Гуль
Шрифт:
– Она умерла?
– Даже не думай, – произнесла я, не своим голосом, открыв глаза, понимая, что мне не хватает воздуха.
Я увидела как меня на своих коленях держал Торин, и очень сильно прижимал к себе, а вокруг были гномы. Я стала часто дышать, чтобы мне стало легче.
– Ты жива, – удивленно произнес Балин. Я же смотрела только на Торина. Он жив... Он жив! Эта мысль до меня долго доходила, а когда дошла, я вскочила на колени.
– Осторожно, – сказал Фили.
Я смотрела на Торина,
– Ты жив, хахах, ты жив! – я не могла, мне стало так легко и хорошо, я понимала, что теперь можно помереть.
Когда я отстранилась от Торина, то увидела, обеспокоенное лицо короля.
– Что такое? – спросила я.
Торин коснулся моей щеки.
– Ты плачешь.
– Что? – я была удивлена не меньше Торина. Я коснулась руками лица. Я и правда плакала, я жива. Я посмотрела на Торина, на всех гномов, и улыбнулась со слезами на глазах.
– Фили, Кили идите ко мне, – я вскочила на ноги и обняла братьев.
Все были удивлены.
– И вы живы, – я так устала, что чуть не упала, но Торин во время меня подхватил. И тогда я обняла их всех.
– Что с тобой? – спросил Бофур.
– Я теперь почти не гуль, я могу жить среди таких как вы, – радостно воскликнула я.
– Еще бы подлечить тебя, – сказал Балин, подойдя к Торину.
– Я сам, – сказал Торин, и взял меня на руки. Идти мне было тяжело.
– Торин, отпусти меня, – попросила шепотом я.
– Нет, – твердо ответил Торин.
– Кили отведи нас к Тауриэль, – его лицо мгновенно исказилось. Гномы медленно пошли к месту смерти эльфийки. Там уже был Леголас и Транудил.
– Вы живы? – их удивлению не было предела.
Кили присел рядом с Тауриэль.
Я наклонилась к ее уху.
– Тауриэль я присмотрю за ним, он останется жить, все хорошо будет и он выживет.
Кили услышал эти слова.
– Ты ей обещала?
Я вздохнула.
– Я обещала позаботиться о тебе, Фили и Торине.
Кили опустил голову и все – таки пустил слезу. Леголас сейчас понимал его. И я тоже. Я положила руку на плечо Кили.
– Кили, я понимаю тебя, если бы Торин погиб, то я бы тоже умерла, вместе с ним. Мне было бы так же тяжело.
Кили наклонился к Тауриэль и поцеловал ее в уже остывшие губы.
Мне это тронуло и я вновь обронила несколько слез, но их стер Торин, которых не выпускал меня из своих рук.
– Мне так больно. Если любовь такая, я не хочу любить.
– Тебе больно потому что она настоящая, – ответил Трандуил.
– А я вам этого говорила, – произнесла я.
– Мы похороним ее, – как будто не слышала меня ответил он.
– Нам пора сообщить другим о победе, – улыбнулась
– Да, девчонка права, – сказал Двалин. И все стали покидать этот выступ.
В это время на поле боя заканчивалась драка. Люди, эльфы и гномы побеждают, орки же отступают. Во время нашего появления орки уже убегали.
– Мы победили! – возвестил всех король Трандуил.
Все кто были в городе стали ликовать и кричать. Гномы же возвестили своих родственников. И на самом поле боя было очень шумно. Гномы радовались громче всех.
Улыбка не сходила с моего лица, мне просто было очень легко. Как будто я лечу.
– Торин,поставь меня, – попросила я.
– Мне уже лучше.
– Точно? – с сомнением спросил он.
– Да, у меня же есть небольшая способность к регенерации, – ответила я. Торин поставил меня на землю.
– Я думаю, что надо отпраздновать, – сказал Фили
– Да, – подхватила я.
– Праздник в честь победы и в честь вас, ваше величество, – я театрально поклонилась Торину.
– Не называй меня так, – оборвал он.
– Почему это? – но Торин ничего не ответил и только кивнул Двалину.
– Слушайте все, сегодня здесь будет праздник в честь нашей победы!
Люди вновь возликовали. И все стали готовиться к такому событию. Убирать трупы орков, своих хранить.
Центральную часть города готовили к празднику, украшали импровизировано, в королевстве под горой оказалось много вина. Веселая будет вечеруха.
И да, правда, когда стемнело люди, эльфы и гномы начали праздновать. Все пили, ели что было, а точнее что нашли, танцевали и пели. Песни были людские, эльфийские и гномьи. Я просто сидела за столом и смотрела на всех.
Тут ко мне подошел Бофур, который был уже “немного” пьян.
– А пусть Тсукико споет, – ели проговорил он.
– Да, – поддержал его Двалин.
– Пусть поет.
Следом меня поддержали другие гномы, некоторые люди, эльфам было немного все равно. Все стихло, и я вышла в центр площади.
Я вздохнула и начала петь, давно же я не пела:
– Все ниже...падаю, но тише
Задержав дыхание,
Я чувствую ночную дрожь.
Не бойся...и себе откройся,
Ты пойми, что этот мир
Раскроется легко в твоих глазах
Увидимся во сне...где
Кошмара нет, все будто в сказке, – все внимательно стали на меня смотреть, кто – то даже пытался танцевать, я осмотрела всех и продолжила петь.
– Голубым раскрашу небеса
И черная луна сияет для тебя алмазами.
Только ты поверь в меня опять! Ведь здесь
С тобою я! Останусь навсегда.
Ярким пламенем горит душа
Словно та луна
На карте символы простые
Прочитать сумею их
И сразу упаду в рассвет