел на её расстроенное лицо Влад.
— Да, пожалуй, — встала она, погасив экраны.
— Мирин? Капельку? — он скрутил крышку с маленького картонного тетрапака.
— А это что? — с недоверием покосилась она на светло-жёлтую жидкость.
— Сладкое рисовое вино. Сейчас его используют в основном в кулинарии.
— Хочешь меня приготовить? — улыбнулась она, нюхая свой бокал.
— Возможно, и так. Но, честно говоря, оно само по себе вкусное. Говорят, веке в шестнадцатом, оно считалось алкогольным напитком для японских женщин, аналогом сакэ для мужчин.
— Чёрт, а правда, вкусно, — попробовала она.
— Тогда давай за встречу?
— А, давай!
И вкус этого напитка с тех пор навсегда остался на его губах Таниным поцелуем.
Глава 13
Наши дни
ТАНЯ
— На этой неделе мы летим с тобой в Японию, — Эрик, как обычно, сидел на краю её стола.
«Мирин. Сладкое рисовое вино», — услужливо подсказала память.
— А переговоры с итальянцами? — отмёл все воспоминания её прагматичный мозг.
— У них будет неделя подумать. И если они согласятся, то после Японии сразу полетим в Италию смотреть гостиницы, что нам предложат.