ГСВГ, сержант
Шрифт:
Посмотрел на девчонок, похоже ничего подобнооо не ожидали услышать, у них был немного убевленный вид.
– А целоваться надо только с избранником или с любым парнем?
– поинтересовалась Венера.
– Я думаю с тем кто тебе нравится. Ладно пойдём дальше.
– предложил я. Девчонки с интересом смотрели на это место и как-то не очень охотно пошли в сторону. С этой стороны казармы смотреть было больше не на что.
Остановившись у тумбочки указал на две двери с другой стороны.
– Осталось посмотреть комнату для релаксации и руум очумелых ручек.
Девчонки
– С какой начнём?
– С руум, что там?
– они с интересом зашли в комнату, рассматривая зеркала, утюги, доски для глажки, машинаи для стрижки волос.
– В этой комнате военнослужащие осваивают специальности дизайнера по одежде и барбера.
– услышав от меня новое не знакомое слово они встрепенулись.
– Барбер это кто?
– не поняли девчонки иностранного слова. Пришлось объяснять.
– Это такой специальный парикмахер, по мужским причёскам, усам и бородам.
– А я умею подстригать.
– заявила Венера.
– я на курсы парикмахеров ходила, хочешь тебя подстригу?
– Чуть не поперхнувшись, посмотрел на неё с большим сомнением и провёл по своему eжику ещё не отросших волос, мне стало жалко себя, но по глазам девчонки было видно, как она хочет это сделать.
– Ну не знаю...
– моё сомнение не проходило.
– Ну пожалуйста, я хочу стать этой, как ты сказал?
– запрыгала от радости девчонка.
– Барбер. Только это обычно мужчина, как это в женском роде не знаю.
– Не важно, садись.
– скомандовала Венера.
– Подожди, поставлю на тумбочку дневального.
– выбежал в коридор и поманил высунувшегося из кубрика Серёгу Лося. Тот был в замечательных, синих труселях семейной наружности, он подошёл ко мне.
– Где девчонки?
– спросил он шёпотом, я указал взглядом на не прикрытую дверь. А он проинформировал.
– я в туалет.
– Потом оденься и встань на тумбочку, меня сейчас будут казнить. То есть подстригать.
Он скривился, во взгляде читалось меня бы так пытали и побежал по своим лосиным делам.
Стрижка шла в четыре руки. Девчонки старались, но похоже ближайший месяц мне придётся ходить лысым. Фаина стояла и указывала на неровные места, а Венера подхватив локон срезала его машинкой, насадки она не применяла, видимо не догадываясь для чего они нужны.
Девчонки увлеклись и Фая пару раз проговорилась назвав Венеру еe настоящим именем.
На висках образовалась ровная лесенка, судя по пыхтению сзади та же ситуация. Но девчонки не сдавались.
– Осталось немного.
– попыталась утешить меня Фаина. В зеркале я и так видел, что осталось немного, немного волос на моей голове.
– Мы закончили!
– в скорости громко объявила Фая. Мне показалось но Венера или уже Марина была слегка не довольна. Но Фаина, потянула еe из комнаты, а затем они чуть ли не бегом смылись из казармы. На улице были слышны их каблучки стучащие по булыжной дорожке, уносящие их от нас с максимальной скоростью. Я вздохнул, взял машинку, поставил самую маленькую насадку и принялся подстригать себя сам. В комнату заглянул Лось и заржал как конь. На девчонок я не злился, хотя могли бы и побольше
Минут через пятнадцать голова стала более менее лысая, осталось решить вопрос с волосами над ушами, там даже нулевая насадка не выровняла рельеф.
– Лось!
– позвал я и когда его тело возникла в проеме, попросил.
– помоги, надо сбрить всё по уровню ушей станком.
К обеду я стал обладателем шикарной причёски и мерзнущих ушей. Парни сочувствующе ржали, я в отместку их гонял по уборке, день прошёл весело.
Вечером провёл, вечерний развод. Лось стоит на тумбочке. Михаил передо мной, я читаю список роты, он отвечает где боец и даёт краткую его характеристику. Это я придумал, что бы выучить сослуживцев. За этим развлечением нас и застал утренний майор. По моему у него отпала челюсть, от той фигни которой мы страдали.
– Поверка, неожиданно. Молодец сержант, не расслабляетесь.
– он посмотрел порядок в роте, покивал чему то своему.
– Товарищ майор разрешите вопрос?
– обратился к нему Лось с тумбочки.
– Да, слушаю.
– Что известно, когда рота вернётся?
Майор поскреб на бритый подбородок и сообщил.
– Их отправили на три дня. Короче вернуться в понедельник.
– и повернувшись ко мне, кивнул.
– пойдём, выйдем.
Мы сели в курилке. Он достал пачку "сигарети" Гуцульских и закурил. Даже рядом с ним стало нечем дышать, как народ эту гадость тянет. Я тоже получал такие же сигареты, но не курил их, а менял на подшиву или ещё какие блага. У нас в части выдавали Приму и она пахла намного лучше.
– Ты молодец, так и продолжай, держи ребят в ежовых рукавицах, не расслабляйтесь. Три дня это тяжело, спите по очереди, повторюсь держи ребят в тонусе, чтобы были постоянно при деле. Если всё пройдёт хорошо, я тебя отмечу, у тебя нет шатаний.
– он её минут пять повторял мантру про держитесь и делу время, потехи не дождетесь. Наконец он докурил сигарету и встал ищя куда бы выкинуть чубасик.
– Товарищ майор, а разрешите учебные занятия проводить.
– попросил я его.
– Что ты задумал?
– ему стало интересно и он сел обратно рядом со мной ищя взглядом куда бы выкинуть чубасик, но кругом было чисто и он его так и держал в руке.
– Что бы не расслабляться, повторяем друг другу пройденный материал, ничего такого.
– успокоил его.
– Хорошо, давай не спите. И поставте урну для окурков. Вы куда еe дели, надеюсь не курите в казарме?
– Товарищ майор, - проговорил я с укором, - мы совсем не курим.
На этом он ушёл, а я проверив урну, что стояла за углом, пошёл в расположение.
Глава 10
10.
Три дня тянулись резиновым жгутом, как не ускоряйся, как не дергай результат один и тот же. К воскресенью мы втянулись. С утра и вечером приходил майор проверял нас. Остальное время мы были предоставлены сами себе. Я продолжил работать ксероксом, копируя конспект и к воскресенью, руку скрючило от боли в пальцах. За это я получил полный конспект и на мир смотрел с большим оптимизмом, чем перед нарядом.