Гурман
Шрифт:
— За каждое слово в отношении нас нужно уметь держать ответ, — голос Гунна плавал, как в тумане.
Он колонной возвышался над Олегом, просунув большие пальцы за широкий кожаный ремень. Пряжка была в форме массивного черепа с мерцающими камешками-угольками. Они издевательски подмигивали униженному юноше.
— Хочешь, я сегодня же вечером пришлю этот ролик Катюхе? — полюбопытствовал байкер.
Олег поднял на него глаза. Жилка, так волновавшая его, уже давно успокоилась. У парня было ощущение, будто
— Ты думаешь, после этого она воспылает к тебе чувствами? — чуть охрипшим голосом спросил он.
Штырек на пряжке его собственного ремня никак не хотел входить в нужную дырочку — так тряслись руки. Ничего, ребята. Всему свое время.
— Пока, сладенький! — Слон ухмыльнулся и сделал неуклюжий реверанс.
На негнущихся ногах Олег обошел «Тойоту» и почти упал на сиденье. Казалось, байкеры мгновенно забыли о нем и уже обсуждали что-то другое. Неожиданно он увидел, как толстяк направлялся к его машине, держа в руке отвертку. Это было уже слишком.
Олег открыл бардачок.
— Мы забыли про автограф, фантик! — крикнул Слон и всей своей непомерной тушей плюхнулся на капот «Тойоты». Машина вздрогнула, будто начала проваливаться под асфальт. Олегу показалось, что задняя часть автомобиля приподнялась.
Наконец его пальцы нащупали нужный предмет.
Преисполненный решимости совершить задуманное, Слон хотел было ткнуть отверткой в глянцевую поверхность капота, но вместо характерного скрежета раздался выстрел. Глаза толстяка округлились. Его огромное брюхо плавно сползло с машины. Передняя часть «Тойоты» мягко вернулась в исходную позицию.
— Давай сюда телефон, кусок сала, — приказал Олег, держа в руках травматический пистолет.
Слон растерянно топтался на месте, явно не желая расставаться со своей собственностью. Ища поддержки, он смотрел на Гунна, но тот лишь мрачно взирал на взбунтовавшегося хозяина «Тойоты».
«Барс» не мог поверить, что ситуация так кардинально изменилась за какие-то доли секунды. Теперь кроликами были они, а удав — вон он, с расквашенной рожей и ехидной улыбочкой. Да еще и со стволом в придачу. Против такого аргумента не поспоришь.
— Телефон, или я стреляю! — повысил голос Олег.
— Отдай, — мягко произнес Дантист, и Слон нехотя повиновался.
Он с опаской приблизился к машине и осторожно положил мобильник на капот. Не сводя пистолета с Гунна, Олег забрал его.
— Я сотру ваш увлекательный фильм и выброшу телефон на обочину, — сообщил он.
Кровь с рассеченной губы скапливалась на подбородке и капала на футболку.
— Чтобы вы не обвинили меня в разбое. И напоследок вот что. Моя личная жизнь вас не колышет. Как и меня — ваша. Будете доставать, я гарантирую вам проблемы.
Гунн и Дантист стояли неподвижно, но Олег успел заметить в их глазах недоумение, за которым маячило нечто отдаленно напоминающее страх. Отлично. Это именно то, что надо.
Георгий, багровея от гнева, шагнул вперед.
— Еще одно движение, и я сделаю в тебе дырку, — предупредил Олег. — С трех метров я не промахнусь.
— Ты выстрелишь в человека? — вкрадчиво спросил Гунн.
— Почему бы нет? Ты ведь сам усугубляешь конфликт.
— Ты не понимаешь, во что ввязываешься, — сказал Гунн уже не столь уверенно.
Он чувствовал, что безнадежно проиграл.
— Возможно, — согласился Пылаев. — Но не я начал все это. Не позволю измываться над собой каким-то клоунам на лисапедах. А это — за ваш урок.
Грохнул выстрел. Слон вздрогнул и попятился назад. Его пузо смешно колыхалось в такт движениям. Гунн оцепенело смотрел на свой мотоцикл, точнее, на бак, продырявленный пулей. Из круглого отверстия тут же стал сочиться бензин, наполняя июньский воздух резким запахом.
Олегу хотелось орать и плясать. Что, съели, уроды?! Он нырнул в салон «Тойоты» и повернул ключ зажигания. Мотор послушно заурчал.
Гунн выругался, схватил камень, с силой бросил его и попал в заднюю дверцу «Тойоты». Стиснув зубы, Олег дал по газам. У него было огромное желание зацепить бампером мотоциклы, а еще лучше — их владельцев, но хватило благоразумия этого не делать. Гунн подобрал еще один обломок кирпича, швырнул его и снова попал.
Олег выругался. Заднее стекло пошло трещинами! Останавливаться нельзя. Следующий камень может полететь ему в лоб, а вести машину и стрелять одновременно он пока не научился.
Телефон толстяка был липким. От него тянулся едва различимый запах шоколада. Олег, преодолевая брезгливость, быстро нашел позорный видеоролик, стер его и выбросил мобильник в окно. Вряд ли им можно будет пользоваться по прямому назначению, но это уже проблемы толстяка.
Он посмотрел на себя в зеркало. Увиденное рассмешило его. Весь перемазанный в крови, всклокоченные волосы торчат, глаза, как у психа. Может, именно так выглядел Живодер?
От этой мысли Олега обуяло самое настоящее веселье. Он засмеялся. Рана на губе снова лопнула, но парень не почувствовал этого и включил музыку погромче, продолжая хохотать.
«Барсы» старались не встречаться взглядами. Еще никому из них не доводилось испытать такого позора. Каждому казалось, что в происшедшем виноват именно он.
— Ладно, — первым подал голос Дантист. — Сами лопухнулись. Недооценили фантика. А он неплох, кстати. Выдержка у него есть.
— Неплох? — сквозь зубы проскрежетал Гунн.
Он присел на корточки, поглядел на пробоину в баке, после чего достал из бокового кофра тряпку. Бензин стекал на еще теплый двигатель, и большая его часть тут же испарялась.