Грязные связи
Шрифт:
Значит, он хотел меня ограбить. Мне на самом деле полегчало, учитывая перспективы.
Если ты это переживешь, купи себе дешевый е*аный байк, и оденься уголовницей.
Мои мышцы дрожали на рукояти байка, но ярость в кулаке на бедре вызывала во мне желание потянуться к пистолету.
Он так сильно сжал мое горло, что мне стало больно. Ослепляющая агония расползалась по моему горлу, обжигая легкие. Я схватила его руку обоими ладонями, пытаясь расцепить пальцы, но перчатки
Боже, я была по уши в дерьме.
— Помогите! — выкрикнула я, и звук мог бы пронестись над моей головой, но я не услышала ничего. Лишь дыхание, которое покинуло мои легкие. Время замедлилось, и я сфокусировалась на моем усиленном сердцебиении и отчаянной необходимости в глотке воздуха. Естественно, он не убьет меня. Я не могла умереть вот здесь, в скрытом месте позади толпы из сотни людей.
Но мое укрытие было так глубоко в аллее, замаскировано мраком.
Насколько же это глупо, Кэси.
Толпа была вовлечена в гонку, крича и радуясь, стоя к нам спинами. Они бы даже не услышали меня из-за сотни возгласов, рева двигателей и проходящих над нами поездов. Перед глазами заплясали черные точки. Шлем становился тяжелым, сдавливал, и ноги едва касались асфальта.
Он обернулся через плечо, а потом снова посмотрел на меня. Морщины на его лысой голове лишь стали глубже.
— Кричи сколько хочешь. Тебя все равно никто не услышит.
Он ослабил свою хватку, но не отпустил.
Я резко вдохнула. Легкие болели, а пальцы впивались в его руку. Я произнесла, давясь словами:
— Я слезу с байка.
И возьмусь за пистолет.
— Ключи в зажигании. Забирай.
Чтоб я могла всадить пулю в твой череп, ублюдок.
Мужчина отступил назад, предоставив мне пространство, но, когда я соскользнула с сидения, он не отпустил горло, а вместо этого прижал меня спиной к стене здания.
— Что такая богатая сучка, как ты, вообще делает в таком месте в одиночку?
Сирены звучали все громче и ближе, и от этого мой пульс рос с бешеным темпом.
— Копы на подходе, — я зарядила ногой в его лодыжку.
Он зарычал, и в одно мгновение мы превратились в клубок из рук и ног, которые ударяли и пинали друг друга. Я дернула за пальцы на своем горле, и потянулась за пистолетом за поясом. Он прижал меня всем своим телом, и моя рука осталась зажатой между спиной и стеной.
Я резко боднула шлемом вперед, и врезала ему по носу. Он проревел и впечатался ногой в мое бедро, заставляя меня расставить ноги. Я была прижата к стене — одна рука зажата высоко между спиной и стеной, а к горлу приставлено холодное лезвие его ножа.
Свободной рукой я обхватила его запястье, пытаясь удержать оружие, которое
— Твое время вышло, Череп.
Он прыснул со смеху.
— У копов и так есть, с чем разбираться, — он кивнул в сторону улицы. — Это задержит их на некоторое время.
Бл*дь, он был прав. Скоро они станут преследовать байки по всему городу. Сколько времени пройдет прежде, чем хоть одна полицейская машина осветит фарами эту аллею?
Слишком много. Я бесполезно дралась, вырывалась из-под него, крича и тяжело дыша через нос.
Господи, успокойся.
Я ослабила свою хватку на его запястье и отпустила пальцы.
Глубокий вдох.
Выдох.
— Мы пройдем в эту дверь, — он дернул подбородком в сторону аллеи.
Дверь? Мой мозг понял первым, и лишь потом понимание озарило каждую клеточку в моем теле.
Он был здесь не ради моего байка.
Страх сковал горло, и я чувствовала чрезвычайно сильный порыв зарыдать. Плохо, плохо, это, бл*дь, очень плохо.
Рев от проезжавших мимо аллеи байков рикошетил от стен здания, но я не могла повернуть голову и посмотреть на трассу. Гонка, скорее всего, закончилась. Все разлетались в разные стороны.
Из-за моих горячих и частых выдохов экран шлема запотел.
— Что это за дверь? В переполненный народом бар? В логово байкеров?
Пожалуйста, пусть это будет бар.
Он толкнулся в меня своим бедрами, а его эрекция взорвала мой пульс до неимоверных высот.
— В гараж. К моей машине. Двигайся.
Мои руки тряслись. Одной я сжимала его запястье, вторая была прижата к спине, в дюймах от пистолета. Если он обезоружит меня, и я сяду в его машину, я — покойница. Я дернулась в его хватке, и лезвие зацарапало кожу на горле.
Близко, очень близко прозвучал рев еще одного проносящегося мимо байка, но я все равно не могла повернуть голову. Жжение от стали горело на выемке под подбородком, когда мои глаза начали слезиться, и я стиснула зубы.
Костяшками пальцев я уже касалась пистолета. Вонзит ли он лезвие в меня, если я двину рукой? Мне стоило сделать это молниеносно. Так что я дернула рукой.
Слева от Черепа в воздухе просвистел кулак, впечатавшись в его челюсть, от чего нож выпал из хватки. Я потянулась рукой к своему горлу, а другой схватилась за пистолет, пока он распластался на земле, держась за нос. Кровь хлестала между его пальцев, а широко распахнутые глаза уставились на тень, которая возвышалась над ним. Длинная, худая тень. Воплощение мужественности.
Владелец безошибочно точного кулака, который со смертельной свирепостью впечатывался в Черепа. Черная кожа обтягивала твердые линии его тела.