Гунны
Шрифт:
После смерти Аттилы и падения его державы часть гуннов снова подалась на имперскую службу. «…Некоторые из гуннов поселились в части Иллирика»; «Многие из гуннов, прорываясь то тут, то там, подались тогда в Романию; до сих пор (то есть до середины VI века. – Авт.) из их числа называют сакромонтизиев и фоссатизиев» 701 . Во второй половине 460-х годов упоминается некий «Хелхал, родом из уннов, служивший офицером у начальников аспаровых полков», успешно рассоривший готов с их союзниками – гуннами 702 (о нем мы уже упоминали).
701
Iord., Geth., 266.
702
Prisc., 39, по изданию: Латышев В. В. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе // Вестник древней истории. 1948, № 4. С. 265 – 266.
«Гунны» часто появляются на страницах хроник, описывающих войны Юстиниана, – то как враги, то как наемники в составе византийской армии. Часть из них определенно не была собственно
Глава 11
Археологи о гуннах
Археологические памятники гуннов поначалу приписывали самым разным народам. В 20-х годах XX века в Западной Европе гуннскими считали древности авар, появившихся здесь только в середине VI века, а гуннские памятники, в свою очередь, приписывали германцам-готам, аланам или венграм 703 . Яркие находки гуннского времени в Южной России, открытые еще в XIX – начале XX века, выдающийся российский антиковед М. И. Ростовцев считал аланскими… 704 Вся эта путаница неудивительна, ибо гуннская материальная культура и искусство пропитаны традициями многих народов, покоренных гуннами и вошедших в состав их державы. В облике гуннских вещей специалисты отчетливо выделяют сармато-аланский, германский «следы», влияние ювелирных позднеримских и даже иранских традиций. В отечественной науке гипотеза, трактующая многие гуннские памятники как сармато-аланские, дожила до 60-х годов XX века 705 , пока не была убедительно опровергнута в работах И. П. Засецкой 706 . Современное представление о хронологии южнорусских гуннских памятников было в основном сформировано в результате знаменитой дискуссии между И. П. Засецкой и А. К. Амброзом, которая развернулась в 70-х – 80-х годах 707 .
703
Амброз. Восточноевропейские. С. 10; Амброз. Хронология древностей. С. 63 – 64; Амброз. К итогам дискуссии. С. 93; Засецкая. Культура кочевников. С. 10.
704
Rostovtzeff M., 1923. Une trouvaille de l’'epoque gr'eco-sarmate de Kertch au Louvre et au Mus'ee de Saint-Germain. – Monuments et m'emoires publi'es par l’Academie des inscriptions et belles-lettres. Paris, v. 26 (по: Амброз. Восточноевропейские. С. 10)
705
Подробнее см.: Шелов. Волго-донское степи. С. 83 – 84; Амброз. К итогам дискуссии. С. 93.
706
Засецкая. О хронологии погребений; Засецкая. Гунны.
707
Амброз. Проблемы раннесредневековой хронологии; Амброз. К итогам дискуссии; Амброз. Хронология древностей; Засецкая. О роли гуннов; Засецкая. О хронологии и культурной; Засецкая. Культура кочевников.
О проблемах хронологии 708
Археологических находок гуннского времени в распоряжении ученых имеется очень много (учитывая, что их оставляли в том числе и оседлые народы), но они слишком разнообразны по формам, по способам декора, трудно датируются. Многие типы вещей бытовали еще долгое время после исчезновения гуннов – например, некоторые разновидности мечей 709 и наконечников стрел 710 , костяные накладки на лук, – и по ним невозможно определить дату погребения.
708
О хронологии археологических памятников гуннов см.: Засецкая. Культура кочевников. С. 111 и сл., рис. 25; Богачев. К вопросу о поздней дате; Комар. Актуальные проблемы хронологии. С. 43; Казанский М. М., Мастыкова А. В. Хронологические индикаторы. С. 119; Казанский. Ранние погребения гуннов; Казанский. Вождеское захоронение; и другие работы.
709
Засецкая. Культура кочевников. С. 28.
710
Безуглов, Ильюков. Памятник позднегуннской эпохи. С. 32 – 33.
Престижные изделия римского импорта (например, посуда из драгоценных металлов), иногда находимые в богатых могилах или сокровищницах, передавались из поколения в поколение как фамильная ценность. Их попадание в землю могло сильно «запаздывать», хотя саму дату изготовления таких вещей бывает возможно довольно точно установить по клейму изготовителя или владельца. В немногих кладах гуннского времени встречаются римские монеты, причем в довольно больших количествах. Но год их чеканки позволяет судить лишь о
Одни из самых важных предметов, по которым датируют погребения и другие комплексы, – это металлическая фурнитура: части мужских и женских поясов, портупей, кожаных сумочек, обуви, детали конской сбруи. Предметы эти часто попадали в могилы и были очень разнообразны по форме. Археологам не всегда удается понять точное функциональное назначение схожих по форме вещиц и установить, относятся они к человеческому костюму или к конской упряжи. Законодателями мод на такую фурнитуру в пределах Восточной Европы, как правило, выступали ремесленные центры восточноримских провинций, изделия которых широко расходились и среди римлян, и среди варваров-кочевников. Новые формы быстро завоевывали популярность у разных народов на огромной территории, вплоть до Центральной Азии.
В гуннских памятниках изделия такого рода встречаются очень часто, особенно – небольшие серебряные или бронзовые пряжки с круглой рамкой из толстого круглого прута и овальным щитком, вырезанным из тонкого листа металла. Эти пряжки могли использоваться в том числе при изготовлении очень популярных у варваров мягких кожаных сапожек, которые застегивались узкими ремешками с маленькими пряжками и наконечниками на концах.
Пряжки, накладки, наконечники ремней очень «динамичны» на шкале времени. Их облик в деталях эволюционирует всегда, а появление новых форм происходит примерно раз в пятьдесят лет 711 , что открывает хорошие возможности для датировки погребений по этим предметам. Но в позднеантичное время мода на такие вещи была довольно консервативна, их формы изменялись, но медленно и незначительно. Лишь по некоторым незаметным на первый взгляд деталям археолог сможет отличить ременную пряжку скорее гуннского времени от пряжки предшествующей эпохи. И только один важный признак появился именно в гуннское время – язычок у таких пряжек сильно выступает за рамку, как бы нависает над ней. У пряжек, разработанных раньше, он либо плотно обхватывал рамку, либо едва выступал за ее край. Но эти ранние пряжки оказались весьма «живучи»: они продолжали существовать в гуннскую эпоху 712 . А в погребении, тем более разграбленном, может оказаться только одна – именно такая, «сомнительная», пряжка, и датировка всего погребения окажется непростой.
711
Богачев. Процедурно-методические аспекты; Богачев. К вопросу о поздней дате.
712
Строков. Ременные гарнитуры; Казанский. Ранние погребения гуннов.
В гуннскую эпоху женщины кочевых племен отказались от обычая носить и класть в могилы булавки-фибулы 713 и этим еще больше усложнили жизнь археологам, пытающимся определиться с хронологией. Раньше именно фибулы, облик которых менялся довольно быстро, позволяли достаточно точно датировать женские погребения.
И поэтому для разработки хронологии эпохи Великого переселения народов, и прежде всего степных гуннских погребений, огромное значение приобрел другой маркер – особенный «полихромный» стиль, который был очень популярен у гуннов. В этом стиле оформлялись детали костюма, оружия, конской сбруи. Зародился он, вероятно, еще в III веке, но пышно расцвел именно в гуннскую эпоху. Вещи, сделанные в этом стиле – со вставками гранатов на золотой фольге или с яркой, многоцветной перегородчатой инкрустацией, – ни с чем не спутаешь. Они резко отличаются от вещей предшествующей эпохи. С их хронологией возникают другие проблемы: эволюция стиля – процесс длительный и к абсолютным датам привязывается весьма условно.
713
Амброз. Восточноевропейские. С. 12; Амброз. Хронология древностей. С. 39.
Так или иначе, сейчас археологи, как правило, довольно уверенно датируют большинство известных гуннских погребений с точностью примерно до полувека. Но в этом смысле для разных районов гуннской ойкумены есть свои нюансы. Если археологическая культура гуннов в Паннонии погибла сразу после краха державы Аттилы, то на востоке она существовала еще какое-то время 714 . И стало быть, в хронологии западных и восточных гуннских памятников не может быть полной согласованности. Кроме того, известно, что некоторые гунны из Паннонии после битвы при Недао вернулись в места прежнего обитания, видимо в Северное Причерноморье, и принесли с собой множество вещей, сделанных еще на Западе. Эти предметы постепенно попадали в гуннские могилы на протяжении нескольких последующих десятилетий. Что вносит дополнительные сложности, ведь, если судить по инвентарю, такие погребения следует отнести к более раннему времени – к эпохе Аттилы 715 .
714
Амброз. Хронология древностей. С. 44.
715
Комар. Актуальные проблемы хронологии. С. 29.
Не вдаваясь в специальные детали, хронологию гуннских древностей, прежде всего погребений, сейчас возможно представить в следующем обобщенном виде. Это, во-первых, ранние погребения, которые, видимо, совершены еще в IV веке, но, может быть, немного «заходят» и в V век. Таковых набирается меньше десятка. Во-вторых, погребения гуннов, условно говоря, «времени империи». К ним относятся почти все известные гуннские погребения. Время их совершения в основном ограничено первой половиной V века, но южнороссийские датируются несколько шире – примерно до 70-х – 80-х годов. И третья, самая поздняя хронологическая группа – это погребения, вероятно, последних европейских гуннов, – памятники, которые называют «постгуннскими» (а в специальных работах – «шиповским горизонтом»). Их, как и ранних погребений, немного. Они расположены в основном в Среднем Поволжье и датируются наиболее размыто: примерно от 70-х годов V века (или от конца этого века) до начала или середины века VI. Эта группа погребений, возможно, маркирует и последующий путь гуннов на историческую родину в Центральную Азию. К ним мы еще вернемся.