Грязный свет. Браво Его Величества
Шрифт:
что они досконально ознакомились с её личным делом и знали о ней, как она подозревала,
практически все.
–Нет, детка, так просто ты обо мне ничего не узнаешь. И засунь свой Талант себе в жопу,
иначе нечем будет пользоваться. – Джог ехидно изображал ухмылку карточного шута, с
аппетитом уплетая последний кусок мяса. – Ты лучше вот на эту рожу посмотри, – браво
кивнул в сторону Аратима, – никого не напоминает?
–Джог, не начинай, а? Я не разглашаю
спокойно ответил Аратим, видимо, заранее зная, что его происхождение для
наблюдательных людей не может являться секретом.
Цеса поняла намек мгновенно и решила более детально изучить внешность
специального поверенного и уловить хотя бы малейшее сходство с кем-нибудь сильно
известным. Ветер то и дело менял направление, от чего пламя колыхалось и освещало
лицо Аратима с самых неожиданных ракурсов. Голубые глаза с вызовом смотрели на
ведьму, стальной взгляд, казалось, сопровождал каждое движение мысли Цесы. Овал лица
приобретал новые очертания вслед за отблесками костра: высокий лоб, ярко очерченные
брови, невыраженные скулы и совсем уж не волевой подбородок, надменное выражение и
презрение. А через минуту все наоборот: самый обычный лоб, самые обычные послушные
черные волосы, сосредоточенный взгляд, слегка нахмуренные брови «домиком» и все та
же надменная полуулыбка пухлых губ. Аратим был однозначно похож на кого-то, кого
Цеса видела неоднократно, но с большой вероятностью того, что больше сходства у него
было с матерью, чем с отцом.
Перебирая в голове всех, кого ей доводилось лицезреть благодаря всемирной славе,
ведьма не заметила, как умяла последний кусок мяса. Она с сожалением посмотрела на
пустую тарелку в своих руках, и тут взгляд Цесы упал на забытую всеми вершительницу
судеб – многострадальную монетку, которая стала виновницей превращения специального
поверенного в шеф-повара.
–Нет… – видимо удивление Цесы было слишком выразительным, так что Джог
самодовольно улыбнулся.
–Видишь, Тима, я же говорил тебе, что у тебя все на роже написано, тупорылая ты
обезьяна!
–Нет… – Цеса подняла монетку, повертела её в руках, рассматривая профиль Его
Величества, и приподняла её на уровень лица Аратима.
–Собственной персоной! – провозгласил Джог, по-шутовски отвешивая поклон
специальному поверенному и делая прихлебательский жест рукой.
–Что, правда? Бастард? – ведьма продолжала сравнивать незамысловатый портрет на
монетке с физиономией Аратима, поворачивая её под разными углами.
–Ага. Только не от того, на
постарался… – Джог с негласного позволения Аратима с потрохами выдал тайну его
происхождения.
–И был отправлен на тот свет накануне моего признания. – С горькой ухмылкой сознался
специальный поверенный. – Мне было восемь…
Глава 9.
–Какой урод привел сюда этого мелкого ублюдка?! – резкий крик остервеневшей от
постоянной борьбы за власть дамочки нарушил тишину королевских покоев.
Вот уже несколько недель в этой комнате не было солнечного света и свежего воздуха:
опытная сиделка Его Величества делала все для того, чтобы он поскорее отправился на тот
свет. Третья супруга Короля Вилестана с говорящим именем Гадильда несколько лет
выстраивала ему гроб собственными руками, складывая его из стеклянных баночек с
различным содержанием, которое, мягко говоря, плохо сказывалось на здоровье
энергичного пожилого человека. С её же тяжелой руки трагически погибла вторая супруга
Короля с не менее говорящим именем – Милана, на которую случайным образом упала
люстра. Милая, тихая и кроткая женщина не выдержала такого удара судьбы и скончалась
спустя неделю, не приходя в сознание и не успев попрощаться с детьми. При этом каждая
собака во дворе прекрасно знала, чей след первым отпечатался на пепелище
погребального костра. Но все продолжали смиренно ходить и улыбаться друг другу в
наглые, насквозь прогнившие лица, что несказанно бесило юного наследника трона –
Користана Второго.
Сложные взаимоотношения отца с женщинами никогда не оставляли равнодушным
подрастающего сына. Матери Користана, первой супруге Короля, хватало ума не обращать
внимания на мелкие прегрешения своего супруга. Мудрая и знающая Кристина всегда
рассчитывала только на собственные силы и понимала, что ни в коем случае нельзя
плодить сплетников и интриганов внутри родного дома. За долгие двадцать лет её власти
при дворе никто не смел сказать лишнее слово и сделать неверный шаг. Сын все это время
наблюдал, как мать умело проворачивает дела, не обращаясь к помощи отца, а тот в свою
очередь в своей оригинальной разгульной манере, как может, управляет государством.
Достойная женщина умерла по-королевски: во время официального визита послов Аралии
её сердце, наконец, не выдержало и перестало биться, отстучав до этого ровно пятьдесят
два года. Користану было пятнадцать. В этот год он прозрел.